Читать книгу "Броненосцы Петра Великого. Архангельск - Алекс Кун"

Всю эту неделю не вылезал с Соломбальской верфи. Сложно шел процесс установки тяжеленных, пятитонных мачт винджаммеров. И много было ошибок. Народ устал. Мастера переняли от меня сумасшедший темп работ, а вот рабочим верфи он был чужд, и они работали из-под палки. Надо будет с этим что-то придумывать.

Настроение архангельских купцов ходило на уровне тихой паники – слухи о том, что новые корабли ждет бурная встреча, циркулировали уже на уровне достоверного факта. Желания грузить винджаммеры своим товаром никто из них не высказывал и на уговоры не поддавался, несмотря на то что склады были завалены до самых коньков крыш.

Более того, часть купцов начала предлагать выкупить их долю в кумпанстве, и цены падали прямо на глазах, поскольку никто не зарился на заведомо утопленное имущество. Почувствовал себя скотиной, но сказал купцам, что если они упадут в цене еще в несколько раз, то доли выкуплю, а пока у меня просто денег столько нет.

Купцы обрадовались, назвали меня благодетелем и рухнули в ценах как подкошенные. Выкупил более семидесяти процентов кумпанства за гроши. Остальные купцы пока держались, но, глядя на бывших компаньонов, начали заметно колебаться. Дал им дозреть. Вот такой мерзавец.

Сам вернулся на прибывшей с острова ладье в Вавчугу. Встретили по дороге «Орла», велел им возвращаться – пойдем пристреливать башни. Ладью поставил под загрузку снарядами со снаряжением и указал кормщику прихватить из Архангельска по дороге на Моржовый три сотни стрельцов с припасами да порохом.

«Орла» опять растянули якорями перед пляжем и начали пристреливать орудия. Справились за два дня: день на один борт, день – на другой. Дал попробовать по четыре выстрела каждому пушкарю на разные дистанции, справились вполне успешно, что неудивительно – на ровном киле и без волны.

Вернулись на верфи. Загрузил «Орла» пороховыми снарядами, посадил на него три команды поморов и всех пушкарей. Тесно, но что поделать. Загрузили бревнами, и отправил «Орла» в море по маршруту регаты. В море велел вязать плоты с торчащим столбом и тренировать по ним стрельбы на ходу и на волне. Архангельск велел пройти тихо и ночью. Обратно не возвращаться, встретимся в Унской губе. Оставшаяся команда осваивала «Ястреба», которого готовились спускать на воду.

Начали собираться рудознатцы и добытчики. Пояснил старшему, что поход на Урал откладывается до середины лета, а то и до конца лета, добавил, что это государево поручение. Сели обсудить саму экспедицию. Сразу выяснили, что мы к ней не готовы. Идти собирался через Мезень, а в ее верховьях оказалось очень мелко. Везти с собой нам придется десятки тонн груза, одного только огнеупорного кирпича сколько, не говоря про все остальное, так что ладьи не годились.

Старший предложил собрать огромную флотилию шняков, они на этих плоскодонках даже по ручью пройдут. Посчитали количество, которое требуется для перевозки всего, что мы брали с собой. Очень похоже, что все Беломорское побережье оставим без плоскодонок. Зато их можно было и как сани использовать, и грузили в них примерно столько же, как в сани, а главное, они стоили копейки.

Поручил старшему направлять прибывающих промысловиков на добычу лодок по составленному нами плану. Пусть выкупают шняки и перегоняют их в устье Мезени. Там, у лагеря рудодобытчиков, будет наш стартовый лагерь, и туда придут ладьи с припасами.

С трудом хватило наличных денег, чтобы обеспечить первый этап проекта. Средства-то имелись, даже в избытке, но в звонкую монету их еще надо было переводить. Получается, не врал купцам про свое безденежье, чистую правду сказал.

Оставил старшего управлять в небольшом лагере, выросшем рядом с казармами морпехов – поручил ему всю подготовку. Человек он многоопытный, должен справиться. Сказал, что жду еще рудознатцев, отправленных почти два года назад на Урал. Снабдил лагерь нашими шатрами, печками и кухней, велел все осваивать. Заодно пусть знакомятся с новинками и производством. При условии, что никому ничего рассказывать не будет.

Ну, для секретности у меня братья почти святые есть. Один так просто в лагерь рудознатцев переехал и, похоже, пойдет с нами, судя по тому, как он прочно там связи налаживает. От Петра его «зубры сыска» пока так и не прибыли.

Во второй половине мая пристреливали башни «Ястреба». Пристреливал лично, так как не сообразил оставить хоть пару пушкарей – все ушли на «Орле». После пристрелки поставил «Ястреба» под загрузку снарядами, а сам привычно побежал раздавать указания.

Осипу поручил наполнять наши архангельские склады, так что ладьи опять должны пойти сплошным потоком. Попросил его через две недели встретить меня в устье Двины, как в прошлом году.

После загрузки корабля собирался идти на «Ястребе», так как отпустить неопытную команду в свободное плавание у меня духу не хватило.

Верфь осиротела, по ней неприкаянно ходили мастера, перекладывая с места на место инструменты и остатки материалов. Взбодрил их – велел закладывать третий клипер. Мастера так обрадовались, будто у них день рождения. Уходил с верфи уже под бодрые перекрикивания.

Прошелся по цехам. Литейщикам велел начинать отливать новые детали килей и набора винджаммеров, как только они сырья наберут – завезем детали для новых кораблей на Соломбальские верфи еще по воде. С деревом вышло сложнее – сожрали все запасы просушенных досок. Новые только накапливают, а сколько им еще сохнуть! Вновь переговорил с Осипом, пускай свозит сухие доски и бревна с других лесопилок, особенно с монастырских, там за качеством следят. И хватит ему уже над каждой копейкой трястись – да, дороже получится, но деваться некуда, нам темп терять нельзя.

Попрощался со всеми и отчалил на «Ястребе».

Архангельск прошли ночью. Видели нас наверняка, все же ночи уже не такие темные, как хотелось бы, но, думаю, наших «орлов» с винджаммерами не свяжут – ну, идет князь на учения в море на своем любимце, и бог ему в помощь. Тем более башни на «орлах» зачехлены парусиной и ассоциаций с боевыми судами вызвать не должны.

В море началась обычная работа. Возникло ощущение дежавю – те же ошибки команды, те же наставления, несмотря на то что с гафельным вооружением было проще. Все же быть учителем не мой конек, повторять по несколько раз одно и то же мне скучно – быстро зверею. Таких не берут в… наставники и правильно делают. Вот бежать впереди паровоза – это, оказывается, по мне. Страсть как интересно и жуть как страшно.

Описав один круг «регаты», встали на рейде Унской губы, поджидая «Орла». Дождались его на второй день. После этого была перегрузка части снарядов и запасов на «Орла», а оттуда пересаживалась одна команда поморов и половина пушкарей.

Вышли в море отрабатывать групповую «слетанность», которой и близко не было. Пушкари пытались демонстрировать мне, чему научились – как ни странно, порадовали. На пологой зыби стреляли очень неплохо, гораздо лучше, чем боялся, но хуже, чем втайне надеялся. Как они будут стрелять в шторм, не брался предсказывать, точнее, не хотел об этом думать.

После первого совместного круга собрал большое совещание. Пытался не ругаться, обсуждая действия команд. Сам виноват, было некогда говорить о ходе эскадрой ранее. Разжевал кильватерный строй и циркуляции, разжевал расхождения. Нарисовал схемы. Уперся в невозможность командовать по рации.