Читать книгу "Институты и путь к современной экономике. Уроки средневековой торговли - Авнер Грейф"

Различие социальных структур магрибцев и генуэзцев действительно очевидно. Магрибские торговцы были в основном купцами, инвестировавшими в торговлю через горизонтальные агентские отношения. Каждый торговец служил агентом для многих купцов, пользуясь при этом их агентскими услугами или же агентскими услугами других торговцев. Оседлые торговцы были агентами для тех, кто путешествовал, и наоборот; богатые купцы являлись агентами для более бедных, и наоборот.

Торговцы не принадлежали к купеческому классу или к классу агентов. Степень горизонтальности социальной структуры магрибцев можно количественно оценить, изучив то, что можно назвать коэффициентом агентских отношений. Коэффициент агентских отношений определяется как отношение количества случаев, когда торговец работал как агент, к количеству случаев, когда он работал как купец или как агент и как купец. Коэффициент равен единице, если торговец был только агентом, нулю, если он был только купцом, и какому-то промежуточному значению, если он был и купцом, и агентом. В 175 письмах магрибских торговцев, где зафиксировано 652 случая агентских отношений, 119 торговцев упоминаются более одного раза, и почти 70 % из них имеют коэффициент агентских отношений между нулем и единицей. Чем чаще торговец упоминается в документах, тем с большей вероятностью у него будет промежуточное значение коэффициента агентских отношений[278].

Горизонтальная социальная структура магрибцев отражена также в тех формах деловых ассоциаций, через которые они устанавливали отношения с агентами. В основном использовались партнерство и «формальная дружба». При партнерстве два или большее число торговцев инвестировали капитал и труд в совместное предприятие, производя раздел прибыли пропорционально объему инвестированного капитала. При «формальной дружбе» два торговца, работавших в разных торговых центрах, предоставляли друг другу агентские услуги без денежного вознаграждения[279].

Напротив, агентские отношения среди генуэзских торговцев были вертикальными. Богатые купцы, которые редко функционировали в качестве агентов (или вообще никогда не были агентами), нанимали относительно бедных агентов, которые редко функционировали в качестве купцов или никогда не бывали в этой роли [de Roover, 1965, p. 51]. Как правило, генуэзские агенты XII в. не были «богатыми или высокопоставленными людьми» [Byrne, 1916–1917, p. 159]. Только 21 % 190 торговых семей, упомянутых в картулярии Джованни Скрибы (1154–1164), обладали коэффициентом агентских отношений между нулем и единицей, причем на долю этих торговцев приходится лишь 11 % объема торговли.

Вертикальный характер генуэзской социальной структуры также отражен в формах деловых ассоциаций, через которые устанавливались агентские отношения. С конца XII в. генуэзцы использовали главным образом контракты комменды (commenda), в которых одна сторона обычно предоставляла капитал, а другая – труд (в форме путешествия или заграничного посредничества)[280]. Различие форм деловых ассоциаций двух купеческих групп не отражает разных знаний. Члены обеих групп были хорошо знакомы с контрактами одних и тех же типов, и ничто в правовом, политическом или моральном отношении не мешало им использовать их [Krueger, 1962][281].

Разные культурные убеждения не только влияют на социальные формы экономических взаимодействий, но и приводят к разной динамике распределения богатства. При прочих равных условиях вертикальное общество дает больше возможностей для вертикальной мобильности неимущих индивидов (в системе с частичным равновесием). Поскольку при индивидуалистских культурных убеждениях способность агента принять на себя обязательства обратно пропорциональна его богатству, неимущие индивиды обладают большей способностью получать ренту (превышающую гарантированную полезность), доступную агентам. В горизонтальном обществе неимущие агенты не могут получать эту ренту, поскольку при коллективистских культурных убеждениях способность принимать на себя обязательства положительно связана с богатством индивида.

Исторические источники ничего не говорят о динамике распределения богатств среди магрибцев, однако генуэзские источники отражают такую динамику распределения богатств, которая соответствует нашим теоретическим предсказаниям. Перенос богатств отражен в падении концентрации торговых инвестиций и в росте торговых инвестиций, осуществляемых простолюдинами. Картулярий Джованни Скрибы (1154–1164) показывает, что торговля была сосредоточена главным образом в руках небольшого числа знатных семей, причем менее 10 % купцов инвестировали 70 % всего капитала. Картулярий Обертуса Скрибы (1186) показывает снижение доли привилегированных семей, так что 10 % из них инвестируют менее 60 % совокупного капитала. В 1376 г. число простолюдинов, плативших таможенные пошлины в Генуе, превысило число выходцев из знати (295 против 279), причем на долю знати приходилось всего 64 % совокупных инвестиций [Kedar, 1976, p. 51–52][282].