Читать книгу "Мертвый эфир - Иэн Бэнкс"

Мерриэл сует карточку обратно в бумажник, так и не взглянув на оборотную сторону. Все мое барахло он вручает парню в комбинезоне, затем медленно стягивает резиновые перчатки и передает другому парню — тот подходит, чтобы их взять, затем возвращается и снова встает за моим плечом. Мерриэл обращается к нему:

— Пожалуйста, Алекс, снимите у него со рта ленту.

Этот парень, который уже дважды мне врезал, теперь с невозмутимым видом срывает полосу с моего рта. Больно. Я сглатываю слюну. Холодный пот струится по лицу и затекает в рот.

— Добрый вечер, Кеннет, — говорит Мерриэл.

Какое-то время я просто стараюсь отдышаться, не доверяя себе произнести что-либо членораздельное.

Мерриэл присаживается на крыло «бентли».

— Ну что ж, — произносит он с едва заметной улыбкой, — Спасибо, что пришли. Полагаю, вам хотелось бы знать, отчего я пригласил вас нынче вечером в гости.

По-видимому, сказанное он считает забавным. Я продолжаю глубоко дышать, не желая вступать в разговор. И неотрывно смотрю в его глаза — они кажутся совсем черными, потому что лампы на потолке светят тускло, да еще брови отбрасывают темные тени. Я продолжаю сглатывать слюну — мне кажется, что от этого во рту станет не так сухо. Потихоньку оглядываю место, где нахожусь, краем глаза пытаюсь определить, не сидит ли в «бентли» еще кто-нибудь. По крайней мере, никаких признаков присутствия Сели не заметно. Возможно, ей вовремя удалось сбежать. А может, ее не считают замешанной в эту историю. Господи, вот уж соломинка так соломинка, и все же я пытаюсь за нее ухватиться.

— Как вам нравится под землей, Кеннет? — спрашивает Мерриэл.

Не думаю, чтобы он на самом деле ожидал ответа, потому и молчу.

— А мне тут нравится, — говорит он с улыбкой и смотрит по сторонам в темноту, — Не знаю… просто я тут чувствую себя… — Он поднимает взгляд кверху, — Ну, в безопасности, что ли.

Нервы мои на взводе, и при слове «безопасность» я готов разразиться истерическим смехом, но понимаю, что рассмеяться прямо сейчас Мерриэлу в лицо было бы недипломатично, и здравый смысл одерживает верх. Серия коротких, но бурных и громких всплесков, сопровождающихся выбросами зловонных газов, указывает на то, что моя прямая кишка инстинктивно исполнила долг, завершив естественные отправления, и теперь я могу хоть драться, хоть убегать, избавившись от избыточного наполнителя. Вот уж спасибо, как нельзя кстати — особенно если учесть, насколько я обездвижен и беспомощен.

— Да, — проговорил Мерриэл, осматриваясь, — мне здесь нравится. Очень здорово, что в свое время тут обустроили такое местечко. — И он указал на пол, где рябь на воде успела исчезнуть и вновь создалось впечатление сплошной черноты. — Прямо-таки наводнение. — Он покачал головой и поджал губы, — Через год-два вообще все зальет. — Он посмотрел на меня, — Это грунтовые воды, Кеннет. Уровень фунтовых вод в Лондоне опять повышается. В течение многих лет он понижался, а если разобраться, то даже в течение многих столетий — ведь воду для каких только нужд не брали: для дубилен, для пивоварен и для всего такого прочего. На тех станциях метро, что поглубже, насосы откачивают воду круглые сутки, и то же самое касается подземных многоэтажных автостоянок, — На его губах появляется тонкая улыбка. — Что бы, спрашивается, не использовать эту воду как питьевую вместо того, чтобы затапливать живописные долины в близлежащих графствах, да только слишком уж она грязная. Вообще-то сущий позор, вам не кажется?

