Читать книгу "Слепой - Вера Петрук"

Выбор был непрост. Поступить так, как хотел Маргаджан, или завершить септорию, как его учили в школе Белого Петуха, тем самым, поставив под угрозу жизнь Сейфуллаха.

Наконец, халруджи решился.

Воткнув джамбию в середину круга, Регарди упал на колени и поклонился змее, почтительно коснувшись лбом сцены. Зал взорвался хохотом. Кучеяры хлопали себя по коленям, раскачиваясь из стороны в сторону, драганы же кивали головами и терли ладони. Кто-то кинул в него горсть фиников, но он их не заметил, сосредоточив внимание на септоре, которого нестерпимо раздражало все происходящее: запахи, мельтешащее пламя свечей и, в первую очередь, халруджи.

– О, Великий Нехебкай! – закричал Арлинг, воздев руки к куполу зала. – Ты сокрылся под маской, Индиговый! Приблизься ко мне и склони голову на мой алтарь! Ты бог, дающий все! Свет, жизнь, любовь, силу и огонь – в твоих руках полнота!

Когда-то он мог произнести слова Септории даже разбуженный посреди ночи. Иман заставлял его зубрить их целую вечность, но спустя много лет все позабылось, и теперь ему оставалось только импровизировать. Впрочем, Регарди помнил суть – оставалось лишь наполнить ее пустыми фразами. Восстановить в памяти движения было сложнее.

Он медленно поднялся и, раскачиваясь в такт собственному голосу, принялся ощупывать ногой пол. Исполнитель ритуала должен был попасть в ритм с перемещениями септора, почувствовать пульсацию земли и солнца, пропустить через себя ветер и звезды. В теории все звучало красиво. На практике уловить вибрацию змеиного тела у Арлинга получалось не всегда. Он и сейчас не был уверен, что вспомнил все правильно.

– Твои серкеты стоят прямо, Нехебкай! Головы их выше небес, ноги их ниже ада. Вечность – вот буря, что направляет тебя. В твоем имени сокрыт ключ правления и тайны истины. Ты – огненная жиждь, лежащая в основе движения живого, и точка, являющаяся центром каждой звезды!

Арлинг замолчал, прислушиваясь к Маргаджану. Пока что драган не проявлял видимого недовольства, наблюдая за ним молча, но сосредоточенно. Такие взгляды ощущались лучше обычных и ничего хорошего не сулили. Где-то рядом громко дышал Вазир. Он с надеждой ждал, когда халруджи придет конец.

Шаги Арлинга стали длиннее, теперь он двигался на одних пальцах ног, изгибая тело и повторяя движения септора. Еще какое-то время змей нападал на него, но, в конце концов, утомился и свернулся кольцами, предупреждающе подергивая хвостом. На сцене так одуряющее пахло цветочной пыльцой, что Арлингу казалось, будто он очутился на благоухающей клумбе. Зал прекратил шуметь, заинтригованный его неожиданным поведением. Драганы были уверены, что слепой спятил от страха, кучеяры смотрели подозрительно и напряженно. Они не узнавали той Септории, к которой привыкли в театрах и на базарных представлениях кукольников.

Певцы взяли высокую ноту и снова перешли на спокойный ритм. Они не знали, сколько продлится церемония, и берегли дыхание. Регарди тоже не знал. Драганы у сцены закурили трубки. У них был собственный ритуал. Жесткий табачный дым неспешно вплелся в атмосферу септории, поднимаясь к куполу зала сизыми нитями. Еще один штрих в какофонии запахов, гулявших по парадной. Такие мелочи отвлекали. Ему совсем не нужно было знать, что одна трубка выполнена из глины, а вторая – из древесины бука, что кучеяры курили черный сикелийский табак, известный тонким сладковатым привкусом, и что один из курильщиков слишком свободно набил трубку, и она скоро потухнет.

