Читать книгу "Ковен озера Шамплейн - Анастасия Гор"

– Так почему же ты не попытался найти Викторию? Найти нас? – спросила я, повернувшись. Ветер, подняв каморку на дыбы, щипал меня за лицо, приводя в чувство. – Если знал, что у Виктории родилось двое детей от тебя… Что, проще любить их на расстоянии, когда не надо воспитывать, да? Или побоялся, что мой другой отец превратит тебя в гуся?

– Одри. – Каждый раз Исаак произносил мое с таким выражением, будто это было последнее слово, которое он произносит в своей жизни. – С чего ты взяла, что я не пытался увидеть вас хоть одним глазком?

– То есть ты пытался?..

– Да! Много раз. Тебе ли не знать о чарах, которыми сокрыто поместье ковена. Хранительница озера, Нимуэ, четырежды пыталась меня утопить! Ваша мать велела ей не пускать меня. Она бы мне и память стерла, если бы до этого сама же не наложила на меня защитные чары. Хотя они уже, вероятно, иссякли… – Исаак допил свой чай и с чуть большим весельем поведал: – Виви – единственная ведьма, которую я знал за свою жизнь, но вряд ли можно найти искуснее ее. Однако в прошлом году никакая защита не спасла меня от черной хвори, когда я поссорился с торгашкой в Марокко. Вот уж где я и вправду чуть не умер!

Исаак подавил улыбку, а меня же сковал холод, и вовсе не тот, что морозил кожу с улицы. Закрыв окно, я переглянулась с Зои. «На тебе давно нет заклятия. Любая защита спадает лишь со смертью того, кто ее наложил», – должна была сказать я, но вместо этого…

– Так где Виктория? Я надеялся, она придет вместе с тобой… Боялся, что-то случилось, раз она перестала посылать мне ваши фотографии. – Исаак опустил глаза и поправил очки. – Валентин узнал о нас? Или она просто забыла меня?

– Одри, – позвала меня Зои надрывно. – Скажи ему уже.

– Что сказать? – нахмурился Исаак.

Я сглотнула ком, заметив, как его глаза увлажнились и остановили взгляд на одной точке в полу. Возможно, он уже понял. Его выдавал тремор в руках – он нарастал с каждой секундой, сделавшись совсем неконтролируемым. Впившись пальцами в собственные волосы, растирая виски, Исаак вскочил с дивана в тот же миг, как я выдохнула:

– Моя мать умерла, Исаак. Еще семь лет назад. От рака.

– Нет, нет. – Он прошелся из одного угла в другой, задевая трясущимися руками чашки и статуэтки. Те падали, раскалываясь на части, как его сердце. – Она же Верховная ведьма, Одри… А рак – болезнь людей. Это невозможно!

– Все дело в Джулиане. Сын, рожденный от смертного мужчины, не наследует магию. Чтобы исправить это и избежать раскола в ковене, мама создала противоестественное заклинание… Оно ее отравило. Из-за него же Джулиан слетел с катушек в пятнадцать лет и вырезал весь наш ковен, включая моих братьев и сестер. Да, никто не идеален… Эй, Исаак?

Он дышал так часто и глубоко, будто пытался вобрать в себя весь кислород, что был в комнате. Свалив грязные тарелки, сложенные на раковине, отец рухнул на колени. Очки слетели, а тремор пошел дальше, перекинувшись с рук на все тело.

– Мне жаль, Исаак! Пожалуйста, успокойся…

Взяв его за плечи, я попыталась поднять отца, но тот забился в конвульсиях, съеживаясь в тихой агонии.

– Одри, что-то не так.

Я оглянулась на Зои, стоящую у дивана, но она неотрывно смотрела вниз, туда, где вытягивались руки Исаака, упираясь в пол. Его наручные часы с треснувшим стеклом вдруг заскрежетали. Большая стрелка закрутилась в обратную сторону, а маленькая быстро просчитала несколько минут и застыла на двенадцати. Циферблат перевернулся и открылся, как шкатулка с секретом: я увидела вращающиеся винтики и шестеренки. Они прыгали, крутились, меняясь местами, складываясь в нужном порядке, чтобы запустить механизм.

– Одри, – голос Зои стал громче, – отойди от него!

Спустя минуту часы наконец-то застыли. Шестеренки соединились, и откуда-то из их недр, растекаясь по всей комнате, донеслась звонкая мелодия флейты…

Приказ.

Мелодия длилась не дольше десяти секунд, но с каждой нотой все больше костей в теле Исаака ломалось, превращая его в безобразное нечто. Тьма, выпущенная из часов, как густая дымка, расползалась по его рукам и ногам, пока не покрыла их и не затянула в себя его крик, преисполненный боли.

– Останови это! – умолял Исаак. – Останови, прошу! Я не хочу снова!

Тьма сомкнулась под его горлом, а затем медленно взобралась по лицу. Его рука, ударившая по полу рядом с моими ботинками, вдруг удлинилась, а затем в пол вонзилось пять сверкающих лезвий, едва не пробив мою ступню.

Я отскочила, и существо поднялось, вытянувшись во весь рост и почти задевая потолок белой маской со змеиной кожей вместо глаз. Знакомая прорезь улыбки и черный мех. Костлявые пальцы-лезвия перебрали воздух перед самым моим лицом.

– Одри!

Существо выгнулось и, заревев, рвануло вперед. Зои загородила меня и махнула рукой. Словно от столкновения с невидимой стеной, существо отбросило назад. Смерив взглядом сначала меня, а затем Зои, вставшую у него на пути, оно издало недовольный булькающий звук и прыгнуло вверх. Перескочив в один прыжок всю комнату, существо выбило собой окно и вылетело на улицу, сбегая в очередной раз и унося вместе с собой все мои надежды.

Восстановив дыхание, Зои подошла к дыре, которая осталась в стене вместо оконной рамы, и посмотрела вслед моему отцу, обернувшемуся ритуальным убийцей.

– Думаю, это не синдром Паркинсона, – задумчиво изрекла она.

И в этом я была с ней абсолютно согласна.

XVI. Театр теней

Чертово колесо мигало красным, отбрасывая тени на очереди людей. Дети отщипывали сахарную вату, катаясь на французской карусели. Где-то протрубил горн: счастливчик выиграл суперприз в тире. Морозный воздух пах соленым попкорном, жареным арахисом и лакричными конфетами, а небо над шатрами взрывалось фейерверком. Людей, сметающих с прилавков игрушки, было слишком много для позднего вечера: все радовались первой рождественской ярмарке в пригородном парке аттракционов. Я же любовалась всем этим через запотевшее окно закусочной, макая картошку фри в кетчуп, и думала лишь о том, как перестать им завидовать.

– Ваши молочные коктейли.

Я подняла лицо к официантке, держащей поднос с тремя высокими стаканами из рифленого стекла. Над каждым вздымалась гора взбитых сливок с засахаренной вишней и вафельным рожком.

– Клубничный для нее, – сказал Коул, указав на меня лапой плюшевого медведя в смокинге, которого выиграл для меня в метании колец. – Ты же девочка.

– Что за вкусовой расизм? Девочки тоже любят шоколадные коктейли.

– Хочешь поменяться?

Немного подумав и умолчав о том, что клубничный вкус – действительно мой любимый, я покачала головой.

– Нет уж.

Официантка закатила глаза и молча расставила коктейли на столе. Ванильный, предназначавшийся Зои, был обречен на одиночество: она полностью проигнорировала его, уткнувшись в игровой автомат в конце зала, сожравший уже половину ее наличных.