Читать книгу "Проспать Судный день - Тэд Уильямс"

Сэм фыркнул.

— Что может понадобиться Небесной Власти, чего у нее нет? Или чего она не может создать сама?

— Это дерьмо конячье, — раздался отчетливый голос. Я обернулся. Говорил Эд Уокер, сидевший в полуметре от нас, на менее уважительной дистанции, чем остальные. — У нас есть куда более важные темы для разговора, чем эта чушь. Например, насчет того, как выжить.

— Остынь, Эд, — сказал Сэм, и снова повернулся ко мне. — Полагаю, ты уже понял, кто это. Он хороший человек, но нам всем тут несколько сложно пришлось…

— Незачем за меня извиняться, Сэммариэль, — сказал Уокер с видом, будто проглотил что-то несъедобное. — У нас тут несколько сотен человек, которых надо защитить, а она еще вернется. Вернется из-за вас.

Он сплюнул.

— Вы, Волхвы… ангелы.

Это прозвучало, как ругательство.

— Вы этому причиной. А теперь ваша спятившая начальница хочет всех нас уничтожить.

— Возможно, ваши души просто отправятся туда, куда должны были отправиться с самого начала, — сказал Клэренс, — Всевышний не позволит, чтобы вы исчезли.

— Я мог еще жить, не один год! — сказал Уокер, вставая. — Мы должны убить это чудовище или как-то откупиться от нее. Поскольку победить мы ее не сможем. Все другие разговоры и мысли — пустая трата времени, вместо того чтобы убраться, как можно дальше.

Он злобно поглядел на меня и Клэренса.

— Если мы сбежим, наши шансы будут куда больше, если мы не возьмем с собой ангелов — даже тебя, Сэм.

Подобрав лук, он развернулся и быстрым шагом ушел от костра.

— Не обижайся на Эда, — сказал мне Сэм, глядя на уходящего Уокера. — Он день и ночь в дозоре. Усталый, испуганный. Как и все мы.

Но вид у него был встревоженный.

— Сколько у вас тут людей? — спросил я. — И как вы их ухитряетесь прокормить?

— Прокормить? — с улыбкой переспросил Сэм. — Это же должен был быть рай, сынок! Душам здесь не требуется есть, хотя они и могут это делать. Некоторые из поселенцев едят фрукты и съедобные корни, просто потому, что им хочется. И, конечно же, мы используем растения, чтобы делать вещи.

Он приподнял край одеяла, которое было накинуто на нем поверх костюма. Грубая ткань выглядела, как мешковина.

— Здесь есть растительные волокна, мы научились их прясть и ткать. В Каиносе есть овцы и другие животные, так что когда-нибудь мы научимся делать хорошую одежду, уверен.

— Мы? Ты говоришь так, будто решил остаться здесь жить, Сэмми-бой.

На этот раз он не улыбнулся.

— Мне пришлось подстроиться. В конце концов, я один из тех, кто привел сюда этих людей. Предстоит многому научиться — научиться заново. Каинос существует всего несколько лет, в конце концов, и мы набирали сюда скорее ученых, чем фермеров. Это решил Кифа… Сам-Знаешь-Кто. Будто она поступила против своего обыкновения и выбрала философию, а не практицизм.

— Ага.

До меня дошло.

— Ее врагов.

— Что ты имеешь в виду, Бобби? — спросил Клэренс.

Я огляделся. С уходом Уокера большая часть местных обитателей отвернулись от нас, может, Потому, что и знать не желали, о чем мы разговариваем. Судя по их лицам, они были испуганы и не ждали от ангелов ничего хорошего.

— Думаю, что так, — тихо сказал я. — Она хочет, чтобы ей поклонялись. Видимо, именно на это указывал Густибус. Будучи ангелом, она остается лишь одной из многих, выполняющих дело Всевышнего, какой бы высокопоставленной она ни выглядела по сравнению с нами. Но я видел ее у нее дома, и если ты хочешь поговорить о Персидской Царевне в Америке, возрастом в пять тысяч лет, это про нашу девочку. Если она захотела, чтобы ей снова поклонялись, как в древности, ей не нужно, чтобы это делали идиоты и болваны, она хочет, чтобы это делали лучшие и умнейшие. Такие, как они.

