Читать книгу "Король моего сердца - Юлия Вакилова"

— Как же ты сумел это пережить?

Он поднял на нее взгляд, и такая черная тоска вдруг взглянула на неё оттуда, что принцесса с упавшим сердцем осознала: не пережил.

Вдруг испугавшись своих мыслей, Эллери подалась вперед и жарко зашептала:

— Прости меня, пожалуйста, Сапфо, прости! Это все моя вина!

Но король уже взял себя в руки.

— Твоя вина, Эллери? Ты верно шутишь! Ты и только ты одна была моим лекарством, единственным светлым пятном на протяжении всех этих долгих месяцев. Я не сдавался только из-за тебя, — он закрыл глаза, уходя в тяжелые воспоминания, но когда открыл их, его взгляд неожиданно потеплел: — Многочисленные лекари, наблюдавшие за моим восстановлением, только качали головой, до конца не веря в возможность исцеления после столь обширного заражения. А когда стало очевидно, что я иду на поправку, один из них, набравшись храбрости, подошел и спросил — какая она, моя возлюбленная? Она, должно быть, совершенно необыкновенна. Я ничего не говорил им о тебе прежде, но они поняли сами, что только любовь могла заставить меня пройти через эту преисподнюю — и вернуться живым.

— И что ты ему ответил?

Сапфо помолчал, а потом с чуть смущенной улыбкой признался:

— Я сказал, что нет слов, чтобы описать, как она красива. — Лицо Эллери вспыхнуло. — И добавил, что очень скоро он сам сможет в этом убедиться, когда я привезу свою королеву домой.

Неосознанно она приложила ладони к пылающим щекам, пытаясь успокоиться. Когда она слышала голос Сапфо, произносивший такие невероятные слова, с её сердцем происходило нечто странное: оно словно совершало головокружительный кульбит, после чего начинало прыгать в груди, разнося по всему телу вирус сумасшествия.

— Одно не даёт покоя — как с моим увечьем я смогу защитить тебя, если…, - вдруг начал король, но она не позволила ему договорить. Прижав свою ладонь к его губам, она заставила мужчину замолчать и, подняв голову, с мольбой вгляделась в его глаза.

— Никогда. Прошу тебя, никогда больше не говори так.

Она нащупала здоровую руку мужчины и приникла поцелуем к его сжатым в кулак пальцам. От неожиданности Сапфо расслабил ладонь, и Эллери тут же воспользовалась этим, сплетая их руки.

— Эта потеря — мой самый страшный кошмар, — заговорила она решительно, намереваясь стереть все дурные мысли из разума своего возлюбленного. — Это то, за что я никогда, наверное, не заслужу у тебя прощения.

— Если моя рука стала платой за то, чтобы быть с тобой. Что ж, я сочту это невеликой ценой, — он улыбнулся, явно желая ее успокоить.

На глаза Эллери навернулись непрошеные слезы. Принцесса нетерпеливо сморгнула их, не желая проявлять слабость, но мужчина все равно понял состояние своей спутницы и на мгновение сильнее сжал её ладонь.

— Я все-таки виновата. Ведь это по моей вине в тебя тогда попала та стрела! Сколько бы ты не уговаривал, но ты не можешь отрицать очевидного.

— Брось, принцесса, — его голос звучал ласково, как никогда прежде. — Что значит рука за возможность стоять рядом с тобой, смотреть тебе в глаза, быть с тобой? Я отдал бы и большее.

Все в нем сейчас замирало при виде любимых зеленых глаз, затянутых влажной пеленой. Король, ощущая себя до нелепого беспомощным при виде слез принцессы, поспешил перевести тему, пока его возлюбленная окончательно не расплакалась:

— Какой свадебный подарок ты от меня хочешь получить?

Эллери разгадала его задумку, но не стала мешать, сделав вид, что глубоко призадумалась, на самом деле наблюдая за выражением лица мужчины.

— Пообещай мне, что ты не умрешь, — она все еще не могла до конца в это поверить, и потому хотела снова и снова слышать эти обнадеживающие слова.

— Умру, — совершенно неожиданно вдруг подтвердил мужчина, и девушка даже отшатнулась от него в ужасе. — Спустя много-много лет, в своей постели, окруженный детьми и внуками. А ты будешь той, кто закроет мне глаза, когда я уйду.

Она расслабилась и едва удержалась от шутливого тычка за те мгновения панического ужаса, пережитые по его вине.

— Почему отец медлит? Что ему нужно? — принцесса не желала, но должна была затронуть самый болезненный вопрос, намеренно оставив его напоследок.

— Он хочет получить максимум из сложившейся ситуации, — уклончиво ответил мужчина, задумчиво отпивая из кубка. Ему так же, как и Эллери, не нравилась вынужденная задержка, но все Гидеон тянул и тянул, не давая ответа. А между тем, новости из его страны приходили тревожные. Сапфо доверял Брану, оставленному вместо правителя, как никому другому, но восстающая из руин страна — слишком лакомый кусочек для многих воинствующих соседей. Но король не желал лишних волнений для своей возлюбленной, потому молчал об этом. — Ему известно, что ты нужна мне, и он желает сполна насладиться моей зависимостью от его решения.

Она с тревогой вгляделась в лицо своего короля.

— И что теперь делать? Он может тянуть до последнего, в то же время за твоей спиной замышляя новое коварство с очередным союзником.

Эта мысль приходила и Сапфо, поэтому, хмурясь, мужчина признался:

— Я тоже думал об этом. У меня остался последний аргумент, против которого, я знаю, он просто не сможет устоять. Наверное, пришло время воспользоваться этим козырем.

— Это будет потеря для твоей страны, да? — чутко уловила она причину его промедления. — Ты потому не решался использовать его прежде?

Сапфо не ответил, но она уже не нуждалась в словах.

— Прости за то, что тебе приходится выбирать между своим народом и мной, — опустив голову, проговорила Эллери, вновь ощущая всепоглощающее чувство вины. — Порой я ненавижу себя за слабость, за то, что не могу просить тебя выбрать его вместо меня. Я просто не могу заставить себя это сделать.

— Это я должен просить у тебя прощения. За то, что ворвался в твою жизнь так стремительно, за то, что перевернул ее вверх дном, за то, что не оставил тебе иного выбора, кроме как быть со мной, — король устремил на нее спокойный взгляд, выглядя столь собранно и решительно, что девушка в очередной раз ощутила, как трясутся руки от одной только мысли, что этот великолепный мужчина, — её. — Я не горжусь тем, какой была моя жизнь до встречи с тобой, как не горжусь и многими своими поступками. Но именно ты научила бороться за принадлежащее мне! И теперь я не хочу жить, как раньше, — малодушно и трусливо. Эллери, неважно, скольких бы мужей подобрал тебе отец, не проникнись он моим письмом. Я бы забрал тебя у каждого, отвоевал, украл, унес бы из любого дворца, из любой клетки. Я не остановлюсь ни перед чем. Ты вошла мне под кожу, забралась так глубоко, как не удавалось сделать ни одному человеку до тебя. И мне в сущности неважен его ответ — ты все равно будешь моей, ведь я не отступлюсь.

— Я знаю это, — шептала она ему, пряча покрасневшие щеки в ладонях. — Теперь я точно знаю, что на этом свете нет ничего, что тебе было бы не под силу. Ты можешь все.