Читать книгу "Адам Бид - Джордж Элиот"
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Впрочем, – сказала мистрис Пойзер в заключение, – вы можете сказать, что у нее осталась всего одна тетка, и так похудела, что стала почти тенью; кроме того, все мы, может быть, после будущего Михайлова дня переселимся за двадцать миль отсюда и умрем с горя среди чужих людей, оставив детей круглыми сиротками.
– Ну, полно, – сказал мастер Пойзер, решительно не имевший вида человека, сокрушаемого горем, – дела вовсе не так дурны, как ты говоришь. У тебя такой славный цвет лица теперь, и с каждым днем ты поправляешься все больше. Но я был бы рад, если б Дина приехала к нам, потому что она помогла бы тебе справляться с детьми. Удивительно, право, как они привязаны к ней.
Таким образом с рассветом дня в воскресенье Адам отправился в путь. Сет проводил его мили две, потому что мысль о Снофильде и о возможности возвращения Дины в эту страну не давала ему покоя, и прогулка с Адамом при холодном утреннем воздухе (оба были одеты в свои лучшие платья) возбуждала в нем воскресное спокойствие. То было последнее февральское утро с нависшим серым небом и легкою изморозью по зеленым сторонам дороги и на темных изгородях. Они слышали журчание полного ручейка, стремившегося с холма, и слабое щебетанье ранних птичек. Они шли молча, хотя им и было приятно оттого, что они были вместе.
– Прощай, брат, – сказал Адам, положив руку на плечо Сета и смотря на него с чувством, когда они намеревались расстаться друг с другом. – Я желал бы, чтоб ты прошел со мной всю дорогу и был так счастлив, как я.
– Я доволен, Адди, да, я доволен, – сказал Сет весело. – Я, верно, останусь старым холостяком и буду заботиться о твоих детях.
Они расстались друг с другом, и Сет медленно пошел домой, мысленно повторяя один из своих любимых гимнов. Он очень любил гимны.
Адам пошел гораздо скорее. Если б кто-нибудь ехал по окбурнской дороге при восходе солнца в это утро, тот непременно с удовольствием посмотрел бы на высокого, широкоплечего человека, шедшего так прямо и такою твердою поступью, как воин, и смотревшего веселыми, проницательными глазами на темно-синие горы, которые мало-помалу показывались на его дороге. Редко в жизни Адама его лицо было в такой степени свободно от всякого облачка заботливости, как в это утро; и это отсутствие всякой заботы, как обыкновенно случается с людьми, обладающими таким пытливым, практическим умом, какой был у Адама, еще более заставляло его замечать окружавшие его предметы и искать в них чего-нибудь такого, что могло бы послужить ему материалом для его любимых планов и замысловатых соображений. Его счастливая любовь, сознание, что он с каждым шагом все более и более приближался к Хетти, которая так скоро будет принадлежать ему, производили на его мысли такое же влияние, какое свежий утренний воздух производил на его чувства: они придавали ему сознание благосостояния, при котором деятельность была наслаждением. По временам его чувства порывались к ней как-то сильнее, и тогда исчезали для него все другие образы, кроме Хетти; вместе с этим он чувствовал чудную благодарность, что все это счастье давалось ему, что наша жизнь на этом свете заключала в себе столько прелести. Наш друг Адам имел набожное сердце, хотя, может быть, и не слишком любил набожные беседы, и его нежность почти была схожа с благоговением, так что трудно было взволновать их отдельно. Но когда чувства его излились таким образом, деловые мысли возвращались с большей силою. В это утро они были направлены на планы, каким образом можно бы улучшить дороги, находившиеся в таком жалком состоянии во всей стране, и на соображение всех выгод, которые могли бы произойти от усилий каждого деревенского джентльмена, если б он вознамерился улучшить пути в своей собственной области.
Ему показалось очень недальнею эта прогулка, десять миль до Окбурна, миленького городка в виду синих гор, где он позавтракал. Затем страна становилась все голее и голее: не было более скатывавшихся по склонам лесов, не было деревьев с широко раскинувшимися ветвями близ частых домиков с хозяйственными принадлежностями, не было густых изгородей. Серые каменные стены пересекали скудные пастбища, и печального вида серые каменные дома были разбросаны на далеком расстоянии на изрытой почве, где были прежде руды, которые теперь иссякли.
«Голодная страна, – думал Адам. – Я скорее пошел бы на юг, где, говорят, земля плоска, как стол, чем прийти жить сюда. Впрочем, если Дине нравится жить в стране, где она может быть большим утешением для людей, то она поступает хорошо, выбрав именно эту часть, потому что на нее должно смотреть, будто она сошла прямо с неба, подобно ангелам в пустыне, чтоб подкрепить тех, которым нечего есть».
Когда он наконец подошел к самому Снофильду, то ему казалось, что город приходится «товарищем стране», хотя река, протекавшая по долине, где стояла большая фабрика, придавала приятную свежесть более низким полям. Угрюмый, каменный, не защищенный природою город лежал на склоне крутой горы. Адам не пошел теперь прямо туда, потому что Сет сказал ему, где найти Дину: она остановилась в хижине с соломенной крышею, не доходя до города, неподалеку от фабрики, в старой хижине, выходившей на дорогу стороною и имевшей впереди небольшой участок земли, засеянный картофелем. Здесь жила Дина у четы уже преклонных лет. Если б Адам случайно не застал дома Дину и Хетти, то он мог узнать, куда они отправилась или когда снова возвратятся домой. Дина, может быть, вышла на какую-нибудь проповедь и, пожалуй, оставила Хетти дома. Адам против воли надеялся на это; и когда он увидел пред собою хижину, узнав ее по выходившему на дорогу боку, на его лице невольно засияла улыбка, неразлучная с надеждой на близкую радость.
Он ускорил шаги по узкой шоссейной дорожке и постучал в дверь. Ее отворила весьма чистая старушка, медленно потряхивавшая головою, разбитою параличом.
– Дина Моррис дома? – спросил Адам.
– Что? Нет, – отвечала старушка, взглянув на высокого незнакомца с удивлением, заставившим ее говорить медленнее обыкновенного. – Не угодно ли вам войти? – прибавила она, отходя от двери и как бы стараясь припомнить что-то. – Да вы не брат ли того молодого человека, который был здесь прежде, не так ли?
– Да, – отвечал Адам, входя. – Это был Сет Бид. Я его брат, Адам. Он просил меня поклониться вам и вашему доброму мужу.
Внимание!
Сайт сохраняет куки вашего браузера. Вы сможете в любой момент сделать закладку и продолжить прочтение книги «Адам Бид - Джордж Элиот», после закрытия браузера.
