Читать книгу "Министерство мокрых дел - Владимир Гриньков"
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Белый «Опель» тянулся за мной. Я вывел их прямиком на наших ряженых «гаишников», где их машину и остановили. Теперь я был спокоен. Условие мотоциклиста выполнено.
Без пяти минут двенадцать я подъехал к знакомому мне дому. Едва остановил машину, запиликал мобильник. Уже знакомый мне голос:
– Выходи из машины.
Я вышел.
– Возвращайся на проспект и пройди метров пятьдесят в сторону от метро.
Он вел меня и явно находился где-то рядом, но где – я не мог понять. Выйдя к проспекту, я прошел полсотни метров и остановился. Прошла минута, и мой мобильник снова ожил:
– Видишь маршрутное такси?
Слева ко мне приближалась «маршрутка».
– Подними руку, чтобы он остановился. Садись и езжай до метро.
Я сделал все, как он требовал. В салоне «маршрутки» было только два пассажира. Я прошел в конец салона и сел за их спинами. Мобильник держал в руках, но тот сейчас бездействовал. Подъехали к метро, здесь у «маршрутки» была конечная остановка, я это знал, но водитель почему-то не остановил машину, проехал через перекресток, игнорируя красный свет светофора.
– Эй, останови! – всполошился я.
И тогда один из тех двоих, кого я принял за пассажиров, вдруг обернулся и четко произнес:
– Ти-хо!
У него в руке был пистолет.
– Все будет хорошо, если будет хорошо, – скаламбурил он.
Пересел ближе ко мне. И второй развернулся так, чтобы держать меня в поле зрения. Меня просто украли, с запозданием обнаружил я. И получилось у них четко, как по нотам.
Мы петляли по улицам, будто стремились оторваться от «хвоста».
– За нами никто не гонится, – пробурчал я.
Но они не успокоились, пока не убедились в этом лично. Наконец остановились. Какой-то переулок. Старинные дома в два-три этажа. И никого вокруг.
– Выходи! – скомандовал тот, что сидел рядом со мной.
Руку с пистолетом сунул в карман брюк. Карман теперь подозрительно топорщился.
Вдвоем «пассажиры» вывели меня из машины, которая тотчас же отъехала, провели в арку, мы миновали пустынный двор, вошли в сырой и темный подъезд, поднялись на второй этаж. Это был нежилой дом. Разбитые лестницы, осыпавшаяся штукатурка, снятые двери, за которыми открываются взорам захламленные помещения. Жильцов отселили, но ремонт еще не начался.
– Сюда! – сказал один из моих провожатых.
Ввел в одну из комнат, и я увидел стоящего у оконного проема человека. Самого окна не было. Кто-то уже вынес раму. По комнате гулял ветерок. Человек обернулся, и я его узнал. Шмыгов. Собственной персоной. Неуловимый Шмыгов, которого так безуспешно разыскивал Мартынов.
– Узнал? – засмеялся человек у окна.
Кажется, он и был тем самым утренним мотоциклистом. Лица его я утром не рассмотрел. А вот одежда очень даже похожа.
– А ты прямо как в телевизоре, – оценил Шмыгов.
Даже голову набок склонил, рассматривая меня. Его приятели дышали мне в затылок. Пренеприятнейшее чувство. Хотя Шмыгов и предупреждал, что убивать меня не будет, а все равно мороз по коже.
– Ты понимаешь, житья мне совсем не стало, – пожаловался Шмыгов. – Обложили, сволочи, со всех сторон. Недавно вот вообще чуть не подстрелили.
– В Люберцах? – проявил я осведомленность.
– Да-а, – засмеялся Шмыгов, несколько, как мне показалось, удивленный. – А ты в курсе, да?
– Слышал кое-что.
– Охоту на меня открыли, падлы. Еле от них ушел. Одного подстрелил…
– Двоих, – поправил я.
– Двоих? – Шмыгов засмеялся, счастливый. – Значит, того я все-таки тоже зацепил!
