Читать книгу "Алый лев - Элизабет Чедвик"

— Жалеешь, любовь моя? — с улыбкой спросил Вильгельм.

Изабель поежилась:

— Не этого же. Единственное, чего я страстно желаю, это проводить больше времени с мужем, но я уже поняла, что для нас это слишком большая роскошь.

— Я пробуду с тобой ночь и еще один день.

Она поморщилась:

— Ты хочешь сказать, что корка хлеба — это лучше, чем ничего.

— Именно это я повторяю своим людям.

Девочки и их младшие сестры принялись рассматривать ткани. Изабель позволила дочкам восхищаться ими и прикасаться к ним, пока была такая возможность. Даже если они выйдут замуж за самых богатых наследников в стране, такие сокровища им вряд ли достанутся, а завтра Вильгельм с войсками увезет их на юг.

Изабель обвила руку Вильгельма своей, и он ответил ей рассеянной улыбкой. Она могла побиться об заклад, что его мысли уже за много миль отсюда, там, где решаются вопросы, связанные с войной.

— Юг уязвим, пока принц Людовик во Франции собирает новые силы, — сказал он, покусывая ноготь на большом пальце. — Я знаю, что он может вернуться, причем с подкреплением, но если нам удастся вернуть часть земель, ему придется сражаться, чтобы отвоевать захваченное раньше, вместо того чтобы завоевывать новые территории. Если мы не предпримем ответной атаки сейчас, мы уже никогда не сможем этого сделать.

— У тебя должно получиться, — энергично поддержала его Изабель, не показывая своего беспокойства.

После назначения Вильгельма регентом, Генрих вернулся к матери, братьям и сестрам в Корф, а Маршал незамедлительно приступил к делам. Он разослал обещания беспрепятственного проезда по подвластной королю территории для всякого, кто захочет приехать к нему, чтобы принести новую присягу. Он предложил прощение мятежникам, которые пожелают вернуться в его лагерь. Он переписал великую Раннимедскую хартию с поправками. До сих пор его усилия не вызвали поток знатных бывших мятежников, желавших примкнуть к войскам молодого короля. Однако, невзирая на все трудности, Вильгельму удавалось платить войскам, вооружать их и поддерживать в них боевой дух. Даже после без малого тридцати лет брака Изабель не уставала удивляться способностям своего мужа и его ясной, упрямой убежденности в том, что он сможет все наладить. После того приступа отчаяния он собрался с силами и принял решение пойти ко дну вместе с кораблем. Пять месяцев спустя, потрепанные бурей, измотанные, с рваными парусами, они были все еще на плаву, что само по себе уже служило подтверждением величия человека, стоявшего у штурвала.

Распорядитель Вильгельма, появившийся в дверях, прочистил горло:

— Сир, миледи… приехал граф Солсберийский.

Изабель и Вильгельм обернулись.

— Маршал… — Солсбери ждал, когда распорядитель сообщит о его приезде, и сразу же прошел в комнату.

Изабель бросилась вперед, протянув ему руку, с восторженной улыбкой на лице.

— Милорд, вот воистину прекрасный сюрприз!

Солсбери печально улыбнулся.

— Я рад, что вы находите его прекрасным, поскольку это сюрприз и для меня самого, — произнес он и нежно поцеловал ее в обе щеки, прежде чем подойти к Вильгельму. Мужчины крепко обнялись. Изабель поспешила взбить подушки на скамье перед камином и велела Белле принести вино.

— Молись, — прошептала она, обращаясь к дочери, — как если бы от этого зависела твоя жизнь.

Граф сел, отложил в сторону свой великолепный изумрудно-зеленый плащ и принял вино, которое с изяществом поднесла ему Белла.

— У тебя прекрасные дочери, Маршал, — сказал он. Белла опустила ресницы, приняв вид скромницы, как ей и подобало.

— Красоту они унаследовали от матери, — ответил Вильгельм, усаживаясь рядом с Солсбери.

— Еще не обручены?

— Учитывая сложившуюся ситуацию, нет.

— А! — Солсбери отпил вина и принялся теребить свой плащ.

— Я рад тебя видеть. Ты же знаешь, что в моем доме ты всегда желанный гость. Ты приехал один?

Солсбери выглядел так, словно он чувствует себя неуютно.

— Если ты спрашиваешь, привез ли я с собой других лордов, — нет. Мое решение приехать сюда — это только мое решение. Но если ты спрашиваешь, приехал ли я с войском, — да. Если тебе нужны люди, мое войско в твоем распоряжении.

— Я так понимаю, ты оставил Людовика?

— Мое решение примкнуть к нему было необдуманным и поспешным, — угрюмо ответил Солсбери. — Мне никогда не нравился Людовик, но мой брат — тоже, и причина оставить его у меня была, — он посмотрел на Изабель: — Вы слышали о нем и Эле?

Она кивнула:

— Несколько версий.

— Он ее страшно запугал. Видите ли, она его раздражала, а вы знаете, каким жестоким он мог быть. Иоанн думал, что она отвлекает на себя мое внимание, которое я должен был уделять его делам. Это ему, разумеется, тоже не нравилось… Но связи между ними не было. По крайней мере, эта часть слухов неверна.

— Так вы оставили его из-за Элы? — движимая женским любопытством спросила Изабель.

Солсбери нахмурился.

— И поэтому тоже, леди Изабель, но были и другие причины. Бог свидетель, Мод де Броз сильно напоминала при жизни гадюку, но то, как она погибла… — его рот скривился, и он уставился в чашу с вином. — Я был свидетелем того, как мой брат говорит и делает вещи, на которые достойный человек неспособен, но я любил его, несмотря ни на что. Хотя его душа была темной и испорченной, мне было больно его покидать, но и остаться я не мог. Когда Людовик пригрозил вторгнуться в мои земли, я не оказал ему сопротивления. Но теперь мой брат мертв, а ссориться со своим племянником я не хочу.

Глубоко вздохнув, он повернулся к Вильгельму:

— Если мы сможем договориться об условиях, я готов поддержать нашего молодого короля, моего племянника.

— Выполнить мои условия будет нетрудно, — Вильгельм грустно улыбнулся. — У меня не так много союзников, чтобы я мог позволить себе отказывать кому-либо. Сказать по правде, я принимаю тебя с распростертыми объятьями — и как друга, и как союзника.

— Я никогда не считал тебя своим врагом, Маршал, даже когда мы были в разных лагерях. Однако я не знаю, сколько еще людей примкнет к нам. Это будет зависеть от того, как скоро вернется из Франции Людовик и какие силы он с собой приведет.

— И насколько слаженно мы будем действовать, пока его нет, — сказал Вильгельм.

— Да, и от этого тоже, — согласился Солсбери. — Я не отказываюсь ни от какой работы. Я здесь для того, чтобы строить будущее моего племянника, а не для того, чтобы наблюдать за его крушением.

Неделю спустя Вильгельм с Солсбери ехали по прибрежной дороге возле Шоргема, чтобы осадить захваченный французами замок Фарнгем, когда разведчики сообщили им, что со стороны Даунса к ним на большой скорости приближается другое войско.