Читать книгу "Война на море 1812 года. Противостояние Соединенных Штатов и Великобритании во времена Наполеоновских войн - Теодор Рузвельт"

что Джеймс был виновен в грубой и преднамеренной фальсификации истины и никакое существенное утверждение, которое я делаю, не может быть успешно опровергнуто.

Вот вам и мистер Пауэлл. Но гораздо более высокий авторитет, мистер Фрэнк Чизуэлл, недавно опубликовал несколько статей, которые показывают, что мои выводы относительно тоннажа морских судов (а не озерных судов, взятых из разных источников) остаются под вопросом. В приложении к моему первому изданию я сам показал, что примирить все различные утверждения совершенно невозможно и самое большее, что можно было бы сделать, – это взять один метод и применить его во всем, признав, что даже таким образом невозможно привести все случаи в соответствие друг с другом.

Мистер Чизуэлл заявляет, что «американские измерения тоннажа, проведенные должным образом, никогда не могли дать результатов для фрегатов, значительно отличающихся от английского тоннажа». Но такое заявление праздно, поскольку ответ на «никогда не могли» состоит в том, что они дали. Если мистер Чизуэлл обратится к «Морским происшествиям» Джеймса, он найдет водоизмещение «Чесапика» – 1135 тонн, а «Македонского» – 1081 тонну, но в списках американского флота, которым я следовал, «Чесапик» указан водоизмещением 1244 тонны. Простое применение правила трех показывает, что, даже если бы я принял цифры Джеймса, я был бы вынужден считать «Македонского» водоизмещением около 1185 тонн, чтобы привести его в соответствие с системой, которую я принял для американских кораблей.

Но это еще не все. Джеймс называет длину «Македонского» 154 фута 6 дюймов. В военно-морском департаменте в Вашингтоне есть два плана «Македонского». Один датирован 1817 годом и дает его длину 157 футов 3 дюйма. Эта разница в размерах составляет разницу в 20 с лишним тонн, так что по американским правилам он должен был быть более 1200 тонн, а не менее 1100, как по британским правилам. Второй план военно-морского ведомства, гораздо более подробный, чем первый, датирован 1829 годом и дает длину 164 фута. Вероятно, именно ему следовали списки Эммонса и ВМС Соединенных Штатов – как и я сам, назвав тоннаж «Македонского» 1325. Однако, найдя план 1817 года, я думаю, что возможно, что другой план относится ко второму судну этого имени, которое было построено в 1832 году. Если это правда, то «Македонскому» (а также «Герьеру» и «Яве») должно быть приписано примерно на 120 тонн меньше, чем измерения, данные Эммонсом и принятые мной, но, даже если это так, его следует считать водоизмещением более 1200 тонн, если использовать метод, который я применил к «Чесапику». Поэтому, применяя ту же систему, которую я применяю к американским 38-пушечным фрегатам, британские 38-пушечные фрегаты имели водоизмещение более 1200, а не менее 1100 тонн.

Что касается «Кианы», Джеймс делает ее длиной всего 118 футов и 2 дюйма, а американский «Пикок» – 119 футов 5 дюймов. Но в официальном отчете лейтенанта Хоффмана первый из них составляет 123 фута 3 дюйма, а в планах Государственного департамента в Вашингтоне последний составляет 117 футов 11 дюймов в длину. Меня не интересуют различные методы измерения различных судов, то, чего я хочу добиться, – это сравнительное измерение, и оно выглядит так, как указано выше. Таким образом, сравнительный тоннаж является прямо противоположным тому, который указан в цифрах Джеймса.

Наконец, что касается бригов, Джеймс делает их примерно на 10 футов короче американских корабельных шлюпов. В вашингтонских архивах я не могу найти план измерений захваченных «Эпервье», а в Морском ведомстве, том 10, «Письма главных комендантов, 1814», под датой 12 мая, есть заявление инспектора порта Чарлстон, что его водоизмещение измерено как 467 тонн (в другом месте указано как 477), в то время как в нашем списке оно указано как 450, применение того же правила, что и к фрегатам, дает нам, даже принимая его собственные цифры, 400 в качестве тоннажа, если измерять, как наши корабли. Но измерения инспектора порта, осматривавшего «Эпервье», подтверждаются показаниями капитана Биддла, который захватил родственный «Эпервье» бриг «Пингвин». Биддл сообщил, что последний был на два фута короче и немного шире, чем его собственный корабль «Хорнет» водоизмещением 480 тонн. Это почти точно соответствовало оценке инспектора порта.

Все еще кажется невозможным согласовать все эти противоречащие друг другу утверждения, но я склонен думать, что в целом на морских (не озерных) судах я слишком высоко оценил британский тоннаж. В масштабе, который я принял для американских 44-пушечных и 38-пушечных фрегатов и 18-пушечных шлюпов, таких как «Хорнет» и «Уосп», британские 38-пушечные фрегаты должны быть отнесены к имеющим водоизмещение немногим более 1200, а британские 18-пушечные шлюпы водоизмещение от 400 до 450 тонн. Другими словами, из двенадцати корабльных дуэлей войны пять, «Чесапика» и «Шаннона», «Энтерпрайза» и «Боксера», «Уоспа» и «Фролика», «Хорнета» и «Пикока», «Хорнета» и «Пингвина», были между судами почти одинакового размера, в шести американские бойцы превосходили примерно в пропорции 5 к 4 (скорее больше в случае фрегатов, скорее меньше в случае бригов), и в одной из них, между «Аргусом» и «Пеликаном», британский шлюп был в примерно таком же соотношении больше.

Эта коррекция будет в пользу англичан. Но в более важном аспекте я думаю, что поступил несправедливо по отношению к американцам. Я должен был принять во внимание небольшой вес американского металла на озерах, отняв 7 процентов от номинальных залпов Перри и Макдоноу, поскольку американское вооружение было точно такого же качества, как и на океанских кораблях, в то время как британское было доставлено из Англии и, должно быть, продемонстрировало такое же превосходство, какое было достигнуто на морских кораблях.

Более того, теперь я склонен полагать, что и «Герьер», и «Ява», которые изначально были французскими кораблями, все еще несли на главной палубе французские 18-дюймовые пушки и что, следовательно, к весу бортового металла следует добавить около 20 фунтов каждому. В американских отчетах говорится, что это имело место в обоих случаях, но я не обращал на них внимания, пока мое внимание не было привлечено к тому факту, что англичане захватили огромное количество французских пушек и снарядов и, конечно же, использовали захваченные орудия на некоторых из своих кораблей.

При написании моей истории мне приходилось иметь дело с массой запутанных и противоречивых свидетельств, которые иногда было совершенно невозможно согласовать, причем эта трудность значительно усугублялась расчетливой лживостью Джеймса и некоторых других более ранних писателей, как американских, так и британских. Часто мне приходилось просто уравновешивать вероятности и выбирать между двумя наборами цифр, зная, что, какой бы я ни выбрал, против этого выбора можно было выдвинуть много возражений. Поэтому избежать ошибок было совершенно невозможно, но я уверен, что они были одинаково как в пользу британцев, как