Читать книгу "Казино «Бон Шанс» - Василий Веденеев"

Молибога? А что Молибога? С ним все обстоит точно так же, как с Чумой — Алексей Петрович погорел: в прямом и в переносном смысле! И не только погорел, но и сгорел дотла! Осколки бывшей группировки уже принял под свою железную руку Давид, и они будут только рады получить нового, более оборотистого и разумного хозяина. Да и много ли их осталось после ночного побоища? Другое дело, не удалось вытянуть из проклятого Алешки-мента его связи и тайные каналы получения информации — на это теперь нужно плюнуть и забыть! Так судьба распорядилась, что он унес все с собой в могилу. Подумать только, всего лишь маленький осколочек в голову и…

Снегирев закурил и выпустил к потолку длинную струю сизого дыма: все рассеется, как этот сигаретный дым. Пак жив, но сейчас в том же положении, как Наполеон после поражения под Ватерлоо, а новых «Ста дней» у него не предвидится! Не наберет он армию, чтобы дать бой таким сильным противникам, какие захватят власть в его бывших владениях. Так сказать, узурпируют при еще живом «монархе». Ничего, проглотит, утрется и отвалит несолоно хлебавши. И так найдется на что жить, причем не бедствуя: уж кто-кто, а Сан Саныч знал это получше других, поскольку не зря провел долгое время рядом с Паком и успел собрать на него кое-какой материал.

Главное — сам уцелел в страшной передряге! А вчера, когда уже готов был всадить пулю в затылок Израилю и поставить этим точку в их долголетних отношениях, даже не подозревал, что его, вернее, их обоих спасло как раз то, что тому стало худо от вида дикой резни. Иначе лежали бы они сейчас в криминальном морге, и равнодушные прозекторы диктовали усталым ментам протоколы: кому и сколько пуль досталось и в какие части тела.

Сан Саныч передернул плечами, как от озноба: вот они, капризы судьбы! А дурачки ходят в «Бон Шанс», надеясь испытать, что это такое…

Выйдя из кабинета, Меркулов в коридоре столкнулся с озабоченным Генкиным. Петр хотел пройти мимо, но тот остановил его и поинтересовался:

— Советник освободился?

— По-моему, у него важный телефонный разговор.

— Все заняты, — недовольно причмокнул губами Арнольд. — Решительно все! А отдуваться приходится мне. Всем нужен Пак, а его нет.

— Где же он? — недоуменно спросил Меркулов. — Кажется, он достаточно пунктуален и уже должен был бы…

— Должен, а вот нету, — перебил его Генкин и, понизив голос, доверительно шепнул: — Говорят, ночью разборки большие были.

— Разборки?

— Ну да, из-за вчерашнего бардака в игорном зале.

— Ах вот оно что. Тогда, может быть, отсыпается?

— Хорошо, если не в сырой земле, — едва слышно буркнул Арнольд и тут же начал «замазывать» оплошность: — Хорошо бы, говорю, его поскорее отыскать, а то банк наседает и другие клиенты не дают покоя.

— Отыщется.

— Да-да, не сомневаюсь, но только бы поскорее, — вздохнул менеджер и поспешил в приемную: ждать, пока освободится Снегирев.

Петр отправился по своим делам, размышляя над услышанным: неужели Пак действительно в эту ночь сводил счеты с давними противниками, мстя сразу за все, в том числе за смерть своего патрона Малахова-Адвоката? В принципе, такое вполне возможно. Кореец, хоть и не прошел страшной школы зоны, но благодаря долгому и упорному «воспитанию» Бориса Владимировича впитал в себя большинство основных постулатов криминального мира, где одним из основных является: за око — два ока, за зуб — все зубы!..

Позанимавшись некоторое время своими делами, Меркулов отправился искать Ирину и пригласил ее отобедать вместе. Сегодня они кушали вдвоем, поскольку Генкин был занят и где-то носился, словно угорелый, пытаясь утрясти то и дело возникавшие вопросы.

