Читать книгу "Пожнешь бурю - Станислав Гагарин"

Что он мелет, мистер Президент?! – крикнул Эрвин Додж. – Отвлекает наше внимание… Майкл! Смотри в оба! Дай знать, если они пойдут в атаку. Кто тебя подослал к нам, Дентон? Отвечай!

Погодите, Эрвин, – остановил Доджа Президент. – Что сказал вам адмирал Редфорд?

– Передай Президенту: «Сенатор знает про «эм-айси». Старый Патрик – тоже». Вот и все, сэр.

Президент улыбнулся:

Уберите «сучок», Эрвин… Это наш человек. Что я должен сделать, мистер Дентон?

Связаться с ЦКП Комитета начальников штабов и отменить ракетно-ядерный приказ.

Кто его отдал? – побледнел Президент.

Не знаю, сэр. Об этом мне не сказали. Главное, я доставил вам эту штуку, – сказал агент.

Он успел сбросить лямки мешка и принялся лихорадочно расстегивать его.

Из гостиной донесся вопль Майкла:

– Они идут! Послышались частые автоматные очереди.

– Задержите их, Эрвин! – крикнул Президент. Начальник охраны бросился на помощь к Майклу, а Дентон уже привел в рабочее состояние «черный ящик».

Но тут в проем двери ворвались двое бандитов с автоматами в руках. Одного из них мгновенно перехватил стремительный Игл, и тот выронил автомат, заорав от неожиданности и боли. Но другой, подняв автомат, готовился выпустить очередь в спицу не успевшего повернуться к ним агента ФБР, тайного исполнителяфункционера «Лиги седых тигров».

Но Президент был начеку. Он так и не снял с автомата правой руки, пока наблюдал за приготовлениями агента. Быстро повел стволом в сторону бандита и, не дожидаясь, когда воображаемая линия, соединявшая прицел и мушку, коснется противника, нажал на спусковой крючок.

13

Вы позволите мне позвонить собственному шефу, мистер Холмс? – спросил полковник Полухин, когда помощник Президента по национальной безопасности принял официальное сообщение из Пентагона о том, что приказ отменен по личному распоряжению главы государства.

Конечно, мой полковник! – воскликнул Ларри Холмс. – Впрочем, вы, наверно, уже генерал, дорогой друг… Во всяком случае, я позабочусь о том, чтобы в послании русскому лидеру Президент отразил вашу роль в этой истории, Джордж.

Полухин пожал плечами:

Я выполнял свой долг, Ларри. Во всем вы разобрались сами. Вам и лавры…

Сомнительные – увы! – лавры, – вздохнул профессор. – Звоните послу вот по этому телефону.

Не успел Полухин связаться с Фролом Игнатьевичем и сообщить ему, что опасность миновала, требовательно зазвенел телефон правительственной линии.

«Что там опять стряслось?» – с тревогой подумал военный атташе.

Ларри Холмс закончил разговор, положил трубку и застыл, уставившись в одну точку.

Плохие новости? – спросил Полухин.

С неожиданной стороны, – ответил профессор. – Приняли радиограмму. Передавал тот самый радист, который сообщил о пребывании Президента в Сент-Маунтии. Их осаждают какие-то вооруженные люди, они высадились из вертолета «ВВС-2». Это же машина вицепрезидента! Камуфляж, конечно… Эрвин Додж ранен, боеприпасы на исходе. Но ведь там должны быть вертолеты охраны!

Теперь Президент и его люди им не поверят, – сказал Полухин. – Как бы они ни выглядели. Встретят спасителей огнем. Будут лишние жертвы.

Вы правы, Джордж. Но что делать?!

Необходимо снабдить спасателей паролем, мистер Холмс. Придумать нечто такое… Оно должно заставить Президента поверить. Одно-два слова. Знаете что? Позвоните миссис Глории, – посоветовал военный атташе. – Объясните ситуацию. Она наверняка подскажет вам, как поступить.

Когда большой десантный вертолет завис над поляной, бандиты перестали стрелять и принялись отходить к лесу.

Что делать, Эрвин? – спросил Президент у Доджа, который сидел, прижавшись спиной к стене и баюкая перевязанную правую руку. Револьвер с двумя последними патронами в барабане лежал у левой руки.

Может быть, я ударю снова из базуки? – предложил Майкл.

Погоди, малыш, – остановил юношу начальник секретной службы. Подхватив с пола револьвер, он на коленях подобрался к окну и увидел, как из форточки пилотской кабины выхлестнулась и заболталась в струях воздуха, гонимого лопастями, белая тряпка.

Кальсоны они свои выбросили, что ли? – проворчал агент ФБР, поправляя на голове окровавленную повязку.

Пока не стреляй, Майкл, – сказал Эрвин Додж, – но держи его на мушке. Пускай садится. И целься в баки с топливом.

Но едва вертолет коснулся земли, рявкнул громкоговоритель.

– Мистер Президент! – кричал радиоголос. – Привет от Айви! Привет от Айви!..

Все удивленно посмотрели на Президента. Его лицо, измазанное кровью, улыбалось.

– Это наши, – сказал он.

14

Генерал Макаров сразу заметил, что Маргарита вернулась из его кабинета, где разговаривала по телефону, сама не своя. Невестка села на прежнее место напротив Ксении и изо всех сил старалась принять тот независимый вид, какой присущ был актрисе в любой обстановке. Только Иван Егорович видел, как ей не по себе. Видно, телефонный разговор лишил Маргариту Иосифовну привычной невозмутимости.

«Уж не случилось что с Василием? – встревожился генерал Макаров. – Хотя нет… Мне бы первому сообщили. Звонили-то в мою квартиру, а спрашивали ее, актерку».

Тут он заметил, что Маргарита поглядывает на него, и понял: хочет что-то рассказать ему. Генерал-лейтенант неторопливо поднялся из-за стола, успокаивающе повел рукой в сторону полковника Педерова. Харитон Семенович со вкусом рассказывал новый анекдот, но сейчас же принялся вставать вслед за хозяином. Генерал дал понять: сиди, мол, ты не на службе. И степенно, давая Маргарите возможность незаметно последовать за ним, направился в кабинет.

Еланская появилась минуты через три.

– Ну, – сказал Иван Егорович, – рассказывай, сношенька, что стряслось?

– Это он звонил, Иван Егорович, – проговорила Маргарита, изящным движением поднося платочек к глазам, хотя плакать явно не собиралась – не тот зритель.

Кто это «он»?

Еланский…

Не понял, – дернул головой генерал Макаров. Ему и в голову как-то не пришло, что Маргарита назовет отца по фамилии. А когда дошло, сноха покраснела уже, отворотясь, будто ей стыдно было смотреть свекру в глаза.

Ну, словом, это был он… Отец.

Прощался, что ли? – жестко спросил Макаров. – Надо было меня позвать. Я б ему в дорогу хороших слов за шиворот натолкал. Извини, правда, за выражение…

Что вы, Иван Егорович! – воскликнула Маргарита. – Все правильно вы говорите! Я ведь и сама чувствовала себя как прикованная к позорному столбу. Сижу и думаю: «Брошусь сейчас перед генералом на колени и буду при всех просить у него прощения». Верите – едва сдержалась!