Читать книгу "Леонора. Девушка без прошлого - Хармони Верна"

Джеймс, уткнувшись лицом в шею Леоноры, целовал каждый ее изгиб, словно пробуя на вкус кожу, скользкую от свежей дождевой воды. «Родной…» Она потянула его мокрую рубашку и вытащила ее из штанов. Ничего не видя от поцелуев, она теребила тугие от дождя пуговицы, расстегивая одни и обрывая другие. Он зарылся пальцами в ее волосы. «Родной…»

Не отрывая губ, Джеймс сбросил рубашку, и она соскользнула на землю. Леонора целовала его мускулистую грудь, а он осыпал поцелуями ее плечи. Она отвела руки за спину, расстегивая юбку, и Джеймс решительным движением снял с нее промокшую ткань. И на мгновение замер. Они пристально смотрели друг на друга под грохот разрывавшего небесный свод грома и вспышки молний, освещавших их застывшие лица.

Джеймс нагнулся и, целуя Леонору медленно и мягко, осторожно прикоснулся кончиками пальцев к ее лицу, как будто оно было еще более хрупким, чем китайский фарфор. Она опустила руки и потянула за его ремень. Кожаная лента выскользнула через железную пряжку, издав свистящий звук, напоминавший удар старого потертого кнута. Она расстегнула металлическую пуговицу у него на талии, и тело его слегка вздрогнуло. Джеймс придвинулся ближе и провел кончиками пальцев по ее шелковой сорочке. От этого прикосновения губы Леоноры приоткрылись. Он положил ладонь ей на грудь и сдвинул узенькие бретельки. Они упали с ее плеч, и сорочка соскользнула на землю.

Джеймс обнял ее и прижал к груди, а после приподнял и уложил на сено. Под звуки бушующего снаружи ненастья их тела сплелись, а дыхание слилось воедино. Отчаянно тарахтела жестяная кровля, стены сарая вибрировали, дрожала земля – в такт ей вздрагивали Джеймс и Леонора. Мокрая кожа покрывалась мурашками от прикосновения нетерпеливых пальцев. Губы искали и находили чувствительные точки, пальцы гладили каждую складочку, каждый изгиб, нежно сжимали мягкую плоть на груди, ягодицах, внутренней стороне бедер.

Бедра Джеймса, которые напрягались и подрагивали из-за того, что он сдерживал себя, вдруг расслабились – это Леонора с яростным, страстным желанием всем телом подалась ему навстречу. В теплом неподвижном воздухе раздались сдавленные возгласы острого наслаждения, граничащего с болью. От этих тревожных звуков ягнята заволновались, принялись жалобно блеять и жаться к ногам матерей.

Их дыхание, участившееся и ставшее стесненным, заглушало шум барабанившего по крыше ливня. «Родной… Родной… Родной!» Плотный воздух разорвал долгий высокий крик, и лошади нервно затоптались на месте. За ним последовал еще один крик, низкий и гортанный, и все смолкло.

В сарае повисла тишина. Овцы устало опустили головы на спины ягнят. Медленное, размеренное дыхание людей смешивалось со стуком капель, с дыханием животных, с запахом сена. Осторожным нежным поцелуям – неспешным и спокойным – уже некуда было торопиться. Потому что время для них остановилось. Страхи, одиночество, слабость – все унеслось прочь. Они обрели приют и опору. После поисков длиною в жизнь у них было наконец пристанище.

Мягкие прикосновения. Ласки на обнаженной коже. Тихий шепот – из губ в ухо. Приглушенный смех, теряющийся в горле и в волосах. Поцелуи. Губы, скользящие по шее, рукам, бедрам, животу. Сплетение ног. Пальцы, не прекращающие любовные игры. Познание через прикосновения. Волнительные складки. Чувствительные места. Открытия. Ожидания. Желание.

А затем участившееся порывистое дыхание. И сарай под дождем вновь наполнился проникновенными звуками любви.

