Читать книгу "Криминальный пасьянс - Александр Овчаренко"

— Отходим! Немедленно! — отрывисто, словно делал это всю жизнь, скомандовал Перепёлкин. — Курс — нейтральные воды. Рот закрой!

Последняя фраза относилась к Жорке, который от удивления замер с открытым ртом в обнимку с огромным баулом.

Через пять минут после того, как они со всеми удобствами разместились в просторной кают-компании, стены которой были обшиты дубовыми панелями, а вдоль стен располагались мини-бар, холодильник с лёгкими закусками и обтянутая тонко выделанной кожей мягкая мебель, пол под ногами друзей-подельников дрогнул, и послышалось ритмичное бормотание хорошо отрегулированного двигателя. Яхта «Святая Ольга», разрезая белоснежным корпусом водную гладь океана, на малых оборотах уходила в нейтральные воды.

— Я знаю, что у тебя ко мне много вопросов, — упредил Карася Сашка. — Я отвечу на все, сколько бы времени это ни заняло, но сначала давай выпьем.

— Есть повод? — удивился Карась. — Что-то я не замечал за тобой, партнёр, тяги к утреннему опохмелу.

— Я не опохмеляюсь, я предлагаю тост, — с этими словами Сашка на два пальца плеснул в широкий стакан настоящее шотландское виски «White Horse».

Жорка взял стакан, осторожно понюхал содержимое и брезгливо поморщился. Как истинный сибиряк, Карась предпочитал самогон двойной перегонки или, на крайний случай, русскую водку.

— Не люблю я эту парфюмерию! — закрутил головой Жорка и решительно отодвинул стакан.

— Это же «Белая лошадь»! Классика алкоголя! — возмутился Сашка.

— Вот пусть лошади это пойло и хлебают, — парировал Карась.

— Тебя не переделать! — вздохнул Перепёлкин и достал из мини-бара бутылку водки «Столичная».

— За что пьём? — с улыбкой поинтересовался Карась, которому такое начало рыбалки пришлось по душе.

— За удачу, Жорик. Она нам сегодня понадобится, как никогда!

Они выпили и сразу налили по второй.

— Не могу я водку хлебать без закуски, не по-русски это! — пожаловался Карась и в поисках съестного открыл холодильник. — И всё у тебя, Александр Владимирович, не по-нашему, не по-русски! — бормотал Жорка, перебирая в холодильнике баночки и упаковки. — Креветки, оливки, анчоусы, даже копчёный угорь есть, но разве это закуска? Где огурчики, где сало? На худой конец, где финское салями?

— Ты ещё спроси про тушёнку, — пошутил Сашка.

— А это идея! — повеселел Карась и, захлопнув дверцу холодильника, расстегнул «молнию» на своём бауле. Вскоре на маленьком столике из карельской берёзы красовались две банки говяжьей тушёнки, завёрнутые в промасленную бумагу, пара луковиц, нарезанный крупными ломтями чёрный хлеб, и размером с Жоркин кулак бурый помидор. Потом Жорка нашёл в бездонных недрах баула охотничий нож, которым ловко вскрыл тушёнку и на четыре части разрезал каждую луковицу, а помидор настрогал крупными дольками в стоявшую на столе хрустальную посудину.

— Это пепельница, — опешил Сашка.

— Не страшно, она же чистая, — парировал Карась и широким жестом пододвинул Перепёлкину открытую консервную банку.

Выпили по второй, и Сашка почувствовал, как напряжение спадает. Он ещё посматривал на лежавший рядом с банкой тушёнки сотовый телефон, но делал это не так нервно. Вдруг бормотание дизеля прекратилось, и в кают-компании повисла тягостная тишина.

— Чего это мы? — испугался Жорка. — Неужели движок заклинило?

— Успокойся партнёр. В этом квадрате мы и будем рыбачить.

— А чего ловить-то будем? И на что? — тревожился Карась.

— Парусами нашей бригантины будем ловить ветер удачи! — пошутил Сашка и, отсалютовав Жорке стаканом, сделал большой глоток виски. В этот момент на столике завибрировал сотовый телефон. — Слушаю тебя, Крепыш. — торопливо произнёс Сашка, и Карась догадался, что этого звонка Перепёлкин ждал всё время, пока они находились на яхте.

— Александр Иванович! Здесь творится что-то непонятное! — скороговоркой выдал дружинник, словно опасаясь, что не успеет закончить разговор. — Сейчас случайно видел, как какие-то спецназовцы господина Сахно в наручниках вывели, и всех наших тоже в «браслеты» заковали. Я, наверное, один…

— Что за спецназовцы? — перебил Перепёлкин.

— А хрен их разберёт — то ли «Альфа», то ли «Вымпел»! Нам-то какая разница. Сейчас они всё, что в кабинете Сахно было, в мешки пакуют, оружейную комнату взломали, оружие забрали, полный беспредел!

— Крепыш, уходи оттуда! — закричал в трубку Сашка. — Уходи немедленно! Если сможешь, беги на материк, деньги у тебя есть. Крепыш, ты слышишь меня?

Но вместо шёпота Крепыша в телефоне отчётливо зазвучал голос незнакомого мужчины.

— Говорит старший лейтенант Чеботаренко! Прошу Вас оставаться на своих местах и сохранять спокойствие. В городе проводится антитеррористическая операция…

Дальше Сашка слушать не стал. Захлопнув крышку дорогого сотового телефона, он торопливо поднялся на палубу.

— Капитан, есть ли сведения о встречающей стороне?

— Яхта господина Хасимото стоит на якоре в указанном Вами квадрате.

— Надеюсь, капитан, туман не помешает Вам выйти в точку встречи?

— Не беспокойтесь, Александр Иванович! Наша посудина хоть и уступает по тоннажу и размерам яхте господина Хасимото, зато оснащена электронным оборудованием не хуже японского судна. Нас ведёт современный спутниковый навигатор.

— Хорошо. Снимайтесь с якоря и следуйте указанным курсом, — отдал приказание Сашка, и хотел ещё что-то добавить, как вдруг сотовый телефон в его руке вновь завибрировал.

— Это Березуцкий! — бесцеремонно начал разговор невидимый собеседник. — Я хотел бы узнать, господин Перепёлкин, как продвигаются наши дела?

— С этого момента у нас с Вами нет общих дел, — холодно ответил Сашка и без сожаления выбросил телефон за борт. Он ещё пару минут постоял на палубе, с удовольствием вдыхая полной грудью свежий морской ветер, потом резко выдохнул, словно пытаясь избавиться от всего того, что раньше связывало его с Березуцким, Ветричем и им подобным, и решительно направился по крутой лестнице в кают-компанию.

Спустившись в кают-компанию, Сашка невольно залюбовался, как Карась, ловко орудуя охотничьим ножом, намазывает тушёнку вместе с белыми кусочками жира на солидные ломти чёрного хлеба. Готовые бутерброды Жорка аккуратно раскладывал на бумажных салфетках.

— Выглядит не очень эстетично, но аппетитно, — сделал окончательный вывод Сашка, усаживаясь за маленький столик. — Запомни, партнёр, в Японии ценят всё изящное и утончённое. У них идеал женской красоты — маленькая изящная женщина с кукольным личиком и ступнями ног десятилетней девочки. Так что сандвич русского размера, — и Сашка для наглядности поднял самый большой кусок хлеба, щедро источавший мясной запах и желтоватые капли жира, — они бы не поняли и не восприняли.

— Большому куску рот радуется! — равнодушно ответил Жорка, укладывая поверх слоя тушёнки кружок помидора и сизый кусочек лука. — А вообще-то, зачем ты мне всё это говоришь?