Читать книгу "Босиком - Элин Хильдебранд"

Первые три дня ей постоянно присылали цветы. Это были орхидеи от Вики и Теда, розовые розы от родителей Мелани, цикламен от матери Питера из Парижа, нескромно большой и мрачный букет от сотрудников «Раттер энд Хиггенс», красные герберы от соседей Мелани и Питера, хризантемы в горшке от Бренды Линдон и Джона Уолша, белые бумажные цветы от женщины, которая была соседкой Мелани по комнате, когда они учились в колледже… Цветы все продолжали приносить, пока нянечки не начали шутить, что Мелани «довольно популярна». Несколько букетов Мелани передала в палату больных раком.

На четвертый день, когда Мелани в постели кормила Эмбер, снова принесли цветы. Букет скромный, очень скромный. Это чайные розы и гвоздики, а еще несколько веточек перекати-поля; в букете была карточка, на которой написано «Мамочке», и к нему прикреплено розовое сердечко.

— Еще один, — говорит нянечка. Это Стефани, любимая нянечка Мелани, старшая в родильном отделении. У нее белокурые волосы, она очень красивая, добрая и хороший специалист; она была рядом с Мелани во время потуг и кесарева сечения, и в основном Стефани всему ее учила — как кормить ребенка и помогать ему отрыгивать, как протирать младенца губкой и ухаживать за пупком.

Мелани улыбается.

— А я уже подумала, что обо мне забыли.

— Выходит, что нет, — говорит Стефани. Она ставит чашку Мелани на поднос. — Хотите, я прочитаю вам карточку?

Мелани смотрит на цветы. Она понимает, что все это время ждала именно такой букет — недорогой, но искренний. Просто заказанный в интернет-магазине.

— Нет, спасибо, — говорит Мелани. — Я потерплю, пока докормлю малышку.

— Кстати, вы прекрасно справляетесь, — сказала Стефани. — Девочка уже набрала вес, с которым родилась. Нам такое нравится.

Мелани смотрит на головку Эмбер, покрытую темным пушком. Стефани выходит из комнаты.

Позже, когда малышка спала в своей кроватке, Мелани открыла конверт, вставленный в букет с помощью маленькой пластиковой вилочки. «Мелани Пэтчен» — написано на конверте.

Питер должен встретить свою маму в аэропорту Джона Кеннеди; Мелани ждет их завтра к обеду.

Она достает карточку. Там написано: «Я уже знаю, что она прекрасна».

Глаза Мелани наполнились слезами, и в какой-то момент она даже всплакнула. Стефани предупреждала ее, что этого стоило ожидать, — внезапные слезы, без всяких весомых причин: гормоны бьют через край. Мелани сначала смотрит на своего спящего ребенка, а затем в окно — там вечернее серое небо и метет метель. Из коридора доносится какая-то музыка. Мелани родила прекрасного, здорового ребенка, но может только плакать, плакать, пока у нее не перехватывает дыхание. Она снова с Питером; они снова супружеская пара. Мелани надеется на лучшее; она сравнивает свой брак с розами, которые росли перед домом номер одиннадцать по Шелл-стрит. «Если их обрезать, — говорила Мелани Блейну, — в следующий раз они вырастут еще красивее».

Мелани переполняют любовь, радость и изумление, и все же она чувствует пустоту. У нее есть все, чего она хотела, но ей не хватает…

Чего?

Лета. Часов, проведенных на солнечной веранде, идеальных кусочков помидоров, песен крапивника, ощущений, которые испытывало ее тело, когда его окутывали волны, идеальной белой гортензии, плетущейся по белому забору, бабочек и шмелей, мороженого на десерт, пассажирского сиденья джипа. Какое опьяняющее чувство она испытывала, когда ехала по Майлстоун-роуд с открытыми окнами, а в машину залетал ночной воздух, какое возбуждение охватывало Мелани, когда она подъезжала к пляжу и видела перед собой ночное небо и воду, гладкую, словно покрывало. Какое это было счастье — просто сидеть в машине рядом с кем-то настолько экстраординарным, как Джош Флинн.

