Читать книгу "Пряный аромат Востока - Джулия Грегсон"

– Мой не крутится, – заявила Тори. Она встала и обняла мужа за плечи. – Мне тут очень нравится.

Вива смотрела на них голодными глазами. Как после прикосновения Тори он закрыл глаза и прислонился головой к ее руке.

А когда Роза ушла взглянуть на ребенка, Вива, окруженная пустыми бокалами, почувствовала, как ее захлестнула волна отчаяния. Зря она приехала, она еще не готова.

– Вива, – сказала Роза, вернувшись, – как ты смотришь на то, чтобы мы еще раз позвали Фрэнка – не погостить, а просто на Рождественский завтрак? Это симпатичный доктор с нашего парохода, – на всякий случай пояснила она Тоби, хотя он это знал. – Мы все были им очарованы.

Вива даже рассердилась – как тривиально прозвучали ее слова.

– Тоби он понравится, – добавила Тори.

Они переглянулись, и Вива сглотнула.

– По-моему, не стоит, – сказала она. – Ведь он уже отказался один раз.

На этом и порешили.

Глава 51

На следующее утро Тори предложила Виве и Розе прокатиться верхом.

Тоби нарисовал для них схему. У школы, сказал он, двадцать акров дорожек для верховых прогулок, одна из которых ведет к озеру, приятному месту для пикника. С ними может прокатиться и Фредди на школьном шетландском пони, которого можно вести в поводу. У них есть специальная корзинка для младенца под названием хауда, в которой он может разъезжать как император. Тоби сказал, что конюх пойдет рядом с Фредди пять или десять минут, потом вернется домой, чтобы девушки могли перейти на хороший галоп.

Хороший галоп. При мысли об этом у Вивы ушла душа в пятки.

Через час они с Розой ехали рысью по аллее тополей, которая вела в лес. Пони Вивы, серый араб с красной уздечкой, деликатный и резвый, таращился на все, что шевелилось: на попугаев, листья, солнечные пятна на дорожке.

Каждая мышца в ее теле сжималась от страха.

За завтраком, на вопрос Тоби, умеет ли она ездить верхом, она ответила не думая: «Да, в детстве я много ездила». Но когда у тебя нет ни родителей, ни братьев с сестрами, одна из проблем состоит в том, что ты часто говоришь какие-то вещи, не зная, так ли это на самом деле. Может, «много» означает всего четыре или пять раз? Или она ездила каждую неделю? Она даже не могла вспомнить.

Несколько секунд назад, когда оба пони испуганно шарахнулись от какой-то птицы, она чуть не упала, а Роза не утратила своей великолепной осанки, словно они с лошадью были одно целое.

Впрочем, в памяти Вивы сохранилась одна отчетливая картинка, как они с отцом мчались на лошади в Шимле. Ей было года три, максимум четыре. Он прискакал откуда-то по дороге – она до сих пор помнит громкий конский топот, – нагнулся из седла, подхватил ее с земли, будто игрушку или перышко, посадил перед собой в седло и понесся опять куда-то к горизонту. А она тогда чувствовала, как лошадь под ними взрывалась от распиравшей ее энергии, чувствовала силу отцовских рук, державших ее.

Ее лучшее воспоминание.

– О чем ты задумалась? – Роза пыталась отвлечь ее от тяжелых мыслей, разговорить. Она щурилась на нее из-под козырька шлема.

– Да так…

– О-о… – Роза с сомнением покачала головой. – Ладно, слушай, сейчас я поцелую Фредди и отправлю его домой с конюхом. – Легко соскочив с пони, она поправила чепчик на головке малыша и поровнее усадила его в корзине, потому что он сполз вниз. – Бедняжка, по-моему, устал.

Она с нежностью смотрела вслед сыну, пока маленький шетландский пони не увез его за кипу деревьев.

– Ладно. – Она снова вскочила в седло. – Теперь мы с тобой можем хорошенько прокатиться.

– Замечательно. – Внутри Вивы все сжалось от страха.

Они выехали за ворота, спугнув стаю зеленых попугаев. Впереди Вива увидела длинную извилистую тропу, которая плавно шла в гору между туманных деревьев. Роза сказала, что это идеальное место для галопа.

– Готова?

– Готова.

Роза исчезла в клубах пыли.

Когда Вива отпустила поводья, пони рванул вперед как ракета, пытаясь догнать сородича, и на Виву нахлынул ужас. Я взлетаю в небеса… я взлетаю в небеса… Ветер хлестал ей в лицо, конские копыта грохотали по набитой тропе. Вперед, вперед, мимо проносились кусты, потом был сырой участок среди деревьев, пахнущих корицей; пони перепрыгивал через поваленные деревья. Когда они остановились наверху горы, лошади были скользкими от пота, а Роза и Вива радостно смеялись. Напряжение, не проходившее все эти дни, немного отпустило.

– Ах, какое блаженство! – Роза с разрумянившимися щеками и падавшими на плечи светлыми волосами казалась двенадцатилетней девочкой. – Какое абсолютное, невероятное блаженство. – Она и ее гнедая лошадь словно слились на секунду в одно целое – два красивых существа в самом расцвете молодости. Какая она красивая, подумала Вива, и очень храбрая.

Они услыхали журчание ручья, вдоль которого шла тропа. Их пони били копытом по красной земле. Тогда подруги спустились к ручью и отпустили поводья, позволив лошадям опустить голову и сделать несколько жадных глотков. На другом берегу ручья взлетела цапля. Легкая рука Розы прикоснулась к локтю Вивы.

– Сейчас ты выглядишь намного лучше.

– Правда? – Вива сжала поводья. Что-то в обеспокоенной улыбке Розы заставило ее насторожиться.

– У тебя правда все в порядке?

– Да-да, все замечательно. – Вива похлопала пони по шее. – Я рада, что ты подумала об этом.

– Вообще-то, я просто так спросила.

– О-о, – сказала Вива, – ну, как бы то ни было, а у меня все нормально. А как там у тебя?

Роза странно посмотрела на нее.

– Правду сказать или так?

– Правду.

– Я не знаю, с чего начать, – вздохнула Роза. – За этот год так все переменилось.

– Правда? Как?

Прядь светлых волос упала на лицо Розы. Она заправила волосы под шлем.

– Приезд сюда, в Индию. Все остальное. Я ведь ехала сюда, даже не задумавшись о том, что меня тут ждет.

– Роза! Неправда; ты всегда была самой разумной из нас.

– Ой да ладно, Вива. Ты наверняка видела, каким ребенком я была. – Две капли пота потекли по ее щекам. – Полнейшим ребенком.

Вива встревожилась. Внезапно ей показалось, что Роза очень страдает.

– Ты думаешь, что могла как-нибудь приготовиться к встрече с Индией? – спросила Вива. – Это как крупная луковица: каждый слой, который ты снимаешь, показывает тебе что-то такое, чего ты не знала об Индии – или о самой себе.

– Я говорю сейчас не только об Индии, – продолжала Роза с тоской. – Я говорю о своем замужестве, о Джеке. Поначалу это было ужасно.

Вива настолько поразилась ее словам, что у нее побежали мурашки по голове. Она-то думала, что Роза помалкивала о Джеке, потому что не хотела хвастаться перед Тори своим красивым мужем.