Читать книгу "Дорогой славы и утрат. Казачьи войска в период войн и революций - Владимир Трут"

На следующий день, 16 февраля, в различных частях Верненского гарнизона также состоялись политические митинги. Они не были столь многочисленными и активными, как предыдущее собрание, но также носили откровенно оппозиционную направленность по отношению к атаману и войсковому Совету. В них участвовали и группы казаков-фронтовиков, поддержавшие требования. На одном из этих митингов казачий урядник Невротов призвал открыто к разгону проходившего в это время войскового круга и аресту его председателя сотника Астраханцева [472].

Довольно бурные политические события сказались и на окончательном оформлении позиций казаков-фронтовиков. Уже в ночь с 16 на 17 февраля на состоявшемся собрании казаков Верненского гарнизона принимается решение об аресте комиссаров Временного правительства и об установлении советской власти [473]. 2 марта в казармах 2-го Семиреченского полка состоялся еще один митинг, большую роль в организации которого сыграли большевики города во главе с П. Виноградовым [474]. В нем приняли участие и радикально настроенные казаки и солдаты других частей гарнизона, рабочие и представители просоветских политических и общественных организаций. Участники митинга поддержали внесенные большевиками предложения о разоружении частей войскового Совета, вооруженном восстании с целью освобождения политических заключенных и, самое главное, – об установлении советской власти [475]. Для его непосредственной подготовки и проведения был образован штаб, расположившийся в казармах 2-го Семиреченского полка. Общее руководство возлагалось на образуемый высший орган революционной власти – Верненский военно-революционный комитет [476]. Одновременно началось и формирование красногвардейских отрядов, которые присоединялись к основной военной силе повстанцев – казакам 2-го Семиреченского полка. Попытки войскового Совета оказать противодействие революционным силам окончились безуспешно, поскольку, по словам очевидцев, «...его вооруженные силы разлагались и выходили из повиновения» [477]. 2 марта казаки 2-го Семиреченского полка вместе с присоединившимися к ним немногочисленными красногвардейскими формированиями перешли к активным действиям по установлению контроля в городе. Они без боя занимают наиболее важные городские объекты, такие как почта, телеграф, главные административные учреждения. В шесть часов вечера они освободили всех политических заключенных из местной тюрьмы [478]. И без того небольшие силы войскового Совета и алаш-ордынцев были разобщены, дезорганизованы и оказались фактически небоеспособными. Причем это в одинаковой мере относилось ко всем формированиям: и к наспех организованной сводной команде юнкеров, и к очень слабо организованной алаш-ордынской конной милиции, и даже к главной боевой силе войскового Совета – 3-му Семиреченскому полку, среди казаков которого отмечались значительные колебания, нежелание оказывать какое-либо вооруженное сопротивление, большое падение авторитета офицеров и общей дисциплины [479]. Поэтому революционно настроенным казакам 2-го Семиреченского полка и красногвардейцам без единого выстрела удалось разоружить и юнкеров, и алаш-ордынскую сотню при полном бездействии казаков 3-го Семиреченского полка [480]. В 9 часов вечера восставшие также без боя, путем простой смены караула казаками 2-го Семиреченского полка, овладели основным опорным пунктом города – Верненской крепостью [481]. И в ночь со 2-го на 3 марта в г. Верном полностью установилась советская власть. Комиссары Временного правительства и их окружение, а также часть членов войскового Совета бежали из города. Власть перешла в руки Верненского военно-революционного комитета. Войсковой Совет Семиреченского войска и областной Совет Алаш-Орды вынуждены были официально заявить о признании ими советской власти в Семиречье [482]. Чуть позже атаман Ионов был арестован и посажен в тюрьму [483]. (В апреле отряд казаков Надеждинской станицы во главе с сотником Бертниковым совершили дерзкий налет на городскую тюрьму и освободили атамана Ионова [484].)

4 марта по инициативе Верненского ВРК было созвано объединенное заседание властно-административных и общественно-политических организаций Семиреченской области. На нем на паритетных началах присутствовало по 4 представителя от войскового круга Семиреченского войска, областного крестьянского Совета, Киргизского областного комитета «Алаш», таранчинского комитета, татарского комитета, областной продовольственной управы. Военно-революционный комитет был представлен в полном составе [485]. На обсуждение был вынесен главный политический вопрос – признание советской власти в области и образование ее управленческих исполнительных органов. После обмена мнениями на голосование была вынесена резолюция о признании центральной советской власти в лице Народных комиссаров. За нее проголосовали все присутствовавшие, за исключением представителей продовольственной управы [486]. Позиция при голосовании членов войскового круга объяснялась двумя определяющими обстоятельствами: во-первых, учетом политических позиций основной массы казачества, прежде всего казаков-фронтовиков, а во-вторых, отсутствием у круга реальных сил и возможностей для влияния на сложившееся положение. На этом заседании было принято постановление о вводе в состав военно-революционного комитета и областного крестьянского совета по два представителя от всех областных организаций, включая войсковой круг, «для совместной работы» [487]. На следующий день, 5 марта, от имени ВРК была отправлена телеграмма в адрес Совнаркома с сообщением об установлении в Семиречье советской власти [488].

Как видим, в процессе установления советской власти в столице Семиреченского войска г. Верном, что самым непосредственным образом сказалось и на ситуации во всей области, имела место такая отличительная особенность, как созыв, уже после успешного восстания, совместного заседания представителей всех основных сил Семиречья и принятия на нем решения в пользу власти Советов. Это был довольно удачный политический ход местных большевиков и их союзников, которые учли и особенности внутриполитической ситуации, в частности позиции фронтового и станичного казачества, военный и политический вес фронтовиков, существование имевших свои социально-политические базы ряда национальных общественно-политических организаций, специфику Семиречья в плане наличия хоть и не сильно многочисленного, но хорошо организованного и активного казачьего населения и его общего многонационального состава.

Результатом этого стало и довольно быстрое и легкое установление советской власти во всех уездах области. Так, в первой половине марта 1918 года она установилась во всем Капальском и в большей части Лепсинского уездов. А к концу этого же месяца было преодолено сопротивление последнего антисоветского оплота, находившегося в станицах Сергиопольской и Урджарской на севере Лепсинского уезда. Тогда же она победила в г. Пржевальске [489]. (Хотя здесь положение новой власти было недостаточно прочным вплоть до конца июня 1918 года.)

Последний аккорд в борьбе за власть на начальном этапе Гражданской войны в Амурской области прозвучал в конце февраля – первой половине марта 1918 года. К этому времени в Амурской области формально уже существовавшая советская власть продолжала укрепляться. 25 февраля в г. Благовещенске открылся IV крестьянский съезд Амурской области, почти сразу же по решению его делегатов преобразованный в IV областной съезд трудящихся Амурской области. Он подтвердил принятое решение о переходе всей власти на местах к Советам рабочих, солдатских, крестьянских и казачьих депутатов и в качестве высшего властного органа избрал областной исполнительный комитет [490]. Съезд официально провозгласил власть Советов в Приамурье [491]. В поддержку этого решения высказалось подавляющее большинство населения области, в том числе и казачьего. В частности, за признание новой власти высказались казаки Николаевской и Волковской станичных округ [492]. Более того, для ее вооруженной защиты в некоторых станицах и хуторах были созданы красные казачьи отряды, основу которых составили казаки-фронтовики. Такие отряды, например, были образованы в станице Астраханской, хуторах Игнатьевском, Грибском и ряде других [493].