На какой-то миг он им даже позавидовал. Купцам было все равно, одолеет ли Арлинг змея, или змей Арлинга. Они любовно прикуривали трубки, набирали полные рты ароматного дыма и выпускали клубы на сцену. В этом были все кучеяры. Их неспешное и размеренное поведение разительно отличалось от суетливых драганов, сидящих рядом. Они тоже курили, но не трубки, а свернутые полоски бумаги с табачьими волокнами – наспех, размахивая руками и часто сплевывая. С трудом отвлекшись от курильщиков, Регарди сосредоточился на змее.

Вот уже на протяжении четверти часа он развлекал септора, но добиться нужного поведения рептилии не мог. Что-то важное ускользало от его внимания, то без чего Первый Исход был невозможен.

Сосредоточиться. Собраться. Стать септором. Тело вспомнило нужные движения раньше сознания. Мелкая дрожь началась с ног, охватывая живот, плечи, голову. Арлинг взметнул руки вверх, чувствуя, как трепет перешел в кончики пальцев. Ему показалось, что он сейчас взорвется от переполнившей его непонятной силы, но она прошла сквозь него, будто молния, выплеснувшись через пальцы в купол зала.

– Иди со мной, Нехебкай! Я дам тебе то, в сравнении с чем Земля – всего лишь тень. Пришел конец твоей печали! Она исчезнет, а радость твоя пребудет до самого конца.

Рухнув на колени, Арлинг изогнулся назад, коснувшись затылком сцены. Его все еще била дрожь, но он старался оставаться неподвижным, чтобы не вспугнуть ползущего к нему септора. «Пусть все получится», – взмолился Регарди, чувствуя, как пот обильно стекает с висков, а сердце стучит громче барабанов.

Когда тварь коснулась его груди, ему пришлось призвать на помощь все мужество. Септоры были неприкосновенны и непредсказуемы. Сжав пальцы и стиснув до хруста челюсти, Арлинг позволил змее заползти на него, в любую секунду ожидая нападения. Септор был тяжелым и горячим. Регарди казалось, что по нему медленно проводят раскаленным клинком. Сунувшись в лицо, змей потыкался мордой в повязку на глазах и неторопливо сполз, оставив на груди саднящую царапину от чешуек хвоста. Когда тварь оказалась на полу, Регарди вспомнил, что забыл о дыхании, и принялся жадно хватать воздух ртом. Змей свернулся кольцами и замер без движения. Исход начался. Септор уснул, открыв первые врата Нехебкая из семи Дверей Бога.

Еще не веря тому, что у него получилось, Арлинг медленно поднялся и, взяв на руки заснувшую рептилию, показал ее Маргаджану.

– Первый септор мертв, – объявил он. – Я жду второго.

В зале стояла тишина, каждый по-своему осмысливал увиденное. Если бы не дыхание Управителя, Регарди решил бы, что драган превратился в статую. «Вот теперь и проверим, какой ты игрок, Маргаджан», – подумал он. Согласится ли драган дать ему шанс закончить септорию Первого Исхода или велит зарубить на месте, заменив тем, кто выполнит его волю?

– Обман! – закричал Вазир. – Змей жив!

– Это не Септория! – подхватили драганы-курильщики у сцены.

Певцы и барабаны замолчали, решив подождать, пока зрительские страсти утихнут. Один из кучеяров с трубкой принялся неспешно выбивать табак.

– Если Вазир думает, что септор спит, пусть попробует его разбудить! – голос Сейфуллаха прозвучал громче всех. – Халруджи убил первого змея, дайте второго!

– Следующего, следующего! – охотно подхватил зал.

– Асса! – снова закричал Сейфуллах.

– Асса, асса! – восторженно откликнулись кучеяры. Драганы не уступали им, топая ногами и выражая одобрение. Зрелище им понравилось.

Регарди передал змея слуге и торжественно поклонился. Может, ему стоило уйти в цирк? Развлекать толпу у него получалось хорошо.