Мелани утирает слезы и снова перечитывает карточку (сначала она будет читать ее каждый день, а затем только в те моменты, когда ей захочется поднять настроение, когда понадобится напоминание о счастье).

«Я уже знаю, что она прекрасна».

Карточка без подписи.

* * *

Сегодня список Вики растянулся на две страницы. Сегодня вторник, начало февраля и пятый день рождения Блейна. Сегодня Вики в пять часов устраивает вечеринку в кафе, которое выбрал Блейн, и она согласилась. Ей еще нужно развесить шарики и разложить подарки. В субботу благотворительный аукцион по поводу Дня святого Валентина, и Вики надеялась выбраться в город и купить себе какую-нибудь обновку (вся ее одежда на нее велика; Вики до сих пор не восстановила утерянный вес), но шоппинг придется отложить, как и сотню других дел из ее списка. Вечеринка в честь дня рождения очень важна, да, но утром Вики должна сделать кое-что еще более важное.

В десять тридцать у нее встреча с группой поддержки больных раком.

Вики приехала туда почти вовремя. Она села на стул прямо перед тем, как Долорес начала читать молитву. Последний раз Вики приходила в группу поддержки за три дня до операции, когда она была практически лишена дара речи и настолько парализована страхом, что едва могла выговорить свое имя. Сейчас она чувствовала себя виноватой, словно совершила отступничество, а теперь вернулась в лоно церкви. Она держала за руку Джереми и еще одного человека — женщину моложе себя, одетую в джинсы-стрейч, которую никогда раньше не видела.

Когда молитва была окончена, Долорес подняла голову и радостно посмотрела на Вики.

— Хотите немного сидра? — спрашивает Долорес. — Он натуральный.

Вики замечает, что остальные члены группы сидят со стаканчиками, но отказывается.

— Может, потом.

— Хорошо, — говорит Долорес. — Давайте для начала представимся. Дана, ты начнешь?

Женщина в джинсах начинает говорить:

— Меня зовут Дана. Рак груди, третья стадия.

У Вики сжимается горло. Ей становится немного легче, когда они идут по кругу в другую сторону. Эд, рак предстательной железы, вторая стадия; Джози, рак груди, третья стадия; Франциска и Джереми все еще здесь. Есть еще одна женщина, которую Вики не знает и у которой вообще нет рака; она здесь, потому что ее семилетней дочери поставили диагноз «лейкемия».

Вики так это взволновало, что она чувствует, как снова начинает запинаться.

— Вики, — говорит Долорес.

— Я В-в-вики, — говорит она. — Рак легких. — Вики делает паузу, сглатывает слюну, берет себя в руки. — Выжившая.

Выжившая. Люди из круга пристально смотрят на нее, и она чувствует смущение. Долорес продолжает улыбаться, глядя на Вики. Она позвонила несколько дней назад и попросила Вики вернуться в группу поддержки. Долорес просто умоляла ее.

— Другим полезно будет посмотреть на тебя, — сказала Долорес. — Особенно в это мрачное время года. Это даст им надежду.

Вики читает в глазах помимо всего прочего зависть, даже негодование. Она узнает эти чувства, потому что сама была на месте этих людей, слушала Трэвиса, который победил рак печени, и Дженис, которая, несмотря на все трудности, победила рак яичников. Вики была счастлива за них, но одновременно с тем она их ненавидела. А теперь на их месте была она. Она хочет рассказать этим людям свою историю, каждую деталь, но особенно она хочет им объяснить, что она одна из них. Она называет себя «выжившей», но они все понимают, что этот термин довольно условный, потому что рак мог действительно уйти, а мог просто спрятаться, а потом, неожиданно, снова проявиться на поверхности. Вики тридцать два года прожила уверенным в себе, активным человеком, но сейчас она закована в кандалы страха и неуверенности. Ничто и никогда уже не дастся ей легко.