Читать книгу "Красная армия. Парад побед и поражений - Юрий Мухин"

Еще момент. Немцы раскрутили «сына Сталина» на еврейскую тему и на тираду:

«…О евреях я могу только сказать, что они не умеют работать, что евреи и цыгане одинаковы, они не хотят работать. Главное, с их точки зрения, – это торговля. Некоторые евреи, живущие у нас, говорят даже, что в Германии им было бы лучше, потому что там разрешают торговать. Пусть нас и бьют, но зато нам разрешат торговать. У нас не разрешается торговать, если ты хочешь, можешь учиться, если ты хочешь, можешь работать, но он не хочет работать, он не умеет, он или занимается торговлей, или же хочет стать инженером, а быть рабочим, или техником, или же крестьянином он не хочет, поэтому их и не уважают.

…Я хочу сообщить вам еще один факт. Слышали вы, что в Советском Союзе имеется еврейская область Биробиджан. На границе между Манчжоу-Го и СССР имеется автономная еврейская область, там не осталось ни одного еврея, остались одни русские. Они не умеют, они не хотят работать».

Можно было бы поверить, что Яков мог такое сказать, если бы не его последний брак. Он ведь был женат на еврейке, от которой у него была любимая дочь, по еврейским законам, тоже еврейка. Как он мог такое вещать кому-то, тем более врагам, даже если так и думал?

Из этого, кстати, следует, что ни допрашивавшие «сына Сталина» немцы, ни этот «Яков» на тот момент и не догадывались о том, кем по национальности была жена Якова Джугашвили.

И наконец, невозможно себе представить, чтобы провоевавший эти две недели Яков не имел ни малейшего представления о том, как именно проходили эти бои. Но здесь я должен снова продолжить разговор о том, что за документы мы обсуждаем и откуда они взялись в архивах.

Немецкие разведчики

Поскольку показания пленных являются ценнейшим источником данных о противнике, то обязанность допрашивать пленных и анализировать их показания лежит на разведчиках. У немцев эти разведчики (вместе с начальником полевой жандармерии) входили в отдел 1-С (1-Ц в русской транскрипции) – отдел разведки и контрразведки, которые являлись составной частью штабов дивизий, корпусов, армий и групп армий (фронтов) германских сухопутных войск. (В штабе полка тоже был один офицер 1-Ц, но он числился прикомандированным офицером штаба дивизии.) Еще подчеркну: допрос пленных – это обязанность офицеров-разведчиков отделов 1-Ц.

Протоколы – это доказательства в суде, но пленных никто в суд не отправлял, поэтому в армии никто никаких протоколов допроса пленных не составлял – это нонсенс. После допроса, если это было важно, офицеры 1-Ц составляли донесение о том ценном, что они у пленного узнали. К примеру:

«12-я мотострелковая бригада. 10.09.1941.

Кому: 12-я танковая дивизия, разведотдел.

10 сентября два офицера штаба бригады и два рядовых из другой воинской части взяли в плен в лесу 1 км южнее Лезье трех пленных. Один советский офицер (лейтенант) был убит, четыре солдата скрылись в лесу.

Двое пленных принадлежат к 70-й с. д. (329-й с. п.), один – к 90-й с. д. (19-й с. п.). По показаниям пленных, дивизия сформирована 17–24 августа в Пскове большей частью из резервистов. В каждой роте четыре офицера и один политрук. 329-й полк впервые подвергся воздушному налету между Ленинградом и Тосно. Потери при этом составили оценочно 50 %. По утверждению пленных, полк был разбит в районе Тосно. Взятые пленные утверждают, что были отрезаны от своей части 28 августа, намеревались добыть гражданскую одежду и пробраться в Ленинград. Перед пленением солдаты по приказу офицера вели огонь по отдельным военнослужащим Вермахта, появлявшимся на опушке леса.

П/п. Обер-лейтенант».

И три таких донесения офицеров 1-Ц штаба 39-го корпуса, штаба 3-й танковой группы и армейского штаба в деле Я. Джугашвили имеются.

Но упомянутый немецкий журналист Кристиан Нееф сделал «сенсационную» находку: он нашел целый протокол допроса «сына Сталина», который, правда, и оформлен, как протокол допроса: слева вопросы, справа ответы. Этот протокол был опубликован, самое позднее, в 1993 году в сборнике «Иосиф Сталин в объятиях семьи» со ссылкой на Архив президента РФ (Ф.45. Оп. 1. Д. 1554. Л. 8-39, 40–73).

Само по себе наличие этого протокола говорит о двух вещах: во-первых, армейские разведчики к нему не причастны, во-вторых, немцам потребовалось доказательство того, что сын Сталина был у них в плену. А зачем им такое доказательство?

Ведь сам сын Сталина у них в плену являлся доказательством того, что он у них в плену. Зачем протокол?

И, по-видимому, фабрикаторы этого протокола понимали, что в случае чего армия откажется от авторства этого протокола, поэтому на протоколе от руки сделана приписка: «Передано кодом по радио». То есть сам текст этой бумаги смастерили в Берлине, якобы расшифровав радиограмму. В протоколе указано, что пленного допросили капитан Реушле (Ройшле) и майор Гольтерс.

В декабре 1946 года в Берлине был арестован капитан Вальтер Ройшле, который на допросе показал:

«Примерно около (дату разберем позже. – Ю. М.) я был вызван к полковнику ВЕНХЕР – командующему разведывательной авиацией при 4-й армейской группировке на Восточном фронте. В отделе I-Ц разведывательной авиации группы мне сказали, что на переднем крае пехотными частями взят в плен сын СТАЛИНА и что его прибытие ожидается самолетом на аэродром ставки генерал-полковника фон КЛЮГЕ.

Сотрудник отдела I-Ц в звании майора (фамилии его в настоящее время не помню) сказал мне, что допрос Якова ДЖУГАШВИЛИ должен будет состояться утром следующего дня, а вечером полковник ВЕНХЕР будет допрашивать Якова ДЖУГАШВИЛИ по вопросам, не касающимся военного характера.

В отделе I-Ц мне, как имеющему опыт обращения с крупными людьми, поручили руководить организацией допроса. Я заявил, что это для меня не ново и такой допрос мною будет проведен.

Допрос Якова ДЖУГАШВИЛИ должен был состояться по принципу – побольше дать возможности говорить допрашиваемому и меньше ведущему допрос.

…По моему приказанию люди из моей роты на столе, за которым впоследствии был допрошен Яков ДЖУГАШВИЛИ, установили микрофон, прикрыв его картой местности. Микрофон, в свою очередь, был соединен специальным аппаратом с магнитофоном, который фиксировал весь ход допроса на пленку.

В этот же день вечером Яков ДЖУГАШВИЛИ был доставлен с аэродрома в специально оборудованную для допроса комнату. После ужина я приступил к допросу Якова ДЖУГАШВИЛИ

Кроме меня в комнате, оборудованной для допроса Якова ДЖУГАШВИЛИ, находились: переводчик зондерфюрер, по национальности эстонец, полковник немецкой армии начальник оперативного отдела штаба ВЕНХЕРА – его фамилия начинается с буквы “Ю”, имел титул графа, полковник ВЕНХЕР – командующий разведывательной авиацией, происходит из Вюртемберга, в 1936 году был командиром разведывательного авиационного подразделения в гор. Кепинге, офицер I-Ц штаба ВЕНХЕРА в звании майора, происходит из Силезии, крупный помещик, его фамилия начинается с буквы “И”. В этом же помещении находились и другие лица, но я сейчас не могу припомнить, кто именно».