Читать книгу "Добронега - Владимир Романовский"

Где же мой противник? Куда-то исчез. Интересно, порубят меня здесь или нет? Ага, войско начинает просыпаться. О! Ховрег.

— Сатис! — крикнул он.

Он собрал все силы и, держась за плечо, кинулся к реке. Остальные, кто остался в живых, тоже бежали, туда же. Шесть человек прыгнули в две лодки и оттолкнулись от берега.

— Где плотник? — хрипло спросил Эймунд.

— Уже отчалил. Мы видели.

— Молодец. Ай да парень! Как его зовут?

Оказалось, никто этого не знал. Кузен плотника остался лежать на поле.

* * *

Хелье подбежал к лодке, рассчитывая, что Гостемил прибудет сразу за ним, и ошибся — Гостемил, верхом обскакав по периметру стан, прибыл на место до Хелье и теперь помог сигтунцу втащить и положить труп Бориса на дно лодки. Одновременно взялись они за весла. Течение помогло — вскоре легкая лодка вылетела из Скальда в Днепр. Труп Бориса ожил и занял сидячее положение.

— Возьми весло, князь, — сказал Хелье. — Ты сильнее меня. И тяжелее, — добавил он с неприязнью.

— Хелье, будь почтительнее, — велел Гостемил.

— Спина болит, — возразил Хелье. — Он на голову меня ниже, а вон сколько мяса нарастил. Садись, князь, сюда. Садись. Вот весло.

— Спасибо вам, ребята, — сказал Борис. — Не забуду. Выручили. Куда мы теперь?

— Туда, — Хелье указал точку на другом берегу Днепра. — Да налегайте на весла, высокородные, хорла! Возможна погоня.

— Не думаю, — сказал Гостемил.

Тем не менее, гребки участились.

— Ух, — вздохнул Борис, качая головой.

— Как я его! — вспоминал Гостемил, восхищаясь своими давешними действиями. — Хелье, поверишь, все именно так, как ты меня учил, я все сделал правильно, и, как видишь… вот! Сначала он сверху, а я так. Потом он выпал с отступом, потом резанул, а я пригнулся и подался в сторону. Тут он прыг вперед, а я с поворотом, концом сверда вперед, и точно ему в плечо! И даже попутно успел дать подножку одному дураку из простонародья. Он, как услышал, что я кричу, будто Борис убит, так по сторонам засмотрелся, а тут молния, он тебя и приметил. И сразу за тобой — тело князя отбивать у варангов.

— А Эймунд? — спросил Хелье.

— Я же говорю — в плечо я его, по твоей методе.

— Да, — сказал Хелье.

— Что-то не так?

— Все так. Но если бы ты случайно, отступя от методы, проткнул бы его или зарубил, было бы спокойнее.

— Ты же сам сказал, что убивать — последнее дело. Что нужно иметь достаточно умения, чтобы обходиться без смертоубийства.

— Всё так. И всё-таки, особливо ежели случайно… Он меня запомнил, хорла. А перспектива иметь Неустрашимых в качестве врага мне нисколько не импонирует. А вы налегайте на весла, налегайте. Вот так, правильно.

— Эх, — сказал Гостемил, — Беда с этими веслами. Наверное мозоли сделаются, хуже, чем от упражнений со свердом. Все-таки активная жизнь очень утомительна. Созерцание гораздо удобнее.

— Я вот все думаю… — произнес Борис.

Гостемил и Хелье молчали, ожидая продолжения. Продолжения не было — Борис просто уведомил их, что мыслительные процессы ему не чужды.

Местом они ошиблись, но ненамного.

— Дальше пешком, — сказал Хелье. — Где-то вон там.

Полторы аржи они следовали вдоль берега, перешли вброд какой-то ручей (Гостемил пожаловался, что теперь из-за мокрых портов натрет себе в паху). За ручьем ждали их три лошади, привязанные к тополю.

— Ну, что же… теперь я поеду один, — сказал Борис.

— Ты поедешь с нами, — возразил Хелье.

— Куда?

— Куда мы тебя отвезем.

— Ты не приказываешь ли мне?

— Нет. Я говорю тебе то, что есть.

— Я думал, вы меня спасали бескорыстно.

— Не рассуждай, — сказал Хелье.

— Гостемил…

— Борис, — вмешался Гостемил, — мы доставим тебя в надежное место, и очень скоро ты будешь совершенно свободен и в полной так называемой безопасности. Если ты сейчас отправишься куда-нибудь один, не пройдет и двух часов, как тебя схватят и убьют.

— Но я должен быть в Киеве…

— Совершенно незачем, — возразил Хелье. — В Киеве и так народу много, к тому же там беспорядки и безобразие.

— Да, ужасно, — подтвердил Гостемил. — И качество кухни ухудшилось. К сожалению, средства не дают мне возможности выписать личного повара из Познани или Рима, а врожденная деликатность не позволяет делать каждому повару выговор до того, как он начинает готовить. Впрочем, — добавил он, поразмыслив, — это не деликатность, а скорее лень.

— Так куда же мы направляемся? — спросил Борис.

— Есть в предместье избушка, — объяснил Хелье.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВОСЬМАЯ. НУЖНЫ ДОКАЗАТЕЛЬСТВА

К утру Эймунд причалил к левому берегу Днепра в трех аржах южнее Киева, по договоренности, возле домика с соломенной крышей. Святополк, с неохотой согласившийся на предприятие, обещание выполнил — ждал Эймунда, и с ним ждали десять конников. Шестеро варангов вылезли из лодок на берег. Святополк подошел к ним.

— Что же? — осведомился он, не здороваясь.

— Плотник не прибыл еще? — спросил Эймунд, ища что-то или кого-то глазами.

— Какой плотник? — холодно спросил Святополк.

— С телом. Борис убит, а тело везет… вез… плотник.

— Это такая шутка? — спросил Святополк.

— Какие шутки, что ты, князь, — голос Эймунда звучал несколько растерянно. — Разве сюда не приставала ладья? С плотником…

Он понял, что если еще раз скажет «плотник», Святополк решит, что у него, Эймунда, помутился разум.

— В общем так, — сказал он. — Дело сделано. Теперь самое время идти в Киев с войском, ибо Ярослав…

— Приказы здесь отдаю я, — сухо сказал Святополк. — И планы составляю тоже я. Ты не справился с поручением и весьма нелепым способом пытаешься это скрыть, не так ли.

— Я не справился… — Эймунд поперхнулся от возмущения. — Я потерял четверых!

— Это не делает честь твоему умению следовать планам.

— Бориса нет в живых.

— Не верю, — возразил Святополк. — Где тело? Что-то действительно произошло, это точно, судя по виду твоих горлохватов. Но дело явно кончилось провалом. Теперь Борис объединится с Ярославом и вдвоем они обвинят меня в попытке братоубийства. Великую службу ты мне сослужил, Эймунд. Пользы от дальнейшего общения с тобою и Неустрашимыми я, честно говоря, не вижу. Тайное общество, которое занимается лишь производством шума — хороша тайна, хорошо общество!

— Я предъявлю тебе доказательства, — почти крикнул Эймунд, сверкнув глазами. Он уже понял, что обманут, понял, что плотник подослан — но что ему оставалось делать и говорить?