Читать книгу "Дороги и сны - Оксана Панкеева"

Но как и все на свете, эта неделя закончилась. Сначала выполз из-под трех одеял мрачный и сердитый волшебник. Первым делом он устроил помывку и постирушку, затем впервые за время болезни нормально поел, но почему-то обед ничуть не исправил его скверного настроения. Наверное, надо было зеркало от него спрятать, что ли. После ужина почтенный мэтр подробно расписал, кто чего сделал не так за эти дни и как следовало сделать все упомянутое правильно, и так достал всех своими поучениями, что Мафей под первым же благовидным предлогом сбежал, а Кантор, воспользовавшись его отсутствием, чуть ли не напрямик сообщил мэтру, что еще одна такая проповедь — и мальчишка его раскусит.

Днем позже оклемался и Жак. Правда, он был бы не прочь полежать еще денек-другой, но суровый герой чуть ли не силком стянул с него одеяла и заставил встать, привести себя в порядок и готовиться к завтрашнему отъезду. Они и так целую неделю потеряли, ждать, пока Жак наваляется вдоволь, — непозволительная роскошь.

На следующее утро путешественники с облегчением покинули изрядно надоевшую всем стоянку, а еще через день, с трудом вычислив по карте, где они находятся, повернули на север. Вскоре пустынная степь сменилась скромно зеленеющими холмами, затем старая разбитая дорога принялась петлять между небольших пологих гор, которые с каждым часом становились все выше и круче. Деревья на склонах гор зеленели весенней листвой, чудовища пустошей перестали появляться на глаза, а на одном из деревьев Кантор даже заметил обычную белку. Дорога пошла на подъем, заставляя машину натужно рычать, а Жака — пугать всех предположениями, что еще чуть-чуть круче — и мощности не хватит, придется вылезать и идти пешком. Далекие снежные вершины стали ближе и словно бы ниже, в какой-то момент в просвете между ними блеснула извилистая лента реки. И вот к вечеру двадцать первого дня Зеленой луны перед путешественниками открылась небольшая долина, расчерченная лоскутами возделанной земли и утыканная деревянными хижинами.

— Добрались! — восторженно выдохнул Мафей. — Наконец-то!

— Точь-в-точь как мне рассказывали! — столь же непосредственно восхитилась Ллит.

Более практичный Жак притормозил и поинтересовался, не сводя глаз с дороги:

— И что дальше?

— Для начала найдем удобное место, где можно будет остановиться на ночь, — немедленно откликнулся мэтр. — Затем разведаем обстановку. Поезжай пока дальше, поищем, где можно съехать с дороги и притаиться. Да и ориентиры неплохо бы иметь…

Мафей пристально всмотрелся куда-то в даль и вдруг, изменившись в лице, затормошил Ллит, принялся настойчиво о чем-то спрашивать по-эльфийски. Кантор, заинтересовавшись, тоже устремил свой взор в направлении, куда указывал принц, и почти сразу заметил среди густой зелени странное сооружение, напоминавшее пирамиду. Основание его было скрыто от глаз богатой растительностью, и только полуразвалившаяся верхушка возвышалась над деревьями.

— Это пирамида, — перевел мэтр, видя, что и Кантор засмотрелся, и Жак едва с дороги не съехал. — Ллит не знает, для чего она. Может быть, это гробница, а может, культовое сооружение. Ее построили древние куфти — имеется в виду, не просто «до Падения», а действительно древние, тысячи лет назад.

— А давайте до нее доедем, — загорелся Мафей. — Посмотрим поближе. Может, там внутрь можно забраться?

— Нет, не выйдет, — отозвался Жак. — Это надо сначала съехать в долину, как-то обогнуть поселок, а потом пилить хрен знает сколько по дикому лесу… Да там, наверное, и не проехать на машине, откуда в лесу дороги.

— К тому же, — заметил мэтр, изучая диковину в бинокль, — там болото. Помимо того что по нему действительно невозможно проехать, в нем наверняка обитают какие-нибудь крокодилы. К тому же я не уверен, что у нас есть время исследовать местные достопримечательности. Если нам удастся пообщаться с жителями поселка, можно будет расспросить их об этой пирамиде, однако мне кажется, что они и сами не очень-то помнят, когда и зачем их предки ее воздвигли.

— А если я туда слетаю? — не унимался юный исследователь. — Это же не опасно, что мне может грозить в воздухе? Слетаю, возьму ориентиры, и все. А полазить там можно будет когда-нибудь потом, в более уместное время. Можно? Я быстро.

— Зачем? — пожал плечами волшебник. — Если у нас вдруг появится время на всякие познавательные экспедиции, можно будет вернуться сюда и не спеша добраться, ориентиры взять, основательно изучить. А сейчас нет необходимости в таких рискованных приключениях.

— Есть! — горячо возразил Мафей. — Есть необходимость!

— Какая?

— Ну правда есть! Я не могу объяснить, но я чувствую! Поверьте мне на слово, нам непременно нужны ориентиры этой пирамиды!

— Ваше высочество, — на этот раз мэтр как никогда был близок к провалу и засветился бы наверняка, если бы традиционное занудство в его голосе вдруг не сменилось на жесткое холодное неодобрение, — если вы желаете, чтобы я с пониманием относился к вашим идеям и замыслам, я должен их действительно понимать. А чтобы понимать, мне следует для начала знать, в чем дело. Поэтому либо вы объясните мне доступно и внятно, какое значение для вас имеют упомянутые ориентиры, либо мы оставляем эту тему раз и навсегда.

Мальчишка запнулся. Ненадолго, всего на несколько секунд, но за эти несколько секунд Кантора успело накрыть стихийным всплеском отчаяния и решимости.

— Она как-то связана с их магией. — Ушастый балбес так и не научился убедительно врать, но упорно продолжал тренироваться.

— В таком случае мы сначала расспросим их самих, а потом уж, если потребуется, полезем в болото, — отозвался мэтр, аккуратно возвращая ученику обратно его вранье.

Мафей надулся и умолк, а Кантор стряхнул с себя наваждение и едва удержался от желания надрать паршивцу уши здесь же и немедленно. Мальчишка точно что-то знал, и ему позарез нужна была эта пирамида, просто жизненно необходима, но он бы скорее сам себе уши оторвал, чем назвал истинную причину.

Почему Мафею понадобилось что-то скрывать, Кантор так и не понял, но одна вещь была для него ясна, как весеннее небо: сегодня ночью юный авантюрист попытается тайком сбежать и добраться до предмета своих стремлений.

Весь остаток пути кабальеро безуспешно ломал себе голову: как бы так извернуться, чтобы и Мафея из виду не выпустить, и успеть повидаться во сне с Шелларом. Уж этот-то быстро сообразит, что к чему и как скрытного мальчишку расколоть.

Как оказалось, его умственные подвиги были совершенно напрасны. Если почтенный мэтр и уступал своему венценосному воспитаннику в некоторых узкоспециальных вопросах, то уж в нехитрых замыслах любимого ученика разбирался ничуть не хуже. Едва Мафей забрался под одеяло и закрыл глаза, коварный наставник одарил упрямца усыпляющим заклинанием и как ни в чем не бывало сообщил Кантору, что сегодня они дежурят вдвоем.

— Господин наместник? — Похоже, Шеллар был удивлен поздним визитом настолько, что это даже можно было заметить по его обычно непроницаемому лицу. — Вы еще работаете? Я полагал, что вы давно удалились к Ольге.