Читать книгу "Коло Жизни. Зачин. Том второй - Елена Асеева"

– Пойдемте, госпожа, – умягчено позвала рани Черных Каликамов девушку, сидящую подле Дивного на кресле и ласково им поглаживаемую по голове. – Вам надобно отдохнуть.

– Кали, – сердито оглядывая стоящую обок завесы демоницу и неторопливо усаживающегося на свободное кресло Огня, проронила Влада. – Будто я работала все эти дни, и потому мне нужно отдохнуть. – Лицо молодой женщины обидчиво дернулось и она досадливо обращаясь к младшему Расу, произнесла, – а ты, Огнь. Я больше к тебе не приду. Ты меня облыжничал. Сказал посмотрим волны, а сам принес сюда.

– Ах! милая моя девочка, – нежно протянул Огнь и ласково улыбнулся. – Но я же думал не только о тебе, когда облыжничал, а еще и о твоем малыше. О твоем сыне, моя милая. Вы итак задержались намного… Более того срока нельзя. Днесь на острове изменится погода, начнется жаркое и при том весьма сырое время, будут идти ежедневно дожди, что не лучшим образом может отразиться на твоем здоровье, а значит и на здоровье ребенка. Ведь Кали-Даруга тебе о том сказывала.

Влада никак не отозвалась Богу, верно и впрямь на него обидевшись, посему поцеловав Дивного, молчаливо спустилась с кресла и также демонстративно не взглянув на Огня прошла мимо, хотя он и попытался ухватить ее за руку. И в течение следующих трех дней не появлялась в капище, обаче очень желая примириться с младшим Расом.

Глава сорок пятая

Дни родов приближались. Месяц новое лето уже перевалил свою середину, когда Чаровница Благосклонная сказала рани, что вмале родится ребенок и того события надо ожидать в ближайшую неделю. Эта новость дюже взволновала Владу, ибо она узнав от Крушеца, о коротком сроке своей жизни, дюже испугалась, что родив своего сыночка ноне может умереть. Отчего в тот вечер, ворочаясь в ложе, никак не могла заснуть, а посему уловившая ее тревогу рани придя к девушке, обняв, как умела одна она, сразу четырьмя руками, укачала ее низко-певучим песенным мотивом своего гласа.

Впрочем, поутру, еще когда толком на небосвод не поднялась звезда Солнце, и ее восхождение на окоеме обозначилось тонкой полоской света Владелина проснулась от тянущей боли в животе, сразу смекнув, что Богдан решил не дожидаться прохождения этой недели. Явившиеся по ее зову Кали-Даруга и альвы были также встревожены, хотя не подавали виду, чтоб не напугать госпожу.

Роды на удивление прошли быстро и безболезненно, так как только первая острая боль надавила на живот, Чаровница Благосклонная напоила девушку вельми горьким настоем, а демоницы смазали особой дурнопахнущей мазью не только ее живот, но и полностью лядвеи. Тем средством воспользовались по настоянию Кали-Даруги которая боялась, что боль при родах может вызвать неадекватное поведение лучицы и выброс в космическую даль болезненного для молодых Богов зова.

Родившийся вскоре от тех действ мальчик глубоко вздохнул, и единожды довольно вздохнули альвы, и, несмотря на кружащую окрест него тревогу сначала чуть слышно, а посем более насыщенно закричал, вторя тем самым ором рождению собственной плоти. Владе показали ребенка совсем на чуть-чуть, положив его на грудь. Дитя было дюже красное, с густыми рыжими кучеряшками на голове, и, как показалось молодой матери вельми истощенным, в целом как его Отец, Огнь. Узрев такую хрупкость, женщина гулко заплакала и дюже расстроено пролепетала, обращая ту молвь к стоящей рядом Вещунье Мудрой:

– Почему? Почему, такой худенький? Такой маленький?

– Ничего госпожа, – успокаивающе отозвалась царица, и, подняв ребенка с груди девушки, передала его Гадальнице Воркующей. – Господин достаточно здоров. Будет хорошее питание, и он вскоре догонит своих сверстников. А сейчас его надо отвезти на хурул и положить в кувшинку, ибо он поторопился родится. Ему надо было еще неделю побыть во чреве. Но господин, видимо, торопыжка, как и вы… А вам, моя дорогая госпожа, нужно поспать и набраться сил.

