Читать книгу "Бремя живых - Василий Звягинцев"

И это с их стороны было самой выгодной операцией в жизни. Пусть им и не суждено было о собственной удаче узнать. Полученная и немедленно употребленная водка стала той самой «Аквавитой», то есть «водой жизни». Уваров к людям относился проще, чем к бессловесным тварям, и при попытке сопротивления, тем более — вооруженного, велел своим бойцам действовать адекватно. Но — обошлось. Одни остались жить, причем — с приятностью, другие не взяли лишнего греха на душу.

Тяжелую чугунную крышку удалось поднять без звона и лязга, так же за собой и опустить, не оставив снаружи никаких следов.

Эта часть клоаки была сравнительно новой, построенной уже в пятидесятые годы минувшего века. Представляла собой цилиндрический колодец, в который с одной стороны то, что нужно, вливалось через полутораметровую бетонную трубу. А изливалось, как в задачнике Киселева, через три веером расположенных метровых, выходящих к очистной станции. Откуда должным образом приведенные к санитарным кондициям продукты городской жизнедеятельности сбрасывались в Вислу.

Эти трубы Уварова не интересовали, а вот главная всего через километр врезалась куда надо. Заблудиться и сгинуть там, не имея компаса и подробной схемы, — пара пустяков. Не хуже чем в одесских катакомбах.

— Хуже, — возразил Валерию специалист, последний раз перед началом рейда водивший пальцем по карте. — Там сухо, воздух приличный, прямо на полу спать можно…

Да, уж тут не поспоришь. По дну, слоем от нескольких сантиметров до метра, текли, деликатно выражаясь, «нечистоты». На самом деле — омерзительная смесь вступающих в немыслимые химические реакции дерьма, мочи, дождевой и смывной воды, всевозможных бытовых и промышленных жидкостей, собачьи, кошачьи и крысиные трупы разных степеней разложения. Бывало, попадались и человеческие останки и фрагменты. Старая традиция — сбрасывать в канализационные люки тела жертв криминальных разборок и ночных разбоев.

И запашок там царил тот еще! Ни пером описать, ни гонораром оплатить. С самого начала, пока, достигнув по ржавым скобам дна коллектора, сориентировались, натянули изолирующие противогазы — наглотались досыта. Выедающий глаза аммиак — всего лишь один из компонентов подземной атмосферы. Изучай Уваров в свое время органическую химию и военную токсикологию, насчитал бы не меньше десятка соединений, славных своей мерзостью, липкостью и вонючестью.

Потребовалось несколько минут, чтобы сжатый воздух из баллонов прочистил бронхи и кое-как смыл поганые молекулы с обонятельных рецепторов. Но хватит запаса баллонов максимум часа на четыре, после чего придется переходить на обычные респираторы. Помереть не помрешь, но уж нанюхаешься…

Поэтому — поторапливаемся.

Смысл задания был прост.

Обойти возможно большую часть каналов, проверить, что и как в них происходит в текущий момент, некоторые уличные люки, расположенные в узловых точках города, которые могут пригодиться мятежникам, заварить изнутри. Это же само по себе забавно и здорово. Очередная бандочка, вроде той, членом которой едва не стал Уваров, наносит удар по русским войскам из-за угла, в полной уверенности, что в двадцати метрах за спиной — надежный и никому не известный запасный выход. И вот они, ломая пальцы и ногти, пытаются заветный люк приподнять. Ан хрен! Последствия — очевидны.

Точно так же грамотно выставленные мины смогут сорвать и наступательную операцию противника, для чего имелись крайне эффективные даже на открытой местности «лягушки». Снаряженная несколькими сотнями убойных элементов мина подпрыгивает на метр-полтора над землей и в случае удачного стечения обстоятельств может вывести из строя целый взвод. Каково будет их действие в замкнутом пространстве — очевидно. Тем более что квалифицированных саперов у поляков наверняка нет, а если бы и были, как обнаружить и обезвредить натяжного или нажимного действия взрывное устройство под слоем непроницаемой для глаз вонючей жижи? После первого же подрыва ни один благоразумный человек в тоннели просто не пойдет.

Если не случится столкновения с неприятелем и не поступит иного приказа, группе Уварова предлагалось выйти в район дворцового комплекса «Бельведер», где по традиции еще 1830 года разместилось «революционное правительство», подняться на поверхность, произвести разведку местности. Доложить результат.

По предварительным планам, около восьми часов утра должна начаться «Большая рекогносцировка». Выражаясь обычным языком — одновременный удар десятков штурмовых групп в заранее намеченные места. Где успех будет достигнут — немедленно его закрепить и развивать, где сопротивление окажется превосходящим — отступить, нанося на карты рубежи и огневые точки противника.

Вот тут-то поручику и его бойцам предписывалось устроить полноценный «детский крик на лужайке» в самом сердце вражеской системы управления и связи. Насколько хватит патронов и фантазии. Блокировать дворец снаружи и постараться ликвидировать все, что движется внутри. О проблеме пленных — специально не задумываться. Но если удастся взять живьем и доставить на правый берег кого-то из руководства — высшие награды обеспечены. Сам дворец по возможности щадить. Исторический памятник все же.

До места дошли всего за полтора часа. По дороге Уваров не раз вспоминал роман Жюля Верна «Путешествие к центру земли». И его же «Черную Индию». Там героям странствовать и работать было куда комфортнее. А здесь, несмотря на ранний час, из боковых ответвлений разного диаметра труб, то под ногами, то над головой, с отвратительной регулярностью извергались потоки того самого, что хлюпало под ногами, только пока еще разделенного на фракции. Спасали герметичные химкомплекты, зато в них становилось все жарче и жарче.

Уваров шел первым, освещая путь миниатюрным прожектором, укрепленным на лбу. Мощность у него была примерно как у автомобильной фары на ближнем свете, но в случае чего, посадив аккумулятор, рассчитанный на восемь часов непрерывной работы, можно было выдать десяток световых импульсов, на расстоянии до полусотни метров выжигающих сетчатку незащищенных глаз.

Бойцы его отряда, по совету специалиста, вооружились через одного ППД с круглыми дисками. В условиях трубы, исключающей любое подобие флангового маневра, темп огня и количество пуль в залпе были куда важнее убойной силы и прицельности самых современных конструкций. Вторые же номера парных расчетов шли, выставив перед собой карабины специального назначения «КС-29». Тоже весьма неприятное изделие, предназначенное для подавления массовых беспорядков по преимуществу в местах лишения свободы. Аналог дробовика для промысловой охоты на перелетную птицу. Четвертый калибр, патрон, заряженный резиновой полукартечью.

Незаменимо, если все же потребуется взять языка. Метров с двадцати человека изобьет и контузит, и дай бог, чтобы через час-другой он очухался и начал давать показания.

Рядом с Уваровым двигался из запаса призванный прапорщик[146], член московского клуба диггеров[147]Тимофей Ресовский, мужчина лет тридцати пяти, знаток подземной Москвы, одесских и аджимушкайских катакомб, давно мечтавший полазить и по варшавским.