Читать книгу "Описание земли Камчатки - Степан Крашенинников"

Что ж касается до построенных на реке-Никуле зимовий, то и от самих камчадалов подтверждается, что оные российскими людьми поставлены, а развалины их до наших времен были видимы.

Но сия разность в известиях, кажется, отвращена быть может, ежели положить, что Федот со товарищи не на Тигиле погиб, но между Анадырем и Олюторским: ибо таким образом не противно будет известиям, когда представим себе, что он и на Камчатке зимовал с кочем своим, и вкруг Лопатки доходил до реки Тигиля, что оттуда обратно следовал к Анадырску или морем, или сухим путем по Олюторскому берегу, и на пути умер, а прочие его товарищи или побиты, или безвестно пропали, хотя от убийства избавиться.

Но как бы то ни было, однако сей поход и невольный был, и не великой важности, ибо не последовало от него никакой пользы, не токмо для государственного интереса, но и для надежнейшего известия о земле Камчатке; ибо, как выше показано, никого из объявленного похода не вернулось; чего ради первым походом на Камчатку можно почесть поход казачьего пятидесятника Владимира Атласова.

Оный Атласов в 7203 году прислан был из Якутска приказчиком в Анадырский острог, и велено ему было, так как прочим приказчикам, ясак сбирать с присудных к Анадырску коряков и юкагирей и стараться о прииске вновь людей и о приведении их под самодержавную государеву руку.

В 7204 году послан от него был к акутским корякам Лука Морозко в 16 человеках, за ясачным сбором, который по возвращении своем объявил, что он не только был у оных коряков, но и до Камчатки не доходил токмо за 4 дня, и в том походе взял он камчатский острожек, а на погроме получил неведомо какие письма, которые объявил Атласову.

По сему известию Атласов, взяв с собою 60 человек служивых да такое ж число юкагирей, а в Анадырском оставив 38 человек служивых, отправился в 7205 году после ясачного сбора на Камчатку, и в том походе склонил он ласкою к ясачному платежу Акланский, Каменный и Усть-Таловский острожки, да один боем взял[438].

После того, как сказывают, разделил он партию свою надвое, половину послал на Восточное море под командою Луки Морозки, а с другою сам по Пенжинскому морю следовал.

На Паллане изменили ему союзники его юкагири, 3 человек служивых убили да 15 человек и его, Атласова, ранили, однако намерения своего, чтоб всех побить, не исполнили; ибо казаки, справясь, отбили прочь оных злодеев и, невзирая на то что лишились их помощи, предприятия своего не оставили, но продолжали поход свой далее к югу.

На Тигиле-реке соединились паки обе партии, и собрали ясак с иноземцев, живущих по Напане, Кигилю, Иче, Сиупче и Хариузовой реках, а до Каланской реки не дошли они токмо за три дни[439]. Будучи же на Иче, взял он у камчадалов полоненника Узакинского (Японского) государства.

Оттуда возвратился он назад и шел тою же дорогою до реки Ичи, а с Ичи, перейдя на Камчатку-реку, построил Верхний Камчатский острог и оставив в нем служивого Потапа Серюкова, в 15 человеках выехал в Якутск 7208 года июля 2 дня и вывез с собою японского пленника и ясачную камчатскую казну, которая состояла в 80 сороках соболей, в собольей парке, в 10 бобрах морских, в 7 лоскутах бобровых, в 4 выдрах, в 10 лисицах сиводущатых, в 191 лисице красной, да у него было собственных соболей, на товары, как пишет, вымененных, 11 сороков.

А из Якутска он отправлен с тою казною к Москве, где за помянутую свою службу пожалован казачьим головою по городу Якутску, и велено было ему паки на Камчатку следовать, набрав 100 человек в Тобольске, в Енисейске и в Якутске из тамошних казачьих детей в казачью службу, и для того похода указано было снабдить его как в Москве, так и в Тобольске небольшими пушками, пищалями, свинцом и порохом, и притом дать ему из Тобольска полковое знамя, барабанщика и сиповщика.

Но Атласов на Камчатку не был отправлен по 1706 год из-за бывшего над ним следствия: ибо он, едучи из Тобольска судами в 1701 году, разбил на реке Тунгуске дощаник с китайскими товарами гостя Логина Добрынина, в чем на него приказчик того гостя в Якутске бил челом, и по тому челобитию он, Атласов, с главными 10 заводчиками посажен в тюрьму, а на место его в 1702 году отправлен на Камчатку по выбору служивый Михайло Зиновьев, который бывал на Камчатке, как в отписке из Якутска объявлено, еще прежде Атласова, может быть, с Морозкой.

Между тем оставленный на Камчатке служивый Потап Серюков жил в Верхнем Камчатском остроге три года без всякого утеснения от камчадалов; ибо он из-за малочисленности ясак собирать не отважился, но, под видом купца, торговал с ними; наконец и тот в Анадырск поехал, однако коряки, не допустив его до Анадырска, со всеми товарищами убили.

А выезд его, по-видимому, учинился, как сын боярский Тимофей Кобелев на Камчатку приехал, который почитается первым приказчиком оных острогов.

В бытность свою перенес он жилье Верхнего Камчатского острога на реку Кали-кыг, которая от прежнего острожного места в полуверсте, да вновь построил зимовье на реке Еловке; а ясак, как по реке Камчатке, так по Пенжинскому и Бобровому морю, сбирал он повольно[440] и с ясачною казною выехал в Якутск в 1704 году благополучно.

В то ж время партия анадырских служивых людей, под командою служивого Андрея Кутьина, построила шесть зимовий на впадающей в Восточное море Уке-реке и начала сбирать ясак с тамошних коряков.

Кобелева сменил вышеописанный Михайло Зиновьев, который отправлен из Якутска вместо Владимира Атласова, а правил он камчатскими острогами до прибытия казачьего пятидесятника Василия Колесова, с 1703 по 1704 год. Во время бытности своей первый он завел ясачные книги, в которые камчадалов поименно начал вписывать.

Нижние камчатские зимовья, за неспособностью места, перенес на ключи и на Большой реке острог построил. Он же перевел из укинских зимовий на Камчатку анадырских служивых людей по просьбе их; таким образом, приведя камчатские дела в некоторый порядок, счастливо в Якутск возвратился с ясачною казною.