Читать книгу "Кристина - Стивен Кинг"

Эпилог

Если бы эта история была выдумана, то я закончил бы еесловами о том, как одна белокурая прекрасная леди повергла ниц рыцаря из гаражаДарнелла. Однако на самом деле ничего подобного не случилось. Ли Кэйботпревратилась в Ли Эккерман. Она и ее супруг, продавец компьютеров IBM, живут вНью-Мексико; у них две маленькие дочери-двойняшки. Мое чувство к прекраснойледи не совсем угасло, мы обмениваемся почтовыми карточками на Рождество, и япосылаю ей открытку в ее день рождения, так же как она не забывает о моем.Иногда мне кажется, что прошло гораздо больше времени, чем четыре года.

Что произошло с нами? Я не знаю. Хотя, может быть, вот что:у нас бывали ночи, когда мы занимались любовью, а потом лежали в постели, и ячувствовал, что нас разделяло только одно: лицо Ролланда Д. Лебэя. Я могцеловать ее губы, грудь и живот, жаркие от страсти, но внезапно слышал егоголос: «Пожалуй, это самый лучший запах в мире… не считая запаха гнили». И уменя пропадало желание обладать лучшей женщиной в мире.

Бывало, что и в ее глазах я читал то же самое. Мне кажется,любовники не могут долго и счастливо жить с такими воспоминаниями, даже еслиони не сделали ничего противоестественного, а только спасали друг друга и своихблизких.

Через два года мы расстались. Ли окончила колледж и вышлазамуж. Я был на ее свадьбе. У нее замечательный супруг. Правда. Он хорошийпарень. Ездит на «хонде». С ним у нее нет никаких проблем.

* * *

Остались ночные кошмары. Иногда я просыпаюсь посреди ночи и,поглаживая больную ногу, вспоминаю, что видел Эрни. После этого я не могузаснуть и ворочаюсь до утра, то и дело глотая подкатывающие к горлу слезы.

Я был на похоронах Каннингеймов. Гробы были закрыты. Сам видэтих выстроенных в ряд продолговатых деревянных ящиков больно и холодно поразилменя. И почти военный порядок у меня каким-то образом связался с памятью о муравьиныхлагерях.

После похорон я разговаривал с Ричардом Мерее и, ужерасставаясь, спросил его, что стало с грудой железа в гараже Дарнелла.

— А, я сам ею занимался, — ответил он. Его лицо вдруг сталоочень серьезным. — Я велел двум парням из местной полиции положить обломки подпресс на заднем дворе и сделать из них вот такой кубик металла. — Он развелладони приблизительно на два фута. — У одного из этих ребят остался здоровенныйшрам на руке. Он очень переживает из-за него.

Мерее внезапно улыбнулся — самой горькой и ледяной улыбкойиз всех, которые я когда-либо видел.

— Ему показалось, будто что-то ударило его.

Затем он ушел по своим делам, а я присоединился к своейсемье и девушке, поджидавшим меня.

* * *

А знаете, почему я решился рассказать вам всю эту историю?

Несколько недель назад я прочитал небольшую заметку в газете— одну из тех, что вместе составляют колонку курьезных происшествий и не оченьзначительных новостей.

В заметке сообщалось о трагическом и нелепом случае с некимСандиром Галтоном, чье имя вполне могло быть искаженным Сэнди.

Упомянутый Сандир Галтон был убит в Калифорнии, где работалмехаником кинотеатра. После окончания сеансов он закрылся в кафетерии исобрался перекусить перед уходом. Какая-то машина на полной скорости врезаласьв стену, проломила ее и настигла Галтона, когда тот пытался скрыться вкинобудке. Полиция решила, что он хотел спрятаться, поскольку в его руке былизажаты ключи от двери. Я прочитал заметку, озаглавленную «Странное убийство вЛос-Анджелесе», — и подумал о том, что говорил мне Мерее, о его последнихсловах: ему показалось, будто что-то ударило его.

Конечно, это было невозможно, но так же невозможна была ився история Кристины.

Я не могу не думать о Джордже Лебэе в Огайо.

О его сестре в Колорадо.

О Ли в Нью-Мексико.

Что, если все началось снова?

Что, если сейчас она мчится на восток, чтобы завершить своедело?

Что, если она оставила меня напоследок?

Такая неотступная в достижении своих простых целей.

С ее неиссякающей яростью.