Читать книгу "Вечная принцесса - Филиппа Грегори"

Я закусываю губу.

— Что ж! Скажи милорду, это совет, а не приказ. Он командир, пусть сам принимает решение. Однако скажи ему, что я уверена: необходимо согнать шотландцев с холма. Скажи ему, ни в коем случае нельзя атаковать снизу вверх. Нужно либо обойти лагерь и ударить с тыла, либо сманить их вниз.

Гонец кланяется и уходит. Господи, хоть бы он передал мои слова Суррею! Если тот думает, что можно воевать с шотландцами, атакуя вверх по холму, он погиб! Но тут в палатку, помочь мне переодеться, входит моя усталая и перепуганная камеристка.

— Что же будет?

— Пойдем на север, — коротко отвечаю я.

— Но сражение может начаться в любой момент!

— Конечно, и, если Суррей победит, мы повернем к дому. Однако же если нет, встанем между шотландцами и Лондоном.

— И что? — шепчет она.

— Побьем их!

— Ваше величество! — врывается в палатку паж, второпях едва отвесив поклон. — Гонец от милорда Суррея! С новостями о битве!

Екатерина, не успев снять кольчугу, оборачивается к нему:

— Впусти его!

Однако тот уже был в палатке, весь в грязи, но с сиянием в глазах, которое больше всяких слов говорило, что он с доброй вестью.

— Ну? — выдохнула королева.

— Победа, ваше величество, победа![22]Король Шотландский погиб, его сын тоже, сражены графы Аргайл, Леннокс, Ботвелл! Это поражение, от которого они никогда не оправятся! В один день лишиться цвета шотландского рыцарства!

Кровь отлила от лица королевы.

— Что, мы победили?!

— Вы победили, ваше величество, — галантно ответил вестник. — Милорд Суррей просил передать, ваши люди, собранные и выученные вами, сделали то, что вы приказали им сделать. Это ваша победа, вы обеспечили Англии мир!

Рука Екатерины сама собой легла на живот, под изгиб стального доспеха.

— Мы спасены, — проговорила она.

— Да, ваше величество. И еще милорд прислал вам вот это… — Гонец с поклоном протянул ей что-то белое в пятнах крови.

— Что это?

— Рубашка короля Шотландии. Мы сняли ее с мертвого тела, как доказательство. Тело у нас, мы его забальзамируем. Он погиб, шотландцы побеждены.

— Составь мне подробный отчет, — приказала она. — Ты говори, а писец все запишет. Припомни все, что знаешь. Все, что сказал лорд Суррей. Я должна написать королю.

— Лорд Суррей спрашивает…

— Да?

— Не следует ли нам сразу направиться в Шотландию и разграбить… то есть навести там порядок? Он говорит, большого противодействия не будет. Это наш шанс. Мы можем уничтожить шотландцев, они у наших ног.

— Разумеется, — было решила она, но тут же нахмурилась.

Такой ответ дал бы любой монарх в Европе. Беспокойный сосед, вечный враг повержен в прах. Ни один владыка христианского мира не упустил бы такого отличного шанса отомстить!

— Нет-нет, погоди минуту!

Повернувшись к гонцу спиной, Екатерина подошла к выходу из палатки. Снаружи люди готовились провести еще одну ночь в дороге, вдали от своих семей. По всему лагерю горели костры, чадили факелы, пахло готовящейся едой, нечистотами, потом. Эти запахи сопровождали Екатерину все ее детство. Первые семь лет ее жизни прошли в постоянной войне с врагом, которого загоняли все дальше и дальше, пока, наконец, не загнали в рабство, в изгнание, в смерть.

Думай, говорю я себе. Не поддавайся на жалость, думай головой, пусти в дело солдатский здравый смысл. Суди не как женщина, под сердцем у которой ребенок, которая знает, сколько женщин овдовело сегодня в Шотландии. Суди, как королева. Враг повержен, перед тобой беззащитная страна, ее король мертв, ее королева — юная дурочка и твоя невестка. Ты можешь порубить эту страну на куски, можешь сшить из нее лоскутное одеяло. Любой мало-мальски опытный полководец в таких обстоятельствах разорил бы ее и оставил в руинах на целое поколение. Мой отец сделал бы так, не задумавшись ни на мгновение. Моя мать уже отдала бы приказ.

Я же останавливаю себя. Они были неправы, мой отец и моя мать. Наконец-то я сказала про себя эти немыслимые ранее слова. Они были неправы, мой отец и моя мать. Как воителям им не было равных, убежденности в них было с избытком, и звали их — «христианские короли». Но все-таки они были неправы. Вся моя жизнь ушла на то, чтобы это понять.

Постоянная война — оружие обоюдоострое, оно ранит всех — и победителя, и побежденного. Если сейчас мы пустимся вослед шотландцам, нам не будет удержу, мы опустошим страну на много поколений вперед. Однако на пустошах растут только крысы и сорняки. Со временем страна возродится, и тогда, помня свое унижение, шотландцы снова пойдут на нас. Их дети пойдут на моих детей, и им придется биться снова и снова. Ненависть плодит ненависть. Мои родители прогнали мавров за моря, но всякий знает, что они выиграли всего лишь один тур в войне, которая закончится только тогда, когда христиане и мусульмане научатся жить бок о бок в мире и покое. Изабелла и Фердинанд победили мавров, однако их дети и дети их детей в ответ на Крестовые походы столкнутся с джихадом. Война — это не ответ на войну, войной войну не закончить. Закончить войну может только мир.

— Пришлите мне свежего гонца, — сказала Екатерина через плечо и, когда тот пришел, велела: — Ты поскачешь к милорду Суррею и скажешь ему, что я сердечно благодарю его за радостную весть о достойной победе. Затем ты скажешь ему: пусть прикажет шотландским воинам сдать все оружие и отпустит их с миром. Я сама напишу шотландской королеве и пообещаю ей мир, если она будет нам доброй сестрой и хорошей соседкой. Победитель должен быть милосердным. Благодаря нашей победе мы добьемся долгого мира.

Гонец, поклонившись, исчез. Екатерина повернулась к тому воину, который доставил весть о победе:

— Поди поешь и умойся. Можешь рассказать всем, что мы одержали великую победу. Мы возвращаемся домой, обеспечив Англии мир и покой.

Оставшись одна, королева уселась за походный стол и пододвинула к себе шкатулку с письменными принадлежностями: заткнутой пробкой маленькой стеклянной бутылочкой с чернилами, коротко обрезанным, чтобы помещаться в шкатулку, гусиным пером и сургучом. Вытащив лист бумаги, Екатерина положила его перед собой, вывела обращение и задумалась. Предстояло написать королю о победе.