В его глазах были удаль и азарт. Человек из другого мира. Со своими собственными представлениями о том, что такое хорошо и что такое плохо. Его представления нисколько не совпадали с моими. Его можно назвать отморозком. Опасный хищник, подлежащий обязательному отстрелу. Для него человеческая жизнь – ничто.
– Понимаешь, мы ведь в тот раз сейфы в банке бомбили вслепую. Наудачу, в общем. И залезли не туда, куда надо. Хватанули, в общем, чужое. А люди обиделись…
Шмыгов засмеялся, а глаза оставались холодными, словно были прикрыты корочкой сверхпрозрачного льда.
– Хочешь взглянуть?
– На что?
– На это вот.
Он извлек из-за пазухи видеокассету.
– Это мы нашли в одной из ячеек. Бесполезная, думали, вещица, но все равно прихватили второпях. А когда уже после всего просмотрели… О-о-о! Там такое заснято!..
– Компромат?
– Ну! – обрадовался он моей догадливости.
– На кого?
– Посмотришь на досуге. Этот фейс тебе знаком. Тыщу раз ты видел его по телеку. Большая шишка. Лицо, приближенное сам знаешь к кому.
– У меня другой профиль. Я журналистикой не занимаюсь.
– Но ты ведь с телевидения! У тебя там все завязки, все концы. Знаешь, кому кассету эту сплавить. Мы пробовали кассету передать журналюге одному, а он, дурак, стал информацию перепроверять. Позвонил в банк Ласунскому, стал расспрашивать, что там с этой кассетой. А ему – с какой кассетой? Да вот с этой, которая у меня. А вы приходите к нам, говорят. Мы посмотрим и скажем – действительно наша или нет. Он к ним отправился, а по дороге на него нападают, натурально, хулиганы, портят ему фотокарточку, отнимают бумажник и кассету, само собой, в результате этот идиот попадает в Склиф, и лично для него это еще не самый плохой итог. Хорошо еще, что мы ему не ту самую кассету отдали, а копию.
– Думаешь, Ласунский охотится за этой кассетой?
– Ну!
– А ему-то что за забота?
– Почем мне знать? Наверное, тот, кто хранил кассету в ячейке его банка, претензии предъявил. Замочить пообещал или разорить, к примеру, дочиста. Вот Ласунский и старается. Своих псов по моему следу пустил, еще чуть-чуть, и мне башку снесут. Я это чувствую.
– Отдай им кассету, – посоветовал я.
– Я что – больной на голову? Если все сделать тихо, они все равно меня порешат. Тут нужен шум. Ты понял? Надо, чтобы кассету много людей увидело. Чтоб, в общем, кипеж поднять. Чтоб по телеку, на всю страну.
Он боялся их. Так боялся, что был готов на все. Знал, что в покое его не оставят. Он может уехать из Москвы, вообще покинуть пределы России, спрятаться хоть в Антарктиде – и все равно до него доберутся. Вычислят и убьют. Не пожалеют на поиски ни времени, ни денег. А возможности у них, судя по всему, есть. И Шмыгов отдает себе в этом отчет. Наверное, сейчас клянет себя за то, что в тот раз вскрыл в банке именно эту ячейку, с кассетой. И дело было не в кассете, а в том, что он, Шмыгов, с содержанием кассеты ознакомился. И отныне его жизнь не стоила ровным счетом ничего. Ни единой копеечки. Так будет до тех пор, пока содержание кассеты не станет известно многим. Сотням тысяч, миллионам людей. В этом безмерном море посвященных Шмыгов растворится, превратится в молекулу, одну из миллионов других, и тогда к нему потеряют всякий интерес. Конечно, если он демонстративно объявится, его убьют, хотя бы в отместку за произведенный шум, но если будет сидеть тихо, то выживет, потому что специально его искать уже никто не будет. Овчинка выделки не стоит.
Внимание!
Сайт сохраняет куки вашего браузера. Вы сможете в любой момент сделать закладку и продолжить прочтение книги «Министерство мокрых дел - Владимир Гриньков», после закрытия браузера.