Читать книгу "Попаданец на максималках 1 - Тампио"

столом в окружении вороха документов и всем своим видом показывал, что работы невпроворот. Ну да, ну да… Почему же лист бумаги, что прямо перед ним, лежит вверх ногами?

— Я и не знал, Ерофей Дмитриевич, что вы предпочитаете текст в перевёрнутом виде читать, — ухмыльнулся я, с удовольствием наблюдая, как мой собеседник начинает краснеть. — Впрочем, я по делу. Надо бы человека знающего на Дон отправить до самого Ельца, чтобы он кораблики внимательно посмотрел в тех наших городках. Так что это должен быть корабел, моряк-плотник.

— Что именно ему поручить потребно, Ваше Высочие?

— Меня интересуют те, что имеют высокие борта, а сами как можно короче. То есть, чтобы их верхняя палуба находилась как можно выше, чем у обычных речных кораблей, и были они поманёвреннее. Если у них будет ещё хорошая нижняя вёсельная палуба, так вообще прекрасно.

— И сколько кораблей надо высмотреть?

— Лучше четыре. Всё-таки воинов я с собой возьму не мало, да и припасы место займут.

— Может случиться, что таковые не найдутся.

— Тогда надо попробовать приобрести у хазарских купцов. Только хорошего качества, а не гнильё дырявое.

— Будет исполнено.

— И вот ещё что. Если найдётся таковой человек здесь, в столице, то мне надо будет с ним предварительно поговорить. А вообще, Ерофей Дмитриевич, ищи плотников, могущих корабли ремонтировать. Не менее десятка. Работы им будет невпроворот. По тюрьмам посмотри или перемани, но не позже, чем к весне, должны быть.

— Прямо сегодня и займусь.

— Теперь давай о текущих делах. Меня интересует, когда кредит я смогу банку отдать, а то висит он дамокловым мечом и на нервы действует.

— Если всё пойдёт также, то к концу года всё будет выплачено, — и сам кредит, и проценты по нему. Можно будет ещё в какие-то дела вложиться или уже существующие расширмть.

— Весной придут письма от франкских промышленников и банкиров. Будут они предложения свои расписывать по поводу разработок в уральских горах. Вначале, конечно, будут просить геологические экспедиции разослать, ну а потом уже и планы строить. На это уйдёт год, а то и два, не меньше. Ты геологов-то сам нашёл каких-нибудь?

— Не простое это дело, Ваше Высочие. Те, что есть, уже давно работают на местных промышленников и искать что-либо для нас не будут. Может, и хотели бы, но они связаны обязательствами.

— Ищи! Надо хотя бы двоих. Им ходить-искать неизведанное не надо будет, поскольку я примерные места знаю.

— Тогда зачем геологи будут нужны?

— Чтобы подтвердить уже мне известное. Мы те территории в аренду возьмём и иностранцев не пустим.

— Простите, Ваше Высочие, но я не понимаю. Вы хотите, чтобы франки и германцы разрабатывали шахты и добывали руду, драгоценные камни. И в то же время, вы не желаете допустить их до мест, где эти руды и камни имеются, согласно имеющейся у вас информации.

— Объясняю: я с Ея Величием с тех разработок, что будут вести иностранцы получим лишь несколько процентов. Ты сам видишь, что расходы уже сейчас у нас немаленькие, а сделать можно и нужно ой как много. Когда мы своих мастеров вырастим, то и разработкой сами займёмся. Тогда почти вся прибыль будет наша, моя, то есть. Сейчас же ничего у нас не получится, поскольку в этом деле мы мало что смыслим, да и времени осталось мало. — через пять месяцев в поход идти. Пусть иностранцы покажут, как надо всё по науке делать, а наши начнут за ними повторять и учиться.

— Но если в тех местах, кои Вашему Высочию известны, действительно что-то будет найдено, то потребуется охранение.

— Правильно мыслишь, Ерофей Дмитриевич! Если говорить приблизительно, то самое богатое из таких мест представляет огромный треугольник, каждая из сторон которого равна примерно ста верстам. Это очень много, и начальных вложений потребуется ещё больше…

Я улыбнулся, когда управляющий ахнул. Конечно, о Мурзинско-Адуйском самоцветном поясе, как и о золотых жилах в Челябинской области моего прежнего мира, он ещё долго не узнает. Слишком лакомые места, чтобы заранее о них говорить даже доверенным людям. Геологи же будут разведывать совсем другие территории. Например, те, что известны мне как Крестовоздвиженские прииски, и бассейн реки Чусовой или как она тут называется… Золота, которое там есть, хватит на многие проекты. Для этого, наверняка, придётся основывать отдельные предприятия, так что моему управляющему и подробности знать незачем.

— …Поэтому и влезать нам надо лишь в то, что быстро окупается, или потребует незначительных денежных вложений, — продолжил я вещать Бессонову. — И добыча иностранцами руд из Уральских гор — одна их подобных возможностей. Когда появится работа, то люди туда потянутся и начнут разрастаться селения и города. Лет через двадцать-тридцать подрастут их дети, которым тоже надо будет где-то работать. Тогда-то мы и откроем свои шахты и прииски.

От управляющего я уходил немного разочарованным. Было очевидно, что Бессонов — малоинициативный человек без хорошего воображения. Чуйки на выгодные дела у него нет. Да, исполнительный, но выходить за обозначенные рамки не будет. Вот уплыву я в Хазарию, и он будет сиднем сидеть за столом, ожидая моего возвращения. А кто-то ещё удивляется, почему я сам бегаю как сайгак. А что поделать, раз нет у меня пока достаточного количества инициативных людей! Ну, хотя бы, те, кто имеется — надёжные. Иначе совсем кисло было бы.

Теперь появилось плохое предчувствие, что корабли на Дону могут не найтись, и пушки, если и будут поставлены, останутся без дела. Что тогда? Тогда можно в верхнем течении Дона поставить пару дополнительных крепостей для защиты от булгарских набегов. Раз войну с таким беспокойным соседом подумываю начать, что в ближайшие годы надо будет укреплять границу, а когда война начнётся, то часть пушек везти не придётся — они уже там будут.

Я в задумчивости медленно поднимался по дворцовой лестнице на второй этаж, как периферийным зрением заметил кого-то, стоявшего на пути. Глашка?! Давненько я тебя не видел. С тех пор как Нюрка…

— Добрый вечер, Ваше Высочие!

— Добрый вечер, Глафира!

Возможно, бывшая нянька и хотела что-то сказать, но услышав своё полное имя, замерла хлопая ресницами. А мне даже интересно стало, что это она такого задумала.

— Кириллка, лакей ваш, приболел, злыдень. Вот меня заместо него направили из