Читать книгу "100 великих русских путешественников - Николай Непомнящий"

Цыбиков посещает медицинский факультет Гумбума, стремясь разгадать загадки тибетского врачевания, знакомится с факультетом Чжюд. Учатся там избранные – те, кто способен выдержать психические и моральные перегрузки. Бесценной реликвией храма Чжюд считается габала. Цыбиков внутренне содрогается: «В этом дацане хранится череп матери Цзонхавы… Он отделан золотом и, обращенный кверху, содержит в себе зерна риса, которые раздаются богомольцам как священные, имеющие силу исцелять болезни. Кроме того, говорят, что эти зерна сами размножаются, почему они очень способствуют обогащению своих владельцев».

В монастырях Гумбум и Лабран Цыбиков провел почти три месяца. Ждал, когда начнется массовый ход паломников из Монголии на большой праздничный молебен в Лхасу. В страхе перед разбойниками паломники предпочитают одолевать дороги Тибета большими отрядами. У многих с собой оружие. Четки и молитвенные мельницы – хорошо, но карабин или винчестер надежнее. Рассказывают ужасы про людей гансыламы Рабдана, которые живут за счет грабежей верующих.

Начинается Тибет. Перевал Куку-Тоно. Узкая дорога лепится к отвесным скалам, под которыми бурлят глубокие воды реки Найчжи. Паломники решаются одолеть перевал Куку-Тоно напрямик. Караванщики, жалея вьючных животных, которые задыхаются, как и люди, переносят часть грузов на своих спинах.

Цыбикову приходилось скрывать истинную цель своего путешествия в Лхасу. Выручала его книга Цзонхавы «Лам-рим-чем-по», между строк которой под видом благочестивых пометок он вписывал строки дневника.

21 июля караван, перевалив через хребет Бум-цзей (Сто тысяч вершин), прибыл в падь Накчу-цонра, населенную ламаистами-скотоводами. Несмотря на свой скромный вид (несколько заимок и невзрачный монастырек), Накчу-цонра являлся своего рода духовным контрольным постом Лхасы. После тщательного опроса паломников выявляют затаившихся иноверцев и отправляют их обратно – в сущности, на растерзание грабителей.

Начальник каравана в раздумье. Среди паломников за время длинного пути пошел шепоток: Гомбожап Цыбиков вовсе не настоящий паломник, и идет он в Лхасу не на молебен, а с какой-то другой целью. «Светский человек с русскими манерами», – так отзываются спутники о Цыбикове. Начальник каравана без обиняков говорит Цыбикову, что он обязан доложить хамбо-ламе, правителю Накчу-цонра, о его присутствии в их караване. Но если есть деньги, то Цыбиков может откупиться, говорит начальник каравана, пусть выложит пять ланов серебром на подарки хамбо-ламе. Ученому предложили лично явиться к «его святейшеству».

К хамбо-ламе Цыбикова сопровождает бурятский лама Чойнжор Аюшнев, и до плетей дело не доходит. Знающий все тонкости восточной лести и тибетского этикета, Чойнжор производит на хамбо-ламу самое хорошее впечатление. Хамбо-лама отпускает Цыбикова с миром, более того, ему разрешается посетить святая святых Тибета – город Лхасу.

Лхаса – «страна небожителей» (так переводится на русский это название). Горят огнем золотые крыши Поталы. Стены дворца далай-ламы как бы вырастают прямо из гор. Цыбиков осматривает храм Прул-нан-цзуг-лаг-хан (Храм чудесного сияния), знакомится с бытом лхасцев, с обычаями в монастырях. Дома простых жителей сложены из кирпича-сырца, улицы кривы и узки.

Храм Большого Чжу – главная святыня страны небожителей. Цыбиков изучает храм, процесс богослужения. Фотоаппарат, спрятанный в молитвенной мельнице, издает короткие щелчки.

Цыбиков изучает жизнь не только буддийских сановников, но и простых тибетцев, которые кормят Лхасу с ее тысячными толпами богомольцев. Интересуется искусством прорицателей.

