Читать книгу "Могила в горах - Микаэль Юрт"

Мехран слышал те два выстрела и бросился в укрытие – в глинистую канаву. Поначалу он подумал, что стреляли в него, но, осторожно высунув голову, чтобы осмотреться, он сквозь траву и молодые деревца увидел в последнем сумеречном свете человека, решительным шагом двигавшегося в его сторону. Темная одежда, коротко стриженные светлые волосы, явно хорошо тренированный. Швед, предположил Мехран. Прежде он его никогда не видел. Что-то держит в руке. Наверняка пистолет. Увидев через мгновение неподвижное, изогнутое тело Иосифа возле черной машины, он понял, что иначе и быть не может.

Мехран в панике опять опустился в канаву. От грязи и глины, проникавших сквозь одежду, ему стало холодно, но он не обращал на это внимания. Его мысли занимали более важные вещи. Ему требовалось отсюда выбраться. Быстро. Чуть поодаль виднелась рощица, а за ней, еще метров через пятьдесят, начинался густой лес. Он понял, что необходимо добраться туда. Убежать с открытого места, где он находится, в лес, где гораздо больше возможностей спрятаться. Это его единственный шанс. Снова взглянуть на приближавшегося мужчину он не решился, а сразу пополз в направлении рощи в надежде, что сумеет подобраться поближе, не покидая канавы. Грязная вода дурно пахла, а сухая часть земли заросла высокой, жесткой травой, напоминавшей тростник, что затрудняло ему движение вперед. Хорошо ухватиться не удавалось, глина под ногами скользила. С каждым сантиметром он все больше уставал. Внезапно он сообразил, что двигаться слишком быстро все равно нельзя, поскольку тогда его, вероятно, выдаст колыхание высокой травы. Он в ловушке. Мужчина наверняка окажется у канавы раньше, чем он успеет добраться до рощи. Он будет лежать среди грязи и глины, и мужчина его увидит. Если он хочет спастись, надо рисковать. Придется встать и бежать. Изо всех сил. В надежде на то, что в полумраке мужчина увидит его не сразу. Он немного привстал и приготовился вылезти из канавы. Тут он услышал крик мужчины. Тот оказался гораздо ближе, чем думал Мехран. И что еще хуже, мужчина знал, кто он.

– Мехран, выходи! – кричал он так громко, что по полю разносилось эхо. – Я из полиции!

Мехран снова опустился в канаву. Весь сжался.

– Выходи, Мехран. Я хочу тебе помочь! – продолжал мужчина.

Мысли заработали с бешеной скоростью. Мехран ничего не понимал. Откуда мужчине известно, кто он? Может, Шибека, говоря о полиции, имела в виду это? И они действительно приехали ему помочь? Но как они могли его здесь найти? На поле, местонахождения которого не знал даже он сам.

Нет, не сходится.

Это невозможно.

Кроме того, зачем полицейскому двумя выстрелами убивать Иосифа?

Он снова пополз. Чтобы обрести силу, пытался больше задействовать ноги. Это давалось с колоссальным трудом. Глина выскальзывала из-под ботинок, не давая возможности нащупать опору. Все тело болело, в голове еще сильнее стучало. Мужчина продолжал его звать. Он все время приближался. Мехран пытался игнорировать голос, вытеснить его из сознания. Использовать только в качестве измерителя расстояния до мужчины. Чтобы знать, где тот находится. И все. Он продолжал двигаться вперед, но становилось все труднее и труднее. Он еще не до конца оправился от полученных ранее ударов и ощущал головокружение, слабость и тошноту. Но сдаваться нельзя. Необходимо найти силы. Адреналин, заставляющий людей выживать.

Вдруг Мехран услышал, что крики мужчины стали слабее, потом полностью пропали. Это придало ему новой энергии. Он двинулся дальше. Полз, использовал для продвижения вперед пальцы и ногти, отталкивался ногами. Все его тело кричало от боли. Но он продолжал, метр за метром. Мужчины он уже какое-то время не слышал. Надеялся, что по-прежнему удаляется от него. На то, чтобы прислушиваться, сил уже не было.

В конце концов он увидел рощу. Если раньше она казалась бесконечно далеко, то теперь оказалась прямо над ним. Осталось совсем чуть-чуть.

Он решился. Последний кусочек он пробежит. В рощу и дальше, в безопасное место, каковым ему представлялся лес. Он будет бежать, не останавливаясь. Прочь от зловонной канавы, от травы, в клочья изорвавшей ему тело. Осталось совсем немного, уговаривал он себя. Еще только чуть-чуть.

Ты справишься, Мехран. Ты справишься.

Он выскочил из канавы. Ноги держали. Это его почти удивило. Зато у него кружилась голова, и через несколько метров он потерял равновесие. Упал, опять вскочил. Побежал дальше. Обрел контроль над телом. По крайней мере, больше не требовалось использовать болевшие руки, и, увеличив скорость, он почувствовал, что в ногах вроде бы сохранилось больше сил, чем он думал поначалу. Он услышал, как мужчина призывает его остановиться – похоже, он его увидел. Мехран не обернулся. Просто бежал со всех ног, как и пообещал себе. Он миновал рощу, выскочил на поле за ней, лес все приближался. Осталось метров тридцать.

Пока никаких выстрелов.

Пожалуй, он справится.

Пожалуй, он справится.

Дыру он увидел слишком поздно. Какое-то выкопанное укрепление. Что-то военное, вроде окопа или защитной стенки. Он попытался ее перепрыгнуть, но на другой стороне потерял равновесие и упал внутрь. Приземлился на ногу под углом и закричал от боли, когда нога согнулась и с отвратительным звуком сломалась. Он рухнул на дно укрепления. Попытался молчать. Не хотел издавать никаких звуков, но не получилось. Он плакал, сам того не желая. Кричал, сознавая, что кричать нельзя.

Чарльз видел, как мальчик упал в окоп. Он много раз тренировался здесь и знал, как трудно заметить окоп на бегу. В темноте обнаружить его почти невозможно. В этом, собственно, и заключалась идея укрепления: враг не должен был его видеть. Однажды, когда он командовал взводом, один из его солдат совершил ту же ошибку. «Будто из другой жизни, – подумал он. – Когда самым худшим, что могло произойти, была травма во время учений».

Он ускорил шаг. Слышал, как мальчик закричал. Похоже, покалечился и, судя по всему, будет лежать в окопе, когда он подойдет. Но до конца уверенным быть нельзя. Этот парень, кажется, из упрямцев. Наверное, такой же упрямый, как отец.

Казалось, будто он уже лежит в могиле. Покрытые мхом неровные цементные стены укрепления образовывали прямоугольник, а в вышине черное небо, на котором после исчезновения солнца отважились проступить отдельные звезды. Когда мужчина беззвучно возник над укреплением, Мехран прямо-таки ощутил над собой его тень. Только силуэт, черный, выделяющийся даже в темноте, стоит наверху, глядя на него. В руке мужчина держал пистолет. Мехран видел, как он медленно поднял его.

Он все равно узнает правду. Возможно, не все детали, но главное. Смерть отца связана с вещами, которых он совсем не понимает. Но это как-то взаимосвязано. Необъяснимое все время обладало логикой, просто у них не было всех фрагментов мозаики. Теперь у него, по крайней мере, есть главный фрагмент. Отец умер, его по какой-то причине убили. Он не бросил семью добровольно. Не перестал их любить, не сбежал.

Мехран ощущал почти удовлетворение. «Странная штука смерть, – думал он. – Ты думал, что ее надо только бояться. А она принесла с собой понимание истинного положения вещей».