Ирина выглядела бледной и часто обнимала себя руками за плечи, словно ее временами охватывал озноб. Петр отнес было это на счет обычных женских недомоганий, но Ирина призналась, что чувствует себя не очень хорошо и, самое главное, ее мучают дурные предчувствия: Она даже почти не притронулась к еде, хотя блюда, как всегда, были приготовлены отменно. Что бы ни случилось, кухня «Бон Шанс» всегда оставалась на должной высоте.

— Мне снился странный сон, — рисуя кончиком вилки непонятные узоры на салфетке, тихо сказала Ирина. — Представляешь, я видела нас молодыми: тебя, себя и… Ояра! Как живого. Мы гуляли в парке, и он все говорил и говорил о чем-то, а о чем, я никак не могла понять. А потом мы подошли к аттракционам. Юри схватил меня за руку и потянул на карусель. Мы сели на каких-то зверушек, и она завертелась со страшной скоростью, а он смеялся, запрокидывая голову. Я страшно волновалась, мне стало вдруг страшно, а ты остался один за какой-то странной изгородью, окружавшей огромную карусель, на которой вертелось множество людей… А Ояр смеялся, уговаривал меня не бояться и обещал, что все будет хорошо… К чему бы это? Зачем он разъединил нас с тобой?

— Это всего лишь сон, — Петр накрыл ее руку своей ладонью и почувствовал, как слегка вздрогнули ее пальцы.

— Ты знаешь, — она понизила голос, — говорят, ночью люди Корейца напали на деятелей из «Альтаира». Какой-то кошмар! Где мы вообще живем? И это еще смеют называть цивилизованной страной?

«Ага, — быстро прикинул Меркулов. — «Альтаир» — это господа Чумаков по кличке Чума и Алексей Петрович Молибога, предложениями которого мне вчера настоятельно рекомендовали не пренебрегать. Но то вчера! Имеют ли вчерашние предложения и предупреждения прежнюю силу и значимость?»

— Откуда тебе это известно?

— Слухами земля полнится, — усмехнулась Ирина. — Не забывай, я здесь уже давно и совсем своя. Охрана болтает, правда, с недомолвками, еще кое-что Генкин выдал, но тоже весьма скупо. Хотя если все сложить, то получится просто «ночь длинных ножей» и горы трупов на пожарищах. Кого-то где-то якобы спалили, кто-то кого-то подкараулил и тому подобное. Но нет же, как говорится, дыма без огня?

— Естественно… А ты все-таки выпей аспирин и горячего молочка да ложись-ка сегодня пораньше спать. Не нравится мне, как ты выглядишь.

— Мерси за комплимент, — немного насупилась она.

— Да нет же, я серьезно, — Петр погладил ее по руке. — Ты устала, нервы, наверняка, вспоминала Ояра. Давай, лечись, а вечерком созвонимся.

Она вымученно улыбнулась, поднялась из-за стола и, мазнув по его щеке горячими губами, ушла…

После обеда Меркулов решил отправиться за сигаретами. Вый дя из казино, он поежился от пронизывающего ветра, несущего колкие снежинки, и подумал, что лучше сесть в машину и прокатиться до гостиницы «Москва» — там прекрасный табачный киоск в вестибюле и, если в продаже есть его любимый сорт сигарет, можно взять сразу несколько блоков.

На стоянке, перед тем как сесть за руль, он решил осмотреть машину. Слишком свеж еще в памяти тот вечер, когда Ирина привезла ему «подарки» Арвида, оставленные им Генкину. Однако помня, что стоянка просматривается телекамерами из помещения охраны «Бон Шанс» и все фиксируется на пленку, Петр не стал нагибаться и заглядывать под днище. Повернувшись к камерам спиной, он достал из кармана куртки небольшое зеркальце на длинной, телескопически раздвигавшейся ручке и незаметно опустил его под днище своего жигуленка. И похолодел — под сиденьем водителя прилип продолговатый плоский металлический пенал. Мина!