Владелина не хотела отдавать сына, не в силах с ним расстаться, однако не только Вещунья Мудрая, но и Кали-Даруга убеждали ее, что для Богдана необходима кувшинка, а ей сон. Молодая женщина так тому расстроилась, что ее тревога вмале вылилась в тяжкие рыдания. Отчего ее пришлось в срочном порядке, и можно сказать силой напоить сонной вытяжкой. И уже после того, как Влада всхлипнув последний раз, резко погрузилась в сон, альвы смогли увезти укутанного ребенка на зыбуше в капище. Откуда его переместили на хурул, прицепившийся одним своим завершием к спутнику Месяцу. На космическом судне родившегося и столь бесценного для всех Зиждителей ребенка ожидали не только бесицы-трясавицы принадлежащие Расам, но и Димургам, во главе со старшей их Трясцей-не-всипухой. Обследованное со всех сторон, и драгоценное чадо под особым присмотром было помещено в кувшинку, чтобы добрать надобного веса и срока… а в это время его мать, и единожды божество спало… ту самую неделю в своем доме на Земле, под трепетной заботой не только самой Кали-Даруги, но и всех иных демониц.

Влада проснулась достаточно отдохнувшей и набравшейся сил. Она открыла глаза, и, воззрившись в навес, увитый сквозной золотой материей, укрепленный на деревянном каркасе возведенным вкруг ложа, первым делом ощупала себя. Проверяя на месте ли ее такой в сравнении с другими беременными маленький животик таящий в себе сына. Одначе, не найдя его на прежнем месте тотчас вспомнила, что Богдан с красно-отекшей кожей и густыми рыжими кудряшками уже родился. Грудь молодой женщины была плотно перехвачена повязкой и слегка тянула в глубине. Владелина торопливо уселась и немедля поднялась с табурета Пушпа, приглядывающая за ней. Служка приблизилась к ложу девушки и нежно просипела:

– Добрый день, госпожа, как вы себя чувствуете? – спешно при том придержав и опустив к долу руки девушки.

– Зачем? Зачем грудь перетянули? – взволнованно дыхнула Владу и принялась суетливо вырывать руки из цепких коротких и толстых пальцев демоницы.

В комнату бесшумно вплыла рани и едва зримо кивнула служке, повелевая освободить дорогу. Кали-Даруга не мешкая придвинулась к молодой женщине и, как дотоль Пушпа удерживала ее руки, нежно и единожды крепко их обхватила.

– Дражайшая госпожа, – участливо спела рани демониц. – Повязку не надо снимать. Вы не сможете кормить Богдана, это не позволяют альвы.

– Как так? – голос Владелины надрывно дрогнул, а щеки да и в целом лицо побурело, ибо к нему враз прилила кровь.

– Я их не смогла убедить, – негромко и вельми мрачно отозвалась Кали-Даруга, и, обняв божество прижала к груди тем самым не давая трепыхаться. – Ребенок… Богдан находится под покровительством и заботой альвов. У них ноне особые полномочия, против каковых я ничего не могу сделать. Однако, поверьте мне, госпожа я сделала все возможно… все, что было в моей власти.

Кали-Даруга не обманывала девушку. Всю эту неделю, что демоницы поили Владелину сонной вытяжкой, она, рани Черных Каликамов, боролась за Богдана. Рани уже давно пожалела, что когда-то передала все права по заботе о ребенке на альвов. Понеже не думала она, что девочка, обобщенно никогда не имеющая кого-то родственного, близкого, столь мощно будет любить свое дитя, переместив на него, все то, что дотоль хоронилось в ее человеческом сердце. Днесь же узрев, приметив эту особую чувственность и понимая, что разлука с малышом может надорвать здоровье божества, Кали-Даруга предприняла все, чтобы вернуть власть над ребенком под свою непосредственную опеку. Однако, альвы и особенно Вещунья Мудрая помнила и просьбу, и выданные ей распоряжения Першим по поводу ребенка Влады и посему решила не только не давать Богдана ей на вскармливание, но и поселить поколь в своем доме. Дело в том, что несмотря на здоровье, ребенок родился вельми истощенным и не только бесицы-трясавицы, но и альвы понимали, что Богдана надо выхаживать или долгий срок на хуруле, или все же на Земле, но тогда под постоянным присмотром Гадальницы Воркующей, каковая по ранее созданным самой же Кали-Даруги жестким ограничениям не могла жить в ее жилище… Приходить, бывать, но не более того.