Читать книгу "Место, где зимуют бабочки - Мэри Элис Монро"

– Машину мы оставим здесь, – пояснила она коротко.

Мать сдержала свое слово. Она почти не разговаривала с Луз и вела себя строго официально, словно нанятый для поездки гид-экскурсовод. Луз вылезла из машины и неохотно побрела за Марипосой к дверям убогой хижины. Полная разруха! Ни электричества, ни водопровода. Скудная струйка дыма змеилась из трубы. По-видимому, в доме топилась печь. Прямо за домом виднелся грязный клочок земли, огороженный мелкой проволочной сеткой, натянутой на обычные колышки. Изгородь угрожающе раскачивалась из стороны в сторону, но свою функцию по охране территории выполняла. По загону разгуливало несколько кур и с важным видом вышагивали надутые индюки. На крытом скотном дворе под навесом маялись от безделья три овцы и прехорошенький ягненок. У всех сытый вид, и все, судя по их внешнему виду, довольны жизнью. Невысокий плотный мужчина показался в дверях дома, оправляя на ходу рубаху. Марипоса быстро затараторила на испанском – хозяин опешил, услышав, что им нужно в горы, прямо сейчас. Как это можно – в горы – сегодня? Ведь еще праздник.

Луз вслушивалась в их разговор, пытаясь разобрать, о чем речь. Марипоса скороговоркой назвала себя, видно, рассудив, что авторитет имени брата ей не помешает. Проще будет уломать хозяина. А еще, добавила она, в их планы не входит нарушать чей-либо праздник. Все, что им нужно, – это взять напрокат две лошади, чтобы подняться на них в горы. И сделать это восхождение они хотят именно сегодня. Нет, не завтра! К сожалению, завтра им уже нужно уезжать. Мужчина сказал, что без проводника он лошадей им не даст. Марипоса попыталась уговорить его, но тот был тверд. Только с проводником! Пришлось нехотя согласиться. Оговорив все условия сделки, мужчина повернулся к дверям и позвал кого-то:

– Пабло!

Через пару минут на пороге показался болезненно худенький мальчуган лет двенадцати-тринадцати с иссиня-черными волосами ежиком. Он бросил недовольный взгляд на Луз. Кажется, мальчик не пришел в особый восторг оттого, что его приглашают поработать в праздничный день. Молча выслушав краткие наставления отца, мальчишка поспешно скрылся в доме, а через несколько минут снова вынырнул, но уже в теплой фланелевой рубашке с длинными рукавами. Вокруг шеи был намотан яркий оранжевый шарф. Он вышел из дому и кивком дал понять приезжим следовать за ним.

– Ступайте с Пабло, – хмуро бросил мужчина. – Он отведет вас, куда вам надо.

– Спасибо. – Марипоса склонила голову в легком поклоне.

После чего они обе поспешили за Пабло. Тот подвел их к довольно ветхому сараю, откуда вывел на улицу двух лошадей. Марипоса взяла себе ту, что побольше: резвая белая кобылка по имени Бланка. Луз досталась небольшая черная лошадка с несколько обвислой спиной по имени Негра. Пабло ловко оседлал лошадей, после чего навязал лошадь Луз на поводок, а Марипосе коротко бросил: «Поехали!», подкрепив команду взмахом руки.

Марипоса уверенным движением погладила Бланку по шее и прошептала ей что-то ласковое. Лошадь навострила уши и, повернув голову, стала внимательно разглядывать Марипосу. А она тем временем быстро поставила ногу в стремя и легко вскочила в седло. Луз никогда в жизни верхом не ездила, и, кажется, ее лошадка это в момент поняла. Пабло обошел лошадь и сделал для Луз ступеньку, сомкнув ладони, чтобы она поставила туда ногу, забираясь на Негру. Его уверенность помогла ей, так что она с маху перекинула ногу через спину лошадки и чуть не свалилась с другой стороны на землю, не рассчитав усилий. Поерзала в седле, устраиваясь поудобнее, и взяла в руки поводья. Пабло взялся за веревку и неторопливо повел ее лошадь за пределы загона.

