Читать книгу "Тварь 2. Сказки летучего мыша - Виктор Точинов"

– Втроем не получится… Открывай, если не врешь.

Выход оказался рядом – дальняя стена раздалась, расступилась – и по глазам ударил яркий солнечный свет. Синело небо, зеленела трава, внизу поблескивала ленточка Славянки – выход открылся из обрывистого берега у подножия Поповой горы. Пейзаж казался знакомым… Точно. Она. Чертова Плешка.

Кравцов жадно смотрел наружу и никак не мог оторваться от зрелища, которое не надеялся уже увидеть, Искушение было велико – подхватить Аду, скатиться с крутого склона, и…

И через несколько минут погибнуть в разверзнувшейся огненной бездне нового Кракатау.

– Приведи в себя девушку, – сказал Архивариус. – Пусть уходит. Даже если это ловушка – хуже не будет.

Кравцов краем глаза заметил, как растянулось в улыбке лицо Козыря – совсем не в Пашкиной, чужой, хищной улыбке. И понял: хуже будет. Всё будет гораздо хуже, если он немедленно не сообразит, в чем подвох…

Аделина пришла в себя от легкого прикосновения к плечу – обморок у нее перешел в обычный сон, тревожный и неглубокий.

– Пошли, – потянул ее Кравцов.

– Куда? Зачем? – Аделина говорила что-то еще, и Кравцов отвечал ей, но не понимал ни слова из сказанного, потому что в голове вертелась одна мысль: в чем подвох? В чем???

Существо отодвинулось от дыры подальше – так, чтобы на него не попадал солнечный свет.

Может, это и вправду Козырь? Козырь, зачем-то скопированный, сдублированный Тварью в ту ночь, когда зачал своего сына с Наташкой на Чертовой Плешке… Зачал… На Плешке… Тварь десятилетнего Сережку Ермакова в Спасовку так и не заполучила…

Кравцов замедлил шаг. Он всё понял. Подвох состоял в том, что никакого подвоха не было.

18

Поверхность озера-провала взгромоздилась гигантским куполом – и рухнула обратно. Вода вращалась все быстрее и быстрее. Наклон стенок воронки становился круче, – казалась, она превращается в гигантский колодец, ведущий в непредставимые глубины.

Несколько секунд спустя воды в озере не осталось.

Секунды эти оказались по-разному наполнены событиями для спустившихся под землю и оставшихся на поверхности.

Генерал-майор Старцев материл радистов (связь на всех диапазонах накрылась неожиданно и бесповоротно, оставив без управления громоздкую структуру, развернутую в Спасовке и окрестностях). Генерал успел оборвать матерную тираду и перевести взгляд на офицера, спешащего к нему с известием: не то террористы действительно сдаются, не то измыслили какую-то провокацию.

За короткое время поворота генеральской шеи Кравцов и Архивариус успели подготовиться к взрыву в пещере, заполненной снарядами, где прошло не менее полусотни лет после ухода Алекса.

Успели встретить существо с лицом Пашки-Козыря и увидеть открытый им выход…

И только тогда – для них тогда – озеро, разбившись на сотни ревущих потоков, понеслось коридорами и туннелями. Некоторые из этих потоков вырвались наружу, разметав завалы в старых выходах и пробив несколько новых. Но остальные – почти все – вновь сотворенные подземные реки стремилась к залу с шахтой. К бездонному провалу, уходящему в раскаленное чрево земли.

19

– Спускайся, – сказал Кравцов. – Обрыв пару метров отвесный, потом не так круто, притормозить падение можно. Не расшибешься.

Он говорил и незаметно наблюдал за существом.

– А вы?

– Мы задержимся. Ненадолго… – успокоил Архивариус. – Не стоит оставлять без присмотра этого… рядом с такой грудой взрывчатки.

Аделина внимательно посмотрела на сжавшееся существо, перевела взгляд на детонаторы и призванный разбить их снаряд.

– Подрыв отменяется, – сказал Кравцов, стараясь не дрогнуть ни лицом, ни голосом. – Уберем запалы подальше, свяжем проводом эту каракатицу, – и следом за тобой.

Ада сделала один неуверенный шаг, другой, выглянула наружу… Кравцов искоса посмотрел на существо. На сей раз никаких ухмылок на лице псевдо-Козыря не было. Тело стянулось в комок, застыло неподвижно, лишь торчащие наружу кончики щупальцев мелко-мелко подрагивали.

Аделина медлила. Кравцов пододвинулся вплотную к ней и к выходу, готовый в случае чего попросту выпихнуть девушку наружу.

– А как же… – начала Ада сомневающимся тоном.

– Тихо! – перебил Архивариус. – Слышите? Похоже, на этот раз действительно вода… Прыгайте быстрее! У нас минута или две, не больше!

Из глубины Поповой горы послышался слабый, но нарастающий рокот.

– Слушай внимательно! – быстро и громко заговорил Кравцов. – Чем бы всё ни закончилось – немедленно к медикам! Немедленно! При малейших признаках беременности – на аборт! Сразу же! Ты не мать того, что растет в тебе, а я не отец! На Чертовой Плешке тебя…

Существо закричало. Ничего людского в пронзительном крике не было – оглушительное сочетание свистящих и скрежещущих звуков. Подтянутые под тело щупальца распрямились, как туго сжатые пружины.

Тварь взмыла в воздух.

Кравцов успел обернуться на вопль и увидеть, как лицо Козыря мгновенно перестало быть человеческим лицом – растянулось, распахнулось бездонной пастью, усеянной тонкими, острыми, загнутыми назад клыками.

В следующий миг существо обрушилось на него.

20

Бурно катящаяся по коридору вода усиливала напор, удерживаться на месте становилось всё труднее.

– Плавать умеешь? – хрипло спросил Мельничук.

– Умею, – откликнулся Даня. Он не думал, что его умение сейчас поможет.

Подземный коридор в этом месте изгибался круто изогнутым в вертикальной плоскости коленом, – и у каменного свода держалась воздушная пробка. А дальше щель между сводом и поверхностью потока исчезала. Капкан. Водяная ловушка.

Воздух уходил, просачивался сквозь какие-то незаметные глазу щелки, трещинки в камне. Вода поднималась всё выше – достигнув уже шеи Дани и груди подполковника.

– Тогда ныряй первым! – скомандовал Мельничук. – Вдохни-выдохни несколько раз поглубже – и ныряй! Течение быстрое, поможет! Тут недалеко, доплывем!

Даня сомневался, что бодрый тон подполковника отражает его действительную уверенность, будто «тут недалеко»… Но выбора не было. Он не стал спорить, не стал предлагать Мельничуку плыть первому. Если впереди окажется узкое место, где грузный подполковник не сможет протиснуться – погибнут оба.

Мальчик несколько раз вдохнул, болезненно скривившись (удар агонизирующего щупальца до сих пор отдавался болью в ребрах), набрал полную грудь воздуха и нырнул.

Хуже всего оказалась темнота. Он закрыл глаза – все равно не увидеть каменные клыки, выступающие из стен и сводов – удар, еще один, еще… Холодная вода приглушала, гасила боль, и Даня греб, не обращая на нее внимания…