Читать книгу "Роль морских сил в мировой истории - Альфред Мэхэн"

В другом письме от 9 апреля тому же лицу, находившемуся тогда в Париже, он пишет: «Если Франция задержит своевременную и существенную помощь в условиях критического состояния наших дел, то ее позднейшие усилия в этом направлении не будут иметь для нас значения….Нужно ли мне вдаваться в детали, когда можно выразить одним словом то, что мы на пределе терпения и что наше освобождение должно наступить сейчас или никогда? Как легко можно было бы бить противника его же оружием, если бы это согласовывалось с общим военным планом постоянного содержания превосходящих сил флота в прилегающих морях, а Франция создала бы для нас условия активных действий, снабдив нас деньгами».

Корабли и деньги – лейтмотив его обращений за помощью. 23 мая 1781 года Вашингтон в письме кавалеру де ла Люзерну пишет: «Не понимаю, как можно оказать действенную помощь южным штатам и отвратить опасности, в то время как мы уступаем в численности флота в этих морях». С приближением благоприятного периода времени для активных военных операций его стенания становятся более частыми и настоятельными. В письме от 1 июня 1781 года генерал-майору Грину, испытывавшему затруднения в Южной Каролине, он пишет: «Мы внимательно рассмотрели свои дела со всех точек зрения и решили в конце концов сделать попытку захватить Нью-Йорк вместо проведения операции на юге, так как контроль над водными путями мы еще не обеспечили». В письме Джефферсону от 8 июня: «Если соседние штаты окажут мне такую помощь, какую я ожидаю, то противник, надеюсь, будет принужден перебросить часть своих войск с южного направления для защиты Нью-Йорка, или он подвергнется неизбежному риску быть выбитым с этой позиции, которая для него чрезвычайно важна. И если мы, благодаря счастливому стечению обстоятельств, обретем превосходство на море, поражение неприятеля станет неотвратимым… Пока мы уступаем в соотношении сил на море… обстановка требует, чтобы мы облегчили свое положение скорее отвлечением сил противника, чем посылкой подкреплений непосредственно туда, где нам угрожает беда», то есть на юг. В письме Рошамбо от 13 июня: «Ваше Превосходительство, несомненно, припомнит, что мы смотрим на взятие Нью– Йорка как на единственную осуществимую цель операции при нынешних обстоятельствах. Но если мы сможем обеспечить морское превосходство, то, возможно, выявим другие, более осуществимые и, в равной степени, рекомендованные цели». К 15 августу были получены письма де Грасса, извещающие о его отбытии курсом на Чесапик.

С того времени корреспонденция Вашингтона заполнена тематикой активных приготовлений к кампании в Виргинии с учетом перспективы прибытия долгожданного флота. Отказ де Грасса от атаки и его решение уйти в море по получении сведений об усилении английской эскадры в Нью-Йорке вызвали тревожное письмо от 25 сентября, которое слишком объемно для цитирования. Когда же опасность миновала, Вашингтон вновь обрел уверенность. Через день после капитуляции Нью-Йорка он пишет де Грассу: «Сдача Йорка… за что заслуга принадлежит Вашему Превосходительству, превзошла (по времени) наши самые смелые ожидания». Он продолжает затем настаивать на дальнейших операциях на юге с учетом того, что благоприятный период времени для этого еще далеко не исчерпан: «Морское превосходство англичан до вашего прибытия давало им решающие преимущества в боевых операциях на юге, в быстроте транспортировки их войск и необходимых поставках. Между тем безостановочные передвижения наших подкреплений, слишком медленные и дорогостоящие с любой точки зрения, были причиной того, что нас били по частям. Поэтому от Вашего Превосходительства зависит срок окончания войны». Вашингтон мгновенно реагирует на отказ де Грасса оказать помощь и его намек на готовность сотрудничать в следующем году: «Мне не нужно доказывать Вашему Превосходительству безусловную необходимость присутствия морской силы, способной дать вам абсолютную власть в этих морях… Вы и без этого поймете, что, каковы бы ни были усилия сухопутных армий, решающая роль в нынешнем противоборстве принадлежит флоту».

Через две недели, 15 ноября, Вашингтон пишет письмо Лафайету, который собирается отбыть во Францию: «Поскольку вы выражали желание узнать мое мнение относительно операций в следующей кампании, я без нудного резонерства коротко скажу, что они целиком зависят от морской силы, которая используется в этих морях, и срока ее появления в следующем году. Никакая сухопутная сила не сможет действовать решительно, если ей не сопутствует морское превосходство… Нет и не может быть ни у кого никаких сомнений в полном искоренении британских войск в Каролине и Джорджии, если граф де Грасс сможет продлить свое содействие еще на два месяца».

Таково, по мнению почетного главнокомандующего американскими войсками, было влияние морской силы на войну, которую он вел с таким искусством и с таким безграничным терпением и которую он довел до славного победного конца в условиях бесчисленных испытаний и разочарований.

Заметим, что борьба американцев сводилась к этим затруднениям, несмотря на значительный и признанный неприятелем ущерб, нанесенный британской торговле крейсерами союзников и американскими каперами. Это, а также незначительные результаты той войны, в которой доминировала идея уничтожения торговли, убедительно демонстрирует второстепенное и небольшое влияние такой стратегии на разрешение крупных военных проблем.

Глава 11

Морская война в Европе (1779–1782)

Предыдущая глава завершилась изложением мнений, выраженных многими способами и много раз, относительно влияния морской силы на борьбу американцев за независимость. Если бы позволял объем книги, эти мнения могли быть щедро подкреплены аналогичными высказываниями английского главнокомандующего Генри Клинтона[148]. В Европе результаты войны зависели от того же фактора еще больше. Здесь союзники преследовали три разные цели, в отношении которых Англия занимала исключительно оборонительные позиции. Первая цель состояла в самой Англии. Она включала в качестве предпосылки вторжения уничтожение английского флота в Ла-Манше. Если этот замысел и вынашивался всерьез, то едва ли можно сказать, что предпринималась серьезная попытка его осуществить. Вторая цель состояла в освобождении Гибралтара, третья – в захвате Менорки. Только последняя цель успешно осуществилась. Трижды Англии угрожал флот, намного превосходивший ее собственный, трижды угроза не реализовалась. Трижды Гибралтар оказывался в критическом положении, трижды его выручали сноровка и везение английских моряков, несмотря на преобладающие силы врагов.

После боя Кеппеля при Уэсане в течение 1778-го и первой половины 1779 года в европейских морях не произошло ни одного крупного сражения. Между тем Испания продвигалась к полному разрыву с Англией и деятельному альянсу с Францией. Она объявила войну Англии 16 июня 1779 года, договор же между двумя королевствами династии Бурбонов, включающий статью о ведении энергичной войны против англичан, был подписан 12 апреля. По условиям договора следовало осуществить вторжение на территорию Великобритании или Ирландии, предпринять усилия для возвращения Испании Менорки, Пенсаколы и Мобила (последние – на побережье Мексиканского залива, восточнее устья Миссисипи. – Ред.). Оба двора обязались воздерживаться от мира либо перемирия и не прекращать войну до тех пор, пока Гибралтар не будет возвращен[149].