Читать книгу "История Дальнего Востока. Восточная и Юго-Восточная Азия - Перси Бьюкенен"

Самозваная новая демократия красных хорошо функционировала среди крестьянских хозяйств горных территорий и в бамбуковых чащах. Армия и боеприпасы были захвачены у окруженной дивизии националистов в 1929 г. и пополнялись в ходе рейдов. Жители деревень снабжали коммунистов продовольствием и разведывательными данными. Многие солдаты дезертировали из гоминьдановской армии, и они поддавались красной пропаганде.

Коммунисты объявляют войну Японии

Большинство коммунистических ячеек в крупных городах было уничтожено. Однако, несмотря на серию побед на бумаге, нанкинские военачальники не смогли в четырех последовательных кампаниях победить партизан Чжу Дэ. Но даже и в этом случае консерваторы могли бы заручиться поддержкой общественного мнения, если бы не маньчжурский инцидент. Когда в 1929 г. Ли Лисань занял сторону СССР при возвращении советскими большевиками КВЖД, красные казались лакеями Москвы. Однако во время шанхайского сражения 1932 г. 19-я армия, выведенная из Цзянси, сражалась героически, пока ее сопротивление не было сломлено японскими войсками, получившими подкрепление.

19-я армия была наказана генералиссимусом за ее действия без приказа, но весь Китай восхищался ее борьбой. Япония невольно способствовала росту популярности красных. Помимо своей роли как защитника прав человека, они стали поборниками национального спасения. Коммуна формально объявила войну Японии. Их лозунги «Изгоним врага из нашей страны!», «Китайцы не должны сражаться против китайцев!» сделали призывы Чан Кайши к походу против «коммунистических бандитов» неуместными.

Жест коммунистов ничего не стоил. Пять лет красные не сталкивались с японскими войсками и не участвовали в боях с ними, но националистическое правительство не могло позволить себе риторического патриотизма. Генералиссимус, не имея морских и воздушных сил, своим призывом к войне с Японией привел бы к поражению своей плохо обученной армии. Политика умиротворения (хотя вызывала сожаление) была единственно возможной, когда механизированные силы противника пронеслись по маньчжурским провинциям и через горы Джехол.

Перемирие в Тангу в мае 1933 г. остановило вторжение у Великой стены, нейтрализуя широкую зону, делая ее фактически областью, подчиненной Японии. Китай был вынужден пойти на дальнейшие уступки по соглашению между Хо и Умэцу, которое покончило с властью Гоминьдана во всем Северо-Восточном Китае.

«Длинный марш»

Если Чан Кайши не мог избавить страну от иностранного нападения, он решил зимой 1933/34 г. покончить с внутренней угрозой. За его пятой кампанией против коммунистов наблюдали немецкие военные советники. Он ввел военное положение во всех советских районах, которое осуществляла безжалостная «жандармерия» — «Синие рубашки» (военизированная организация Гоминьдана. — Пер.). Красная армия была изолирована от своих крестьянских союзников, стесненная в кольце блокгаузов и изматываемая воздушными налетами. Она избежала уничтожения, лишь прорвавшись через кольцо окружения, но лишилась баз. Некоторые остатки коммуны Цзянси, образовавшие 4-ю армию, остались на юге. Основные силы начали свое легендарное отступление.

Коммунистический «Длинный марш» продолжался год, в течение которого было пройдено почти 5 тысяч миль (8 тыс. км): сначала на запад, продвигаясь через провинции Хунань, Гуйчжоу и Юньнань[406]; затем на северо-запад, вблизи границ Тибета и Синьцзяна, пересекая огромные речные узкие ущелья на веревочных пешеходных мостиках. Было бы легко в массовом порядке перейти через границу советской Средней Азии. Однако Россия не предоставила убежища беженцам. Сталин нуждался в зависимых сателлитах внутри Китая, способных саботировать национальное правительство или блокировать японскую экспансию, в зависимости от решения Кремля.

В первые месяцы нанкинские армии преследовали коммунистов по пятам, и произошло с десяток крупных сражений. Позже коммунисты шли одни через плато. Половина тех, кто покинул Цзянси, дошли до конца пути, но вряд ли хотя бы один из них находился в нормальном физическом состоянии.[407] Однако моральный дух не падал. Марш представлял собой растянутую по времени пропагандистскую проповедь. Под топот и звяканье военных раздавалось звучание катехизиса красных солдат:

Вы боитесь Красной армии? Красная армия — это армия крестьян. Это армия китайского народа.

Правила дисциплины произносились ритмично:

Занял вещь — верни. Честно расплачивайся за купленное. Обращайся гуманно со всеми пленными.

Недоверчивые крестьяне хотели бы знать, существовала ли такая армия со времен Троецарствия. Утверждалось, что каждый офицер раньше был рядовым. По мере потерь к Красной армии присоединялись добровольцы, так что колонна пополнялась, подобно движущемуся облаку пыли на ее пути.[408]

Советы Яньани

Мао Цзэдун уточнял цели китайских коммунистов. Массовую поддержку нужно обеспечить с помощью земельной реформы. Красная армия должна быть сильной и мобильной и дислоцироваться в районах, самообеспеченных в отношении продовольствия и стратегических материалов.

Хотя маршрут не был запланирован, цель «Длинного марша» была предопределена: далекий северо-запад, лёссовые холмы провинции Шэньси (согласно «Истории Востока» (т. 5, с. 404), провинции Шаньси. — Пер.), части «колыбели китайской расы», заключенной между средним течением Желтой реки и изгибом Великой стены. Это полузасушливая и бедная территория, но во влажный год способная кормить миллионы дополнительных ртов: ее главный город — Яньань, город из пещерных жилищ, обеспечивавших естественную защиту от воздушных налетов, далеко от ближайшего конечного пункта железной дороги. Города националистического Китая находились слишком далеко, чтобы оттуда предпринять сильное наступление. Сзади пустынные дороги вели через Монголию в СССР.

В Яньани было достаточно времени для передышки и переустройства. Ранними проектами являлись университет, учебное заведение по распространению партийной идеологии и академия Красной армии, способная подготавливать 10 тысяч военных специалистов ежегодно. Сочувствующие коммунистам стекались на северо-запад со всех частей Китая.