Я еле заметным жестом показал на людей вокруг нас.

— Она желает, чтобы это делали люди умные, рациональные, такие, которые на Земле и в Небеса-то не верили.

— Правда? Все это… просто для того, чтобы снова стать божеством? — спросил Клэренс.

— Если раньше был богиней, так просто это не забудешь, мальчик. Ага, это вполне логично.

Я понял, что еще один кусок головоломки — совсем маленький в нашей ситуации, но нужный — наконец встал на место.

— Зачем еще она стала бы рисковать всем, создавая такой мир? Во-первых, для этого нужны, простите, яйца, крепкие ангельские яйца, смелость, чтобы пойти против воли Небес, настолько, не говоря уже о сделке с Адом. Зачем бы еще она стала действовать сама по себе и создала, по сути, колонию? Затем, чтобы снова обрести тех, кто будет ей поклоняться, ей, и никому больше. Поэтому она все и затеяла. Но дело обернулось плохо, и она разозлилась.

— Ха. «Разозлилась» и близко не описывает то, в каком она состоянии, — сказал Сэм. — Явилась сюда в огненной колеснице. Я не видел, но Эд Уокер видел. Это одна из причин, почему он так зол. Она явилась на огненной колеснице, запряженной двумя летающими львами. Сделанными из света и бриллиантов, и летающими. Налетела, будто «Фантом» на цель, и сожгла вокруг дома все. Ты это видел, уверен.

— Но не сожгла дом, — заметил я.

— Думаю, потому, что у нее там куб «Пошли в Мекку», но не уверен.

— Или потому, что это ее храм.

— Чо?

Сэм устало вытер лицо ладонью.

— Прости, скажи еще раз. Даже ангелам иногда спать надо, как на Земле.

— Ты никогда не задумывался, почему дом выстроен именно так? Выше, чем следовало бы? Этакой башней? Это замаскированный храм. Место, где она намеревалась принимать поклонение.

Сэм сжал губы.

— Быть может, но теперь ей не стоит ожидать, что ей станут поклоняться. После того, что она сделала. Те из нас, кто не был там, слышали ее голос даже за несколько миль. Он эхом отдавался в горах. Она требовала, чтобы мы выдали предателей.

Он поглядел на меня.

— Кстати, предатели — это я и ты, приятель. Хотя, боюсь, в основном — ты. Хотя и уверен, что со мной она тоже не станет церемониться. Последние двое Волхвов, остававшиеся здесь, Келатиэль и Фидоратон — мы зовем их Кайли и Фред — присматривали за поселением, и она превратила их в пыль, заодно с парой дюжин бедных душ, которым не повезло там оказаться. Хорошо хоть, надолго здесь не осталась, не стала за нами охотиться и не уничтожила сразу всех.

— Ты прав, это обнадеживает. В том смысле, что ее силе есть некий предел, либо здесь, либо в силу того, что происходит на Небесах.

Я запомнил это. Конечно, я понимал, что шансов на победу у нас не больше, чем у снежка в теннисном матче в Тартаре, но и без боя я тоже сдаваться не хотел.

Некоторое время мы молчали, и это не было умиротворенное молчание старых друзей, а просто усталое молчание. Клэренсу и мне уставать было особенно не с чего, кроме пешей прогулки по лесу, но увидев, что сотворила здесь Энаита, я ощущал внутри пустоту, которую было нечем заполнить. А еще я, по правде говоря, не верил, что у нас есть хоть какой-то шанс. Знакомое ощущение, в своем роде, как в «Арфах», в последние часы перед крупной операцией, особенно после того, как мы потеряли нашего громилу Лео и он почему-то не воскрес. В этом было все — сомнения, страх, ощущение, что тебе просто хочется орать, что все нечестно, без остановки, или даже побежать куда-нибудь. В «Арфах» мы такого не делали, в первую очередь, потому, что все были в одинаковом положении. Если ты сломаешься, то рухнуть может вся стена.