Читать книгу "Не сотвори себе вампира - Галина Гончарова"

Андре так же медленно повалился набок. Мечислав наклонился к нему. Опустился на колени. Потом придавил одним коленом грудь лежащего вампира и взялся за его голову двумя руками.

Послышался резкий хруст. Мышцы на спине Мечислава заходили ходуном. Я вскрикнула, когда вампир поднял за волосы оторванную голову Андре. Потом набрал в горсть его кровь и поднес ладонь к губам. Капли крови срывались через его пальцы и падали на пол.

– Жизнь за жизнь, кровь за кровь, силу за силу.

Он медленно выпил кровь Андре – и упал на пол словно подкошенный.

Я рванулась вперед, но Вадим удержал меня за руку.

– Победа, Юленька!

Я смотрела на него непонимающими глазами.

– ЧТО?!

– Победа!

– Но почему тогда…

Я не могла найти слов, но Вадим и так меня отлично понял.

– Это всегда так. Если один Князь побеждает другого, к нему переходят все обязательства поверженного. С протектором ничего не случилось. Разве ты сама не чувствуешь, что он в трансе?

– В трансе? Зачем?

Вадим закатил глаза к потолку, словно ожидая увидеть там подробные разъяснения. Не увидел и принялся объяснять мне азбучные истины.

– Юля, каждый вампир, так или иначе, связан со своим протектором и креатором. И их здоровье и жизнь напрямую зависят от их господина. Если моего протектора убьют, я смогу справиться, но долгое время буду… нежизнеспособен. Стану как хищное животное. Буду только убивать. Несколько сотен или тысяч лет, пока не войду в достаточную силу, чтобы поддерживать свой рассудок. Или я вообще никогда не могу стать прежним. Мне не хотелось бы это проверять. И это при том, что наш клан состоит из достаточно сильных вампиров. Что до Андре, я вижу в его клане много вампиров, которые просто сойдут с ума, если их не будет поддерживать связь с протектором. А протектором является для них Князь Города. Именно эту связь и пытается перехватить в свои руки Мечислав. Он должен справиться с этим до утра. Тогда все будет в порядке.

– А если нет? – удалось выдавить мне.

– Ему удастся, – ответил Вадим. – Он достаточно силен. Я чувствовал это. И у него есть ты. Его фамилиар. Ты ведь поделишься с ним Силой?

Я кивнула. Поделюсь. Если будет чем делиться.

– То есть с ним больше ничего не случится? – еще раз уточнила я.

– Я буду охранять его, да и тебе советовал бы остаться пока здесь, – откликнулся Вадим. Те же вам пиры поспешно убрали осиновые прутья, и вампир шагнул к своему протектору. – Он должен находиться на месте поединка, рядом с трупом противника. Рано или поздно, этой ночью, он придет в сознание, и ты сможешь отправиться домой. Ляжешь в ванну, нальешь себе вина, возьмешь какой-нибудь дамский роман… Ты ведь об этом мечтала?

Я кивнула.

– Скорее бы.

Я вдруг почувствовала себя невероятно усталой. Все тело было каким-то негнущимся и непослушным. Руки замерзли, пальцы были холодными как лед, а когда я приложила их ко лбу, кожа показалась мне просто обжигающей.

– Меня не пригласишь, любимая? – спросил Даниэль.

– Вас, господин художник? А вам требуется приглашение?

– В твой дом – да.

Мы словно играли в какую-то игру. Но теперь я не понимала ее смысла.

– Тогда я приглашу. Какая разница, если я уже открыла и разум, и тело, и душу.

– Всего лишь – какая разница?

Я несильно стукнула Даниэля кулаком по плечу.

– Прекрати мне мотать нервы! Я никогда не стану тебе навязываться, и ты это прекрасно знаешь! Да, я хочу, чтобы ты пришел! Да, я буду счастлива! Но только… Не приходи ко мне из чувства долга! Этого я уже не вынесу! Или пойдем со мной, потому что ты действительно хочешь меня, или отложим до следующей встречи!

– Следующей встречи не будет.

Голос Рамиреса ножом взрезал окружающую нас тишину. Я дернулась и повернулась к нему.

– Что вы хотите этим сказать?

– Я говорил еще об одном маленьком дельце, кудряшка. Это дело перед вами. Княгиня Елизавета очень недовольна поведением своего вампира. Она обвиняет его в предательстве и приводит достаточно веские доказательства. Она хотела прибыть сюда сама, но узнав, что я еду в ваш город, убедительно попросила меня провести казнь вместо нее.

– ЧТО?!

– Провести казнь вместо нее, кудряшка, – повторил вампир, словно обращаясь к полному идиоту.

– Какую казнь? – сегодня я проявляла удивительную тупость.

– Казнь вампира по имени Даниэль, кудряшка.

Я захлопала глазами.

– Но за что?!

– Княгиня Елизавета обвинила своего слугу в предательстве, – уныло разъяснил вампир. Голос его был невыразимо тоскливым. Словно он зачитывал что-то сто раз прочитанное и надоевшее до зубных колик. – По ее словам, он шпионил в пользу другого Князя, а у нас это карается смертной казнью. Кстати, это действительно так?

Его глаза уперлись в Даниэля.

– Я не шпионил, – обиделся вампир. – Мечислав спрашивал меня, и я отвечал, если знал.

Вампир смотрел на него, и на серьезном лице читалась невыразимая тоска.

– Врете, молодой человек, и весьма неумело, – Рамирес глядел на него с явным неодобрением.

– Но это глупость какая-то!

У меня в голове не укладывалось происходящее. Мало ли что там сделал Даниэль! Он мог шпионить хоть за Наполеоном в пользу султана турецкого! Какое это имеет значение, если Мечислав теперь – Князь Города и может своей волей освободить Даниэля?!

– Никакой глупости, кудряшка, – заверил меня Рамирес. – Княгиня властна в жизни и смерти каждого своего вампира. Да, она не стала бы убивать Даниэля без веских на то оснований, но он предал свою госпожу. Этого более чем достаточно.

– Но он помогал другу!

– От этого предательство не станет благородным поступком.

– Я ничего не понимаю! – взвыла я. – Что происходит?! Я не хочу!

– Не надо ничего понимать, кудряшка, – прервал меня Рамирес. – Сейчас мы казним этого вампира, а потом, когда очнется ваш господин, я поговорю с ним о вашем прибытии в Совет.

Я сверкнула на него глазами.

– Можете даже и не говорить! Если я ввязалась в это дело из-за Даниэля, неужели вы думаете, что я сделаю хоть шаг в нужном вам направлении после его смерти?! Богом клянусь, ни в каком Совете меня не увидят!

– Это не вам решать, кудряшка, а вашему господину.

– Юля, – рука Вадима легла на мое плечо. – Спокойно!

Он был прав. Если я начну беситься, Даниэля это не спасет. Я вдохнула и попыталась говорить здраво. Мне же не три года, чтобы топать ногами и орать?! Ведь не три года?