Марипоса щелкнула языком и слегка поддала своей Бланке, после чего та бодро зашагала вперед, оставив позади Пабло. Всем своим видом Марипоса давала понять, что она не позволит мальчугану рулить ситуацией и вести ее за собой. Ей не нужны провожатые, чтобы попасть в священное для ее семьи место. Она смотрелась весьма импозантно на белой своей кобылице, демонстрируя отменную выправку настоящей наездницы: плечи слегка развернуты, подбородок вперед, руки уверенно держат поводья. Опять королева. Бланка повела всех по разъезженной, покрытой грязью дороге, петляющей между гор, которые сомкнулись сплошной стеной вокруг, по направлению к узкой расселине между скал.

Бедняжка Негра была такой же худой доходягой, как и их проводник, но, слава богу, шла по грязи не спотыкаясь, равномерно перебирая копытами и отмеряя один шаг за другим, медленно, но верно продвигаясь вперед по узкой тропе. Одной рукой Луз вцепилась ей в гриву, другой, мертвой хваткой, – в седло. Главное – удержаться и не упасть! Они медленно пробирались сквозь густую лесную чащобу. Серая вулканическая пыль толстым слоем покрывала землю вокруг. Всякий раз переступая копытом, лошадь Марипосы поднимала вокруг себя клубы пыли, которые тяжелым облаком оседали на шагающих сзади Луз и Пабло. Время от времени Негра чихала, и Луз испытывала страшные угрызения совести. Надо же, тащить животное по такой пылище! Да и мальчонка наглотается пыли сегодня вдоволь. У него и так болезненный вид. Такое впечатление, будто он уже много лет отработал на рудниках.

Медленно, но неуклонно они поднимались все выше по крутому, почти отвесному склону. Все труднее становилось дышать, и все сильнее пробирал холод. Тяжелый подъем. Луз то откидывало назад, когда дорога петляла вниз, то бросало вперед, когда начинался очередной подъем, и она, вжавшись в седло, молила лишь об одном: только бы ее лошадь не оступилась на камне и не упала. Но самое страшное – это когда они пробирались по узеньким тропам по кромке обрыва, а Негра выбивала копытами камни из-под земли, и те со страшным грохотом летели вниз, в пропасть. У Луз перехватывало дыхание, и она старалась смотреть только на небо.

И вдруг она увидела бабочку. Красивая, огромная бабочка-данаида кружила рядом с ней. Она так разволновалась и так обрадовалась, что в первый момент даже хотела окликнуть Марипосу, чтобы поделиться с ней открытием. Но тут же остудила свой пыл: обида была еще слишком сильна. А потому она промолчала. И продолжила любоваться красавицей бабочкой в одиночестве, разглядывая ее с тем неподдельным восторгом, словно увидела бабочку впервые в жизни. Пабло тоже заметил данаиду. А увидев ее улыбку, весело хихикнул. Пыль на его лице при этом растрескалась, и десятки мелких лучиков разбежались в разные стороны. Он махнул рукой вперед.

Мальчонка был прав. Чем выше они поднимались, тем все больше бабочек встречалось им на пути. Они порхали уже не поодиночке, а группами, по десять-двадцать штук. А когда они проезжали мимо высохшего русла реки, то уже сотни бабочек проносились мимо них. По всей вероятности, то был кратчайший путь до тех деревьев, где они устроились на зимовку. При виде такого зрелища Луз, не в силах удержать радость в себе, рассмеялась. Ее душа переполнилась. Какая красота! Куда ни глянь, везде сотни, тысячи бабочек: на деревьях, на земле, на чахлых цветах, из которых они сосредоточенно высасывают остатки нектара, греясь в скудных лучах осеннего солнца.

Восхождение продолжалось почти час. И вдруг их взору предстала почти идиллическая картина – огромная живописная долина. Луз осторожно задрала голову – так молодой олененок осторожно оглядывается по сторонам, выходя из леса, – и в ту же минуту почувствовала приятное тепло на щеках. Солнце уже грело вовсю. Нежная изумрудно-зеленая трава была вся усыпана цветами всевозможных форм и расцветок: желтые, алые, пурпурно-красные. Наверняка Маргарет была бы на седьмом небе от счастья, увидев такое пиршество цветов и красок, подумала Луз и мысленно улыбнулась, представив себе, как подруга тут же бросилась бы записывать названия всех увиденных ею растений в свой дневник наблюдений. Уж названия-то она знает все до единого! Можно не сомневаться. Тысячи бабочек вились в воздухе, махали прозрачными крылышками над цветами, лакомясь их сладким нектаром и купаясь в солнечных лучах. Издали они были похожи на крохотных сказочных фей.