Читать книгу "Небесное Око - Дэвид Кек"

Когда арбалет, хлопнув тетивой, послал болт в голову второй лошади, на этот раз принадлежавшей ирлакскому отряду, Дьюранд подошел поближе. Пригвожденный к земле рыцарь лежал неподвижно в месиве желтого и серебристого, белого и золотого. Дьюранд вспомнил последние слова рыцаря, сказанные ему перед самым началом турнира: "Тайна останется тайной". Он никак не мог поверить, что лежащее перед ним изломанное тело — Эйгрин.

Дьюранд не услышал, как Гутред, спустив арбалет, прикончил третью лошадь. Эйгрин был мертв, но Дьюранду казалось очень важным высвободить его из-под лежавшей на нем лошади. Наклонившись, он упер ладони во все еще теплый бок и принялся толкать. Вскоре к нему присоединились другие, и Эйгрин наконец оказался на свободе.

Из ирлакского лагеря пришли вести — Радомор остался жив.

Когда Око Небес коснулось горизонта, Ламорик вместе с остальными членами отряда прочли молитву по Эйгрину и еще одному рыцарю, павшему в битве. Отряд стоял на самом краю утеса, вдали от освященной земли. Не было мудрых женщин, чтобы омыть тела павших и подготовить их должным образом перед отправкой в последний путь, хотя Дорвен помазала миром лбы обоих рыцарей. Не было священников. Гутред завернул тела в чистые попоны лошадей, принадлежавших рыцарям. Люди еще раз проверили, чтобы с каждым из их погибших положили пояс, шпоры, и мечи — так их товарищей сразу узнают у Райских врат. Дьюранд не знал второго рыцаря. Да и знал ли он Эйгрина? Отряд молча стоял у могил. Дьюранд уставился в землю, пряча глаза и от живых, и от мертвых.

Завтра их ждет еще один день турнира, с восходом солнца Радомор Ирлакский выйдет на ристалище. Он выйдет обязательно, если только Эйгрин не переломал все его кости. Главное — пережить завтрашний день.

Сапог коснулась чья-то тень.

— Писать умеешь? — спросил Берхард.

— Что?

— Ты писать умеешь? — повторил одноглазый рыцарь.

— Нет.

— Проклятие… Я просто подумал… Мы не спросили… А, к черту все, — пробормотал Берхард, с отсутствующим видом поглаживая бороду.

Спустя несколько мгновений рыцарь рассеянно потрепал Дьюранда по плечу. Уходя он остановился возле Гутреда и прошептал ему на ухо нечто такое, от чего старый оруженосец вздрогнул.

— Все, — сказал он, обращаясь к Дьюранду. — Ты поможешь мне зарыть их.

— Мы оставим их здесь? — спросил Дьюранд.

— Да.

Гутред протянул ему лопату, и Дьюранд вогнал ее в груду свежевскопанной земли. Только сейчас он заметил, что ее слишком мало, и, скосив взгляд, посмотрел в могилы. Они были неглубокими — едва ли в фут.

— Гутред?

Дьюранд увидел взгляд оруженосца, полный тоски и печали, и упреки, которые уже были готовы сорваться с уст, так и не прозвучали.

— Ладно, — только и сказал Дьюранд.

Дьюранда разбудил стук лопат и свет факелов.

В тот же мгновение он вскочил на ноги и выбрался из палатки. Воображение рисовано чернецов, склонившихся над телами павших рыцарей. Сначала он увидел одинокий факел рядом с могилами. Пламя билось на ветру. Потом он разглядел несколько склонившихся над ямами фигур. Не медля ни секунды, Дьюранд выхватил меч и застыл, не веря собственным глазам.

За краткий миг до того, как резкий порыв ветра рванул пламя факела в сторону, Дьюранд сумел различить стоящего по колено в могиле Бейдена, размахивающего лопатой. Ветер снова качнул пламя, и оно осветило лицо Конзара. Факел сжимал в руках Берхард.

— Во имя Небесного Воинства, что вы… — начал Дьюранд, прежде чем сообразил, что ему лучше было хранить молчание.

Берхард посмотрел на него с сожалением. Взгляд Конзара ничего не выражал.

— Делаем то, что должно, — отозвался капитан.

— Эйгрин был грамотным, — добавил Берхард с таким видом, будто его слова все объясняли.

Дьюранд заморгал. Перед ним были безумцы.

— Еще никто не умирал, — полувопросительно произнес Конзар. — С момента твоего появления мы еще никого не теряли. Я имею в виду на турнирах.

Неожиданно Дьюранда осенила догадка.

— Это первый настоящий турнир. В Гесперанде все было иначе.

— Мы нечисты, — произнес Конзар.

Дьюранд увидел, как они склонились над разрытой могилой. Он вспомнил Эйгрина, сражавшегося за короля. Вспомнил о мече, который сжимал в руках:

— Ты-то может и нечист! Что, во имя всех…

— Сразив человека на турнире — ты становишься убийцей. Потребовав выкуп — вымогателем. Радея о чести — впадаешь в грех гордыни и тщеславия, — произнес Берхард, дотрагиваясь до здорового глаза, который слезился от дыма факела.

— Мудрые женщины и патриархи запрещают хоронить нас в освященной земле, — устало продолжил Конзар. — Седобородые наложили вето на турниры и не видят никакого смысла отпевать погибших там дураков. Порой нам удается найти странствующего монаха, который может отслужить заупокойную.

— _ Умершие без исповеди, похороненные без заупокойной, могут привлечь внимание адского воинства.

Бейден что-то проворчал, соглашаясь.

Показалась присыпанная землей желтая ткань попоны. Что они творят? Стоит ли удивляться, если они и правда привлекут внимание Сатаны?

— Что происходит? — наконец произнес Дьюранд.

— Он лежит в не освященной земле, — отозвался Берхард и, обведя взглядом утес, сложил ладони в знаке Небесного Ока. — Только не думай, что мы это делаем с легким сердцем. С человеком, похороненным в обычной земле, можно сделать все что угодно. Такой несчастный все равно, что охотничий рог, зовущий к себе Изгнанных, Проклятых и прочее адское отродье. Мир полон всяких тварей, которые не дадут телу покоиться в земле. А что если душа покойного требует отмщения? Ты сам видел виселицы на дорогах.

Дьюранд не стал этого отрицать.

— Ты же не хочешь, чтобы ублюдки отыскали тех, кто их вздернул, или заявились к ним домой, обрушивая свою месть на родных?

Дьюранд уступил и не стал больше спорить. В гробовой тишине Бейден взрезал желтый саван, обнажив белоснежную кожу покойного, после чего взял в руки топор.

— Ноги и руки, Бейден, — сухо сказал Берхард. — Мы выроем настоящие могилы.

Бейден замахнулся топориком и резко опустил его. Рыцари отвернулись.

Дьюранд взялся за лопату и принялся копать новые могилы. Воины трудились всю ночь, сменяя друг друга. Дьюранд, стиснув зубы, вгонял лопату в землю, ни на секунду не сомневаясь, что все они сошли с ума. Наконец работа была закончена, и Дьюранду помогли выбраться наружу. Не произнеся ни слова, рыцари отнесли к новым могилам завернутые в саваны тела, которые, казалось, одеревенели от ужаса, а не от того, что жизнь покинула их.

Бейден спустился в могилу. Ему передали молоток и железные гвозди.