Читать книгу "История Литвы с древнейших времен до 1569 года - Эдвардас Гудавичюс"

Рада панов возникла как аналог государственных советов, представлявших аристократию в странах Центральной Европы, прежде всего в Польше. Однако на ее внешнее оформление менее всего повлияла рецепция, ее создание отличали черты, ярко рисующие особенности развития Великого княжества Литовского. На начальном этапе деятельности рады, или совета панов (вторая-третья четверти XV в.) само ее название (дословно – паны-советники, сокращенно – просто паны или просто советники) обозначало не определенный орган, а лишь непродолжительное совещание съехавшихся господ. К концу XV в. славянское слово «рада» обрело свой подлинный смысл «совета», а не «советников» или «советчиков» (по латыни – «consilarii»). В латинских актах раду панов иногда именовали сенатом (по аналогии с Польским коронным советом, становящимся или ставшим сенатом). Все это указывало, что рада панов уже воспринималась как непрерывно действующая управленческая инстанция.

Внутренние стимулы формирования рады панов усиливались внешними факторами. Тесные связи с Польшей, политику которой также определяли институты аристократического представительства и управления, волей-неволей толкали Литву к обзаведению подобной инстанцией, к приданию великокняжескому совету видимости того, чем он еще не был. Подобными фикциями манипулировал Витовт Великий уже в последнем десятилетии XIV в., прикрываясь прерогативами своего совета, которыми тот фактически не обладал. Однако к исходу правления Витовта эти прерогативы стали значительно более реальными. К этому привело как возникновение слоя крупных землевладельцев, так и поспешное, но очевидное его взаимодействие с польской знатью, выразившееся в заключении Вильнюсско-Радомского (1401 г.) и Городельского (1413 г.) договоров. Тридцатые годы XV в. стали трудным экзаменом на аттестат зрелости для формирующейся или едва сформировавшейся рады панов. Несмотря на ее раскол и разлад во время Ошмянского переворота 1432 г., – возвышение Швитригайло, и особенно Казимира, неоспоримо свидетельствовало, что рада панов существует и действует. В структурном отношении это еще был нерегламентированный или слабо регламентированный великокняжеский совет, в ответственные моменты опиравшийся на более широкий круг феодальной элиты, но сама способность сплотиться в дееспособные группировки и умение выдерживать стро- /417/ гую политическую линию свидетельствовали о важном событии: эпизодические сходы стали государственным институтом. В течение XV в. его границы определила сложившаяся иерархия государственных сословных должностей. Рада панов стала органом сословного представительства феодального общества, прежде всего – самих панов. Поскольку Литва имела общего монарха с Польшей, и большую часть времени монарх проводил именно там, внешний стимул ускоренного роста рады панов действовал почти всю вторую половину XV в. Рада панов фактически оставила за собой свободу финансовой деятельности, военной организации, внешней политики, законодательства, т. е. – все важнейшие прерогативы управления государством. Казимир I уже был обязан координировать с ней вопрос об определении преемника, тем самым она приобрела даже прерогативу выбора наследника династии. Разделение прерогатив государственного управления ограничило великокняжескую власть. На рубеже XV–XVI в. Великое княжество Литовское внешне стало сословной монархией, приобретя власть и сословное /418/ представительство лишь для узкого слоя феодальной знати.

Ядро рады панов составили католические епископы (они заняли в ней первые места) и высшие сановники центрального и провинциального управления. Маршалки, канцлеры, казначеи, гетманы, воеводы (включая и Жямайтского старосту), каштеляны (которых иногда называли просто панами) образовали верхушку рады панов и ее необходимую номенклатуру. Участие низовых врадников не было строго регламентировано, однако в деятельность рады панов был вовлечен круг, куда более широкий, чем слой высших сановников. Границы между высшими и низшими врадниками, а также между постоянными и случайными членами рады панов не совпадали, но и не слишком различались. Сложился круг из одного-двух десятков виднейших сановников, именуемый узким или тайным советом, а общее число членов рады достигало нескольких десятков человек. Большинство рады составляли литовцы и католики. Процент русских и православных понемногу увеличивался, но православные епископы в раду допущены не были (это определялось не только государственным статусом католицизма, но и тем, что православная Церковь не была крупным землевладельцем и политической корпорацией). Рост числа русских не отнял командных высот у литовской элиты. Кроме того, попавшие в раду русские были преимущественно представителями людей, ориентированных на литовскую государственность. Рада панов вершила назначения сановников и врадников. Она, как и система сословных должностей, определила саму суть деятельности и карьеры феодальной знати. По мере того, как династия Ягеллонов обретала всеевропейский авторитет, рада панов становилась средоточием аристократических интересов, а также воплощением и гарантом литовской государственности. Когда монарх находился в Польше, рада панов вела все текущие внутренние и внешние дела. Подобная политика сопровождалась интенсивной перепиской между радой панов и государем (при нем всегда находились литовские писари). Монарха довольно часто посещали представители и целые делегации рады панов. /419/

Сын Казимира Александр в 1492 г. начал править страной как первый «согласованный» наследник династии Ягеллонов. Начало его правления ознаменовалось привилеем 1492 г., в котором были юридически оформлены возросшие прерогативы рады панов. Великий князь был обязан обсуждать с ней международные договоры, вопросы войны и мира, назначения послов, государственные расходы, издаваемые законы. Члены рады панов (паны-советники) получали право свободно и безнаказанно выражать свое мнение, даже наперекор великому князю. Таким образом рада панов стала типичным для Центральной Европы государственным советом и гарантом суверенитета страны.

г. Возникновение всеобщего дворянского сословного представительства

Слой панов был верхушкой складывающегося и сложившегося дворянского сословия. Однако, чем более явными были права дворян, тем заметнее становилось их представительство наряду с радой панов. При отсутствии строгой определенности с составом рады, не был четко очерчен и круг феодальной элиты, особенно в тех важных случаях, когда требовались консультации более широкого спектра участников. Привлечение к совещательному процессу определялось должностью и величиной земельного владения приглашаемого. Развитие и оформление подобной практики привело к возникновению у рады панов мощного тыла, который всё чаще и шире подключался к ходу обсуждений. Дворянская верхушка надолго стала постоянным участником совещаний. Встречи подобного рода происходили уже в сороковых годах XV в. (на стыке 1445–1446 г., осенью 1446 г.), в пятидесятые (1451, 1453 г.) они обрели название великого съезда, вального сейма или сейма (заимствовано у Польши).

В середине XV в. съезд еще не представлял всего дворянства. Собирались лишь немногочисленные представители его верхушки (почти исключительно из литовских воеводств). Созыв сейма диктовался текущими событиями. Это еще не было государственным институтом, сеймом в строгом смысле, однако не было и узким кругом рады панов. От согласия крупнейших землевладельцев зависели самые важные политические решения, напр., о военном призыве или – в особенности – о взимании денежных платежей с велдомых. Чем обширнее становились владения и права дворян, тем весомее делался их голос. Сама номенклатура обсуждаемых проблем распространилась и на законодательную область. На сейме 1468 г. был принят свод правовых норм, регулирующих ответ- /420/ ственность за уголовные преступления (т. н. Судебник Казимира). В 1492 г. сейм избрал великим князем Казимирова сына Александра. В 1499 и 1505 г. сеймы обсуждали вопрос об унии с Польшей. На сейме 1502 г., во время войны с великим Московским княжеством, были установлены нормы воинского снаряжения. Сейм 1506 г. избрал великим князем Сигизмунда II.