Когда Леонора проснулась, все вокруг было в легкой дымке. Сквозь щели между досками в сарай пробивались лучи послеполуденного солнца, оставлявшие на полу светлые полосы и подсвечивавшие плавающие в воздухе пылинки. Дождь закончился. Капли срывались с крыши, падая на землю и в бочку для дождевой воды. В воздухе пахло влажной глиной и сеном, медленно подгнивавшим внутри тюков. От земли шел пар.

После занятий любовью тело Леоноры было расслабленным, а косточки казались мягкими, словно желе. Она бросила взгляд на лежавшего рядом обнаженного Джеймса, который крепко обнимал ее рукой за талию, как будто опасался, что она может исчезнуть. Лицо его было спокойным. Она вглядывалась в его черты с благоговейным трепетом: никогда еще он не казался ей таким красивым, таким совершенным. Следы тяжелого прошлого исчезли. Взъерошенные волосы беспорядочно торчали в разные стороны. В каштановых прядях застряло сено. Она улыбнулась, потом тихонько засмеялась и осторожно вытащила одну из травинок.

Джеймс пошевелился и, не открывая глаз, прижал ее к груди. Потом слабо улыбнулся и шепнул:

– Я люблю тебя, Лео.

Она уткнулась носом ему в шею и легонько провела ногтями по его боку, отчего тело тут же покрылось гусиной кожей. Джеймс приподнялся на локте, убрал с ее лица длинные пряди волос и заправил их за уши, открывая тонкую золотую цепочку с камешком, висевшую у нее на шее.

Леонора поцеловала его в висок, в уголок рта, а затем, прижавшись губами к его губам, раздвинула их кончиком языка. Здесь, в этом сарае, не было места страху – как не было и пути назад.

Она перевела глаза на пробивавшийся сквозь щели солнечный свет и вздохнула. Джеймс заметил на ее лице первые признаки тревоги и, словно прочтя ее мысли, пальцем приподнял ей подбородок:

– Мы все уладим, Лео.

– Так ты не уедешь?

– Я никогда не оставлю тебя.

Леонора улыбнулась и кивнула. Но по мере того как солнце поднималось все выше и припекало все сильнее, беспокойство ее нарастало. Джеймс обнял ее и погладил по волосам. По шее у него потекли теплые слезинки, и он прижал ее крепче.

– Мы все уладим. – Он не хотел отпускать ее. – Обещаю тебе.

Вдруг жеребец заржал и натянул поводья. Послышались новые раскаты грома, приглушенные и далекие, но постоянно усиливающиеся, только на этот раз они, казалось, исходили от самой земли. Овцы настороженно замерли, а ягнята закачались на слабых ножках. Ритм этих звуков напоминал шум скачущей галопом лошади. Леонора села, прижав одежду к груди. Джеймс вскочил, надел штаны, накинул рубашку и, на ходу застегивая пуговицы, направился к двери.

– Оставайся здесь, Лео! – скомандовал он, стараясь сохранять спокойствие, и выглянул наружу. – Думаю, это Том. Все еще слишком далеко, чтобы сказать наверняка. – Он бросил на нее нежный взгляд. – Не выходи, пока я тебя не позову, ладно?

Он заправил рубашку в штаны и закрыл за собой дверь.

Том так резко натянул поводья, что его лошадь встала на дубы.

– Господи, Джеймс, я тебя повсюду искал. – Он спрыгнул на землю и огляделся по сторонам. – Леонора с тобой?

Джеймс коротко кивнул, и лицо его стало жестким.

– Боже мой! – Том сплюнул на землю и, схватив его за руку, быстро заговорил: – Слушай, Джеймс. Алекс выгнал всю ферму искать ее. Я попытался оторваться, но они уже близко. Вы должны убираться отсюда. Немедленно!

Джеймс рванулся в сарай. Леонора была уже одета.

– Я все слышала, – сказала она.

Джеймс схватил лошадей под уздцы: