Читать книгу "Горький пепел - Ирина Котова"

– Ладно. – Алина, усевшаяся на край ложа, потерла покрасневшие от ветра ладони и бессильно положила голову на колени, обхватив их руками. Так она и сидела, пока Тротт оттирал плошки, переносил ближе к костру поленья – подбрасывать ночью – и укладывался спиной к стене.

– Ложитесь уже, – позвал он.

– А? – Принцесса ошалело вздернула голову, оглянулась на него непонимающими мутными глазами. – А-а-а-а… сейчас… да…

Она легла, подобралась к нему ближе, прижалась спиной, засопела, когда он накрыл ее крылом, а сверху – двумя одеялами. Снаружи выл ветер, тихо потрескивал костер, и в пещере было уютно и тепло.

Принцесса завозилась, еще чуть подвинулась к Максу, повернулась на спину – так, что уперлась локтем ему в живот, а его крыло скользнуло ей по груди.

– А помните, мы тоже грелись в пещере над морем? – прошептала она сонно.

– Помню, – негромко ответил Тротт.

– Хорошо было, да?

Он едва разобрал ее бормотание. Принцесса еще раз повернулась, уткнувшись носом ему в куртку, а коленями в бедра, вздохнула… и Макс едва не дернулся, потому что холодная ладонь ее скользнула по его пальцам, сжавшимся в кулак, вверх под локоть, и Алина обняла его, сунув руку к основанию крыла, в чувствительный пух. Самым естественным сейчас казалось обнять ее в ответ, но он заставил себя остановиться. И его рука осталась прижатой к боку.

– Вы такой теплый, лорд Макс, – шепнула Алина ему в грудь, и ему показалось, что жар ее дыхания ощущается даже сквозь толстую куртку. Тротт, не шевелясь, подождал несколько минут, остро ощущая ее слегка подрагивающие пальцы в подкрылье и глядя на пляшущее пламя костра. Наконец принцесса под его крылом расслабилась, ее дыхание стало ровным и глубоким. И тогда он прикрыл глаза, а затем чуть склонил голову и коснулся губами ее светлых волос.

Седьмое апреля по времени Туры

Макс проснулся от того, что затекло тело – он оставался в той же позе, в какой заснул. Пошевелился, приподнял голову: костер прогорел, из узкого входа в пещеру падало бледное пятно света – значит, снаружи занималось утро. Под одеялами было жарко; Богуславская все так же обнимала его, сунув руку под крыло, прижавшись грудью к груди, бедрами к бедрам – только голова была чуть откинута назад. Лицо ее выглядело спокойным и очень юным, и Макс, точно зная, что нельзя этого делать, все же посмотрел на ее приоткрытые розовые губы, пухлые и чуть обветренные. Вздохнул тяжело, поражаясь собственной реакции – зачастило сердце, а за ним сорвалось и дыхание; мелькнула перед глазами картинка, как он целует эти мягкие губы, вжимая сонную, горячую девушку в ложе, как лихорадочно расстегивает ей куртку, только чтобы запустить руки под сорочку, к телу…

Тротт беззвучно, зло выругался, кое-как отодвигаясь к стене. Рука принцессы скользнула по его боку, и она зашевелилась, засопев и перевернувшись на спину.

Макс подождал с минуту, сел, почти упираясь макушкой в наклонный свод пещеры, и, стараясь не разбудить спутницу, перегнулся через нее, навис на прямых руках, чтобы перелезть, – и тут Алина приоткрыла мутные сонные глаза и непонимающе посмотрела на него.

– Лорд Ма-акс? – она чуть удивленно и хрипло протянула его имя, зашевелилась, запрокидывая голову и потягиваясь прямо под ним. Он замер, задерживая дыхание, но оно все же прорвалось, сбивающееся, жаркое; Богуславская, тут же насторожившись, заморгала недоуменно, напряглась – и вдруг в глазах ее плеснул настоящий страх. – Лорд Макс? – повторила она тревожным шепотом, застыв и очевидно заставляя себя не дергаться и не отталкивать его. Зрачки сократились в точку, губы побелели, задрожали, на коже резко проступили веснушки – а Тротта словно в ледяную воду макнули. Вернулись и самообладание, и умение подобрать нужные слова.

– Не думал, что я с утра такой страшный, – сказал он как можно язвительней, перекатываясь через нее и вставая с ложа. Повернулся к ней – Алина, все еще бледная до синевы, тяжело дышащая, успела вжаться в стену пещеры и глядела так, будто готова была броситься на него с ножом. И Макс заставил себя говорить дальше, коротко, спокойно – чтобы точно дошло до ее сознания – и чуть иронично: – Не смотрите на меня так, ваше высочество. Я каюсь, что разбудил и испугал вас. Надо было двигаться аккуратнее. Встал подбросить дров, костер прогорел. Да и утро уже.

Паника постепенно уходила из ее глаз, на лицо возвращались краски. Она расслабилась, неуверенно улыбнулась – и Тротт склонился над кострищем, складывая поленья.

– Извините, – виновато проговорила она ему в спину. – Лорд Тротт… профессор! Я не вас испугалась… понимаете?

– Я все понимаю, – сказал он тихо, чувствуя себя омерзительно. Подошел, присел перед ней на корточки, не удержавшись, погладил по голове. Принцесса несчастными глазами смотрела на него. – Это тоже пройдет, Алина. Поспите еще. Я слетаю вниз за водой и дровами, пополнить то, что мы использовали, так что минимум полчаса у вас есть.

Тротт попытался подняться, но Богуславская не дала, схватив его за руку.

– Вы ведь не сердитесь?

– На что? – спросил он, ощущая себя последним скотом за желание к этой испуганной девочке. – На то, что с вами случился кошмар, от которого я вас не уберег?

– На то, что я подумала о вас такое… – выдавила она, краснея и не глядя ему в глаза, и Максу стало совсем тошно.

– Это не вы. Это подсознание. – Он поднялся, взял обе фляги, прикрепил себе на пояс. – Досыпайте, Алина. Нам осталось облететь вулкан и две невысокие горы. Придется поторопиться – никто не гарантирует, что лорташские боги не вернутся, так что отдыхайте, добирайте сил. Зато, если хорошо поработаем крыльями, вечером уже достигнем долины с красными скалами, водопадами и горячими источниками. Сможете помыться.

– Правда?! – Глаза ее засияли, и все тревоги были забыты, как и возможность вероятного нападения.

– Хоть всю ночь будете плескаться, – пообещал он, усмехаясь ее понятному счастью. Макс и сам жаждал отмыться до скрипа. – Переночуем там, а ко второй половине дня уже доберемся до долины Источника.

– Даже не верится, что окончание пути так близко, – пробормотала принцесса, укладываясь и закутываясь в одеяла так, что только нос остался виден. – Только возвращайтесь побыстрее, лорд Макс, – попросила она тихо. – Я очень хочу полететь с вами, но понимаю, что только зря потрачу силы и задержу вас. Я подожду… но все равно не смогу без вас заснуть.

* * *

Бог-Нерва, бог-война, вернулся в холм под храмом, в место силы, пропитанное кровью, что укрепляло его и его братьев и позволяло сосать остатки энергии из планеты.

Они давно уже ощущали себя единым существом и мыслили так же, но давно и общались вслух, сами себе задавая вопросы и сами же отвечая: возможно, стрекочущие и шипящие звуки их голосов помогали убедиться, что они еще живы.

Когда-то они были прекрасны, были среди них и женские сущности, и мужские, но никто из них сейчас не вспоминал об этом; суть их изменилась от дел их, как меняется суть любого живого существа от того, добра он сделал больше или зла, а внешность они поменяли сами: инсектоидная боевая форма оказалась идеальной как для межпланетных переходов и битв с богами захватываемых земель, так и для запугивания населения. Идеальной она была и для творения, точнее, переделки творений Первоотца по образу своему: каждый из богов, как огромная пчелиная матка, нес в себе формы и образы всех отвратительных существ, что они создавали и в любой момент могли создать снова, – было бы только достаточно материала и энергии для поддержания жизни своих творений.