В монастырях Лхасы живут и учатся молодые бурятские ламы. Особенно много их оказалось в монастыре Брайбун – более сорока человек. Цыбиков заказывает в храме Чжу молебен, дарит каждому земляку немного денег.

«4 февраля 1901 г. я был на поклонении у далай-ламы как обыкновенный богомолец». Лицезрение «его святейшества» стоит недешево: в казну Поталы надо внести восемь ланов серебра. Золотые ступы с прахом далай-лам, многовековой запах воскурений и лампадного масла в лабиринтах Поталы.

Наконец открывается тяжелая кованая дверь, ведущая в полусумрачный зал. «Прямо против двери поставлен высокий трон, обращенный к двери, на котором по-восточному восседал далай-лама, завернувшись желтой мантией, называемой чжянши, что буквально значит – китайская шелковая материя с разноцветным шитьем. Голова его была покрыта желтой остроконечной шапкой цзонхавинского образца… По обе стороны трона стояла свита из четырех-пяти человек, среди коих на первом плане стояли два телохранителя, выбираемых из самых высоких и представительных по наружности лам…

Паломники отбивают поклоны перед троном далай-ламы, вручают хадаки – дарственные платки. После всех подношений далай-лама принял хадак и благословил меня приложением своей правой руки к моему темени. В это время ему подали шнурок из ленты шелковой материи, он связал узел и, дунув на него, положил на мою шею. Этот охранительный узел, освященный дуновением после прочтения особого заклинания, считается талисманом, охраняющим от несчастий. Я отошел в сторону, моих товарищей он только благословил помянутым способом».

Начинается церемония чаепития. Далай-лама спрашивает (отвечать на вопрос далай-ламы не положено!), хорошо ли было паломникам в дороге, спокойно ли на родине. Вносят вареный рис, щедро наполняют им чашки.

Цыбиков работает в поте лица, фотографирует и записывает. В монастырях ученый покупает у лам древние буддийские книги, слушает диспуты монахов. Книг набралось несколько тюков. Для особо ценных Цыбиков покупает дорожные сундуки, обитые серебром и железом.

Сейчас эти сундуки находятся на родине Цыбикова, в Агинском краеведческом музее. Там же хранятся одежда и личные вещи профессора. Книги, вывезенные им из Тибета, стали собственностью научных библиотек. Имя Цыбикова помянет добром еще не одно поколение востоковедов. Его труд «Буддист-паломник у святынь Тибета», изданный в Петрограде в 1918 г., – бездонный кладезь знаний о жизни Тибета.

Профессор умер в Агинском осенью 1930 г. Когда профессор умер, ламы сделали все, чтобы заполучить его останки.

Смерть профессора (умер он в бурятской войлочной юрте, которую распорядился поставить перед самой смертью) вызвала скорбь не только близких людей, но и многих ученых. Но Гомбожап Цыбиков не забыт. Именем профессора названа улица окружного центра, воздвигнут памятник знаменитому востоковеду.

(По материалам Н. Янькова)

А.Л. Чекановский: нанес на карту Восточную Сибирь

Александр Лаврентьевич Чекановский родился в 1833 г. в Кременце (сегодня Тернопольская область Украины). Отец его, Вавжинец Чекановский, чиновник, а позднее владелец интерната для учащейся молодежи. Вскоре семья перебралась в Киев. Учеба на медицинском факультете не мешала Александру Чекановскому слушать лекции по естествознанию.

Сразу же после получения диплома врача 25-летний Чекановский выезжает в Дерпт, чтобы там заняться изучением происхождения Земли. Однако тяжелое материальное положение вынудило Чекановского оставить университет незадолго до его окончания. Он возвращается в Киев, где поступает работать в фирму «Сименс и Гальске», которая строила телеграфную линию из России в Индию. Работа, связанная с частыми поездками, дает возможность проводить научные исследования. Помимо работы на телеграфе Чекановский занимается систематизацией палеонтологических коллекций Киевского университета.