Читать книгу "Дао Блаженств - Александр Матяш"

Рис. 17. Сфера сознания

То есть, если точка А (рис. 17) – это то, чего мы не хотим знать, мы ее закрываем, но не подозреваем при этом, что закрываем на самом деле гигантское поле. Сознание не может сжаться или расширится только в одной точке, оно может действовать только целиком. Много от чего мы таким образом избавлялись, по глупости надеясь, что навсегда.

У: Я думала, что это какое-то локальное…, я и не подозревала, что это вот так.

А: Избавляем себя от целой гаммы своих чувств, своего бытия, своей сущностности, отрезаем ее и удаляем, становясь уже и площе. Становимся бледной копией самих себя – как будто развоплощаемся. Термин «развоплощения», кстати говоря, не случайный. Именно этим термином именно это явление называет английский психиатр Лэнг[57]. Это и является главной причиной того, что Страшный Суд состоится над любым человеком, независимо от того, в каком состоянии он отсюда уйдет: полного наркоманского деграданса или наоборот.

Давайте пока оставим эту притчу и восстановим картину реальности. Что у нас получается? Изначально чистый неограниченный свет. Что его начинает ограничивать?

Д: Ограничения начинают его ограничивать.

А: Несмотря на то, что ты произнесла тавтологию, я скажу, что это самый правильный ответ. Давайте посмотрим, как это ограничение происходит. Оно возникает самопроизвольно, как в холодной воде возникает кристалл льда. Это самоограничение происходит в результате выбора полагания себя ограниченным.

Д: А выбор этот всегда имеет своей целью выжить.

А: Видишь ли, Даша, здесь надо четко разделять выбор в его изначальной чистоте, который произошел с нами неизвестно, в каком мире, как далеко или близко от этой планеты, и выбор, который мы делаем, воплотившись в этом теле, под мощнейшим давлением кармического потока предыдущих выборов. В этом вопросе часто возникает путаница – в вопросе изначального выбора.

Д: Что ты имеешь в виду под изначальным выбором?

А: Говоря об изначальном выборе я имею в виду то, что изначально каждый из нас является существом абсолютно просветленным и стопроцентным воплощением Будды.

Д: Тогда почему ты называешь это выбором?

А: Я говорю, что выбор начинается в этой точке – в той точке, где выбора еще нет. В точке, откуда наша индивидуальная душа начала свое путешествие. Она стала индивидуальной в результате выбора. Это подобно тому, как язык пламени отрывается от пламени основного костра, но не гаснет мгновенно, как в физическом костре, а начинает самостоятельное существование. И он будет так самостоятельно существовать до тех пор, пока не сольется с основным пламенем вновь, то есть, пока мы не сделаем тот выбор, благодаря которому мы вернемся обратно – в изначально-безначальное.

С другой стороны, те, кто уходил в глубокую медитацию, знают, что где-то в необозримой глубине души мы ежемгновенно повторяем тот сансарный выбор, который был сделан нами когда-то в незапамятные времена и в результате которого мы стали обитателями сансары. И там, в этой необозримой глубине, еще глубже – под этим сансарическим выбором – мы всегда находимся в изначальной, незапятнанной чистоте. О чем это говорит? Помимо очевидной фрактальности реальности, это говорит о том, что, во-первых, мы каждый миг своим невежеством и бессознательностью добровольно удерживаем себя в путах сансары, а во-вторых, (что по сути то же самое) – оказывается, мы в любой миг можем освободиться, причем раз и навсегда, надо только пожелать этого всем естеством. Но это, конечно, самое трудное, так как естество у нас уже давно и безнадежно сансарное.

Что касается воплощения в этом теле, то, согласно «Бардо Тедол», происходит следующая вещь. Гандхарва – развоплощенная душа, находясь на последней стадии в Сидпа бардо*, смотрит на своих будущих родителей и испытывает сексуальное вожделение к одному из них. И, притягиваемая этим вожделением, приближается к материнскому лону. В этом лоне она испытывает краткий миг блаженства, подобный тому, который мы испытываем во время оргазма, но только гораздо более сильный, после чего теряет сознание – и втягивается туда со свистом. В буддистских трактатах описывается, что женское лоно во время сексуального акта на астральном уровне подобно меду или куску мяса, со всех сторон облепленного мухами – то есть душами, жаждущими этого воплощения. И когда душа появляется в качестве младенца, то происходит следующее: в результате этого краткого мига блаженства, потери сознания и последующего воплощения ее сознание очищается от всех кармических следов и становится изначально чистым и сияющим, но при этом вся та карма, от которой она очистилась биологическим образом, поджидает ее за воротами рождения[58]. Карма сразу по прошествии младенцем этих врат наваливается на него в полной мере. Все, что душа оставила, она таким образом все получает в полном объеме. Но мне представляется, что картина еще более тонкая.

Д: Должна быть, потому что уж очень разные дети рождаются у одних и тех же родителей. Да и вообще дети очень разные.

У: Получается, что мы всю жизнь работаем на свое разрушение. Мы эту ценность своей изначальной природы раздираем по клочкам до какого-то момента, пока не очнемся.

Д: А некоторые так и не могут очнуться, а к старости впадают в маразм.

А: Как конкретно этот выбор происходит – в сторону увеличения сознания или в сторону увеличения бессознательности, в сторону света или в сторону тьмы? Это не только ключевой вопрос афоризма, притчи или гунъаня, это главный вопрос всей нашей жизни.

Д: Меня здесь немного сбивает слово «выбор», потому что когда эти процессы происходят с ребенком, у него выбора нет, для него его реакции не являются выбором, для него все происходит автоматически, он ничего не выбирает.

А: Во-первых, вся жизнь ребенка – это сплошной выбор, ничего не происходит автоматически, а во-вторых, если адаптационных возможностей ребенка (возможностей ребенка отреагировать) значительно меньше, чем степень сложности ситуации, то речь идет только об одном: о предыдущем кармическом воздействии. В своих прошлых воплощениях он сделал свои предыдущие выборы таким образом, что теперь кармический поток отжимает его.

Д: И не дает ему возможности выбора никакого.

А: Нет. Он вынужден впустить в себя этот невроз, а потом – пожалуйста – может работать с ним, если захочет.

Д: То есть в таком случае речь о выборе не идет.

А: Здесь – нет. Как пел Гребенщиков: «Я знаю, что это карма, и против нее не попрешь». Не все же нам выборы делать, надо же и за уже сделанные отвечать.