— Мистер Мерриэл, — говорю я дрожащим голосом, — честное слово, мне даже в голову не приходит, почему…

Мерриэл поднимает руку, останавливая меня, и смотрит куда-то в направлении пандуса, по которому меня недавно вели вниз. Показывается свет фар, и слышится звук двигателя большого автомобиля. По склону съезжает здоровенный «рейнджровер». Он протискивается между приоткрытыми створками забранных металлической сеткой ворот и заезжает в темную лужу. Медленно подруливает к нам, мы слышим шипенье шин, затем видим, как они гонят бурунчики чернильных волн; потом машина разворачивается, вновь исчезая в темноте, и опять показывается, останавливаясь по другую сторону островка из поддонов, так что последний оказывается меж нею и «бентли»; позади нас миниатюрные волны, скорей рябь, одна за другой тихонько плещутся о деревянные берега. Фары «рейнджровера» гаснут. В воздухе начинает вонять выхлопными газами.

С противоположной стороны открывается водительская дверь, и выходит Кай. Он идет, разбрызгивая воду, ступает на поддоны и кладет ладонь на ручку пассажирской двери.

Я знаю, кто может за ней сидеть. Знаю, кто наверняка окажется за темным тонированным стеклом. Мерриэл пристально смотрит на меня, я чувствую это кожей. И не отрываясь гляжу на дверцу «рейнджровера». Я готов сделать все, что в моих силах, чтобы спасти Селию, пока есть хотя бы малейшая возможность. Кажется, существовать такой возможности остается совсем недолго, но это все, что я могу сделать, и я постараюсь использовать этот единственный шанс, позволяющий хоть как-то повлиять на ситуацию. Когда дверца открывается и я вижу Селию, я изображаю удивление, но и только. Смотрю на нее какое-то время, затем оборачиваюсь и бросаю мимолетный взгляд на Мерриэла.

С Селией явно пока не случилось ничего плохого. Она смотрит на Мерриэла, затем на Кая, который все еще придерживает для нее дверцу. Она выходит, делает шаг вперед и морщит нос, почувствовав дурной запах. На ней синие джинсы, плотная красная блузка и желтая с белым походная куртка. Волосы распущены. Туристские ботинки. Лицо выражает холодную злость.

— Что ты думаешь… — начинает она вопрос, обращенный к Мерриэлу, но тут же останавливается, будто только сейчас заметив меня; о боже, девочка, только не торопись, подожди, не ляпни лишнего. Она глядит на меня и хмурится,—

Это… Это же Кен Нотт. С радио. — Она мечет в Мерриэла обвиняющий взгляд. — Какого дьявола, что, интересно, он-то мог натворить? — В конце ее вопроса звучит чуть ли не смех.

Мерриэл сидит, где сидел, то есть на крыле «бентли». Кай аккуратно закрывает дверцу «рейнджровера» и, сложив руки внизу живота в позе вышибалы, встает рядом с Селией, наблюдая за происходящим. Те двое парней, которые меня привезли, неподвижно стоят у меня по бокам.

— Давай спросим его самого, ладно? — любезно предлагает Мерриэл. Он смотрит мне в лицо, — И как вы думаете, Кен, почему вы оказались здесь?

— Мистер Мерриэл, — говорю я. — Мне абсолютно ничего не известно на сей счет. Не знаю, в чем вы меня подозреваете, однако…

Мерриэл недовольно крутит головой.

— Так не пойдет, Кен. Вы сразу же начинаете врать, разве не так? — Он делает вид, что очень мной разочарован, — Мне казалось, в своих передачах вы всегда убеждаете слушателей говорить правду, даже если она не слишком приятна, но согласитесь, первый же ваш ответ оказывается самой банальной ложью.

— Е-е-если, — начинаю я, заикаясь, наверное, впервые после того, как мне минуло четыре года, и, выдохнув почти весь воздух, с большим трудом продолжаю: — Если я сделал что-то такое, чем вы недовольны, мистер Мерриэл, то искренне о том сожалею.