Читать книгу "Тени за холмами - Антонина Крейн"

Таким человеческим тоном, что я начала подозревать, что у меня наконец-то случилось раздвоение личности. В принципе, к этому давно шло.

Меж тем, наш отряд смерти выдвинулся ко дворцу. Тишь одной рукой подобрала полу мантии, другой держала посох, сейчас напоминающий скипетр. Мертвецы брели за ней безмолвными марионетками. Их согбенные спины тянулись к земле. Тяжело, наверное, когда тебя без спроса вырывают из небытия.

Тем более — на битву.

Красная луна с поломанным правым боком, луна-калека, выглядывала из-за вуали туч. Они плыли по небу потоком. Бесконечная небесная река, грязная сегодня, вся в порогах и уступах, об которые обдираешь голос, душу и сердце.

Накрапывал мелкий дождь. Противный. Взвесь из круглых, серо-прозрачных, как ящериные яйца, капель висела в воздухе и, казалось, не двигалась вовсе. Мы шли, раздвигая капли руками, как портьеры в театре, как водные пряди фатума, готового вот-вот обнаружить лицо.

Мы были еще на середине плаца, когда взвыла сирена.

Шолох узнал изгнанницу — пусть и не сразу. Десятки маг-алярмов дворцового острова — мелких, таинственных, неприметных жемчужин, развешанных тут и там, — взвыли единым хором, когда засекли: враг государства вернулся. Проклятая бунтовщица ступила на святую святых королевства.

Начинается жатва.

Тотчас встрепенулись гвардейцы: из глубокой тени на крыльце выступило два человека. Зря… Тишь сплела формулу, и все пять десятков мумий, перенесённых ею, с невероятной скоростью бросились на бедных стражей. Я не успела ахнуть, как раздались два коротких человеческих вскрика впереди — и чавкающая тишина.

Вот в этот момент я искренне прокляла себя за потерянный кинжал.

А Тишь наклонилась ко мне, смеясь:

— Потому что, Ринда, — её лицо в свете луны искажалось, будто силуэты из театра теней, — Только МНЕ нельзя убивать. Вот этими руками. Про моих слуг джокер ничего не говорил. И безнаказанность мою мы подтвердили, когда ты убила Полынь.

Минуя тела гвардейцев, Тишь диковинно пропела что-то и… мертвые встали, поправили кокарды и поплелись в наших рядах.

Мы мглой, бесовским ураганом пошли сквозь зеркальные залы Дворца. Сигнализация надрывалась около минуты, потом, охрипнув, заглохла — кончился магический заряд жемчужин. Тишь развлекалась по пути, щелчками пальцев гася факелы на стенах. Лучи лунного света проникали сквозь витражные окна, заставляя нас плыть в бесконечном калейдоскопе смутных оттенков.

К счастью, жители дворца, испуганные маг-алярмами, не спешили покидать свои покои. Только еще несколько гвардейцев бросились нам навстречу из главного холла, в темноте, внезапно: Тишь небрежно отшвырнула их, как куклы. Пепел! Я надеялась смягчить удар, подставив щит, но не успела… Гвардейцы погибли и сразу же, восстав, присоединились к нам.

Не желая повторения, я втайне от Тишь стала вести партизанскую войну: шла впереди неё (якобы из неуёмного любопытства, крутя головой) и закрывала угловым зеркальными щитами все боковые коридоры. Отряды, бегущие к нам оттуда, застревали за моими барьерами — и не были видны Ходящей.

Она лишь хмыкала и насмехалась над тем, как мало стражи во дворце…

С каждым шагом в Тишь было всё меньше гения, и всё больше безумца. Приближение цели уже не грело, а сжигало её, горяченная лихорадка вырывалась изнутри.

«Молодец, Тинави», — стараясь не упасть от истощения, я отчаянно хвалилась. Я верю в целительную силу доброго слова — пусть даже это слово сказано самому себе. «Потихонечку, полегонечку ты сохраняешь жизни. Любой маленький шаг в эту сторону — это лучше, чем ничего. Куда лучше. Умножение на ноль тому доказательством от противного».

И еще один щит.

И еще один глумливый комментарий Ходящей: «Где же все? Королевство трусов!».

Кадия тоже сыграла роль: она вперёд приказа Тишь кинулась на стражника, выпрыгнувшего из-за портьеры и надавила ему на шею так резко, что он осел на пол, потеряв сознание.

— Защищаешь, сорок седьмая? — хмыкнула Тишь, обернувшись на лязг доспехов.

Наконец, мы подошли к Залу Совета.

У двустворчатых дверей стоял железнолицый. Точнее, один из виров в облачении агента-теневика.

— Всё нормально? — резко спросила Архимастер.

— Конечно, госпожа Тишь! Его Величество и Её Величество готовы узреть «единицу», — гордо ответил ряженый подросток и приветственно кивнул мне.

Тишь хлопнула в ладоши. Двери приоткрылись.

— Ринда и две мумии — со мной. Остальные — обороняйте вход. Никто не должен нам помешать, — приказала женщина.

На губах её играла предвкушающая улыбка.

* * *

Зал Совета был мрачен, как никогда.

Вместо изорванных красно-золотых гобеленов по всем шести стенам развесили зеркала. Их дьявольский коридор, уводящий во тьму, множил фигуры в зале: рыдающую королеву Аутурни, привязанную к креслу, с кляпом во рту; трех виров в золотых мантиях, с трудом удерживающих короля — тоже с кляпом и с анти-магическими скобами на ногах; двух гвардейцев, ничком рухнувших у двери; шесть фигур каменных рыцарей, стоявших по углам.

Сотни свечей левитировали под потолком, как на заупокойной мессе, и потрескивали во влажном воздухе: от распахнутых окон тянуло сыростью. Там, снаружи, сквозь шум дождя слышались крики командования, свистки детективов-Смотрящих, гномья ругань и гортанные приказы магов. Разгорались тревожные фонари, собирались люди.

По всему Шолоху поняли: на острове происходит что-то не то.

Шум стремительно нарастал.

У нас тоже было громко: завидев Тишь, Сайнор зарычал, стремясь вырваться из хвата лже-теневиков. Аутурни громко всхлипнула, а виры пискнули: «Здравствуйте!».

Лишь белоснежное дерево инграсиль сохраняло безмолвие… Стоя на подиуме под стеклянным колпаком, оно печально сыпало цветами, как листьями, — будто прощаясь, чувствуя, как неизбежна беда.

Тишь зашла вместе со мной, Кадией и случайной мумией.

Глянув на дерево, она хмыкнула: «Идея!» и направилась к окну. Там Внемлющая дважды хлопнула в ладоши. Тотчас вокруг дворца, почти вплотную к зданию, вырос такой же стеклянный колпак, как у инграсиля — огромная сфера, отгородившая нас от военных и магов.

Сразу после этого Тишь безмятежно обратилась к скульптурам у стен:

— Уважаемые рыцари, сэры. Будьте добры, разбудите всех ваших братьев в городе — и вместе защищайте нас от осады. Наделайте шума побольше. Пусть горожане запомнят и этот огрех в безопасности королевства…

И я уже была готова раскрыть свою анонимность, кинувшись на рыцарей с приказом отмены, как Тишь строго добавила:

— Но никого не убивайте. И не калечьте. Пожалуйста.

Рыцари одновременно подняли мечи, кивнули и, шагнув с постаментов, отправились в коридор. Когда двери в Зал открылись перед ними, до нас донеслись звуки борьбы. Видимо, стража уже разобралась в построенных мною зеркальных лабиринтах и теперь боролась с мертвецами…