Читать книгу "Первые леди Рима - Аннелиз Фрейзенбрук"

Романтические перспективы союза между римской принцессой и готским королем — описываемым свидетелем как красивый человек с хорошей фигурой — были слишком хороши, чтобы являться правдой.[932] Но даже если мы поддадимся соблазну и поверим, что Плацидия влюбилась в пленившего ее варвара, пока они бродили по Западной Европе — ведь старые свидетельства утверждают, что союз был гармоничным и что Атаульфа покорили «благородство, красота и целомудренная чистота» Плацидии, — описание Олимпиодором их свадьбы намекает и на более прозаические мотивы.[933] Сам римский стиль свадьбы, от решения Атаульфа одеться в одежду римского военачальника до присутствия нескольких важных римских сановников, которые даже принимали участие в пении традиционных римских свадебных песен, указывает на политические амбиции. Женитьба на Плацидии делала его шурином императора, — чья бездетность давала Атаульфу в руки козырную карту.

После временного пребывания готов в Барселоне Плацидия забеременела и родила сына, провокационно названного Феодосием — в честь отца невесты. Несмотря на внешнюю пышность, женщина снова исполнила свою самую важную, базисную роль в глазах каждой династии. Король готов был теперь отцом потенциального наследника Западной Римской империи. Теперь Атаульф, должно быть, считал, что Гонорий и Флавий Констанций находятся в его власти.[934]

Однако смерть маленького сына ослабила руку Атаульфа, и Западный двор оказался непреклонен. Вместо того чтобы преломить с Атаульфом хлеб, Равенна блокировала его, перехватив торговые пути готов. Атмосфера внутри лагеря готов стала ужасной, и летом 415 года, чуть больше чем через год после праздника в Нарбонне, Атаульф был убит своим офицером, оставив Плацидию вдовой в возрасте двадцати шести лет.

Убийца по имени Сегерик выказал оскорбительное отсутствие уважения к сестре римского императора, заставив ее идти перед своей лошадью в колонне менее благородных пленников-готов. Но режим Сегерика продержался всего неделю, прежде чем сам он был убит, а новый лидер готов, Валлия, решил больше не торговаться с Флавием Констанцием и римлянами об этой причиняющей лишь беспокойство заложнице. Он согласился вернуть ее назад римлянам в обмен на зерно и место в Галлии, между Тулузой и Бордо, чтобы вести сельское хозяйство. В 416 году, через шесть лет после того, как ее похитили из Рима, Галла Плацидия снова оказалась дома.[935]

Она вернулась к более стабильному политическому порядку, чем тот, что она покинула. Флавий Констанций, грозный политик, удерживавший власть над Западным двором в течение десяти лет после смерти Стилихона, не только обеспечил безопасное возвращение Плацидии от готов, но использовал их военную помощь, чтобы уничтожить варваров, вторгшихся в Испанию. Вернувшись назад в Равенну, он привез на шесте голову британского узурпатора Константина III, столь долго вызывавшего беспокойство. Он явно думал, что также получил хороший улов в виде перспективной невесты. Однако сама Плацидия явно так не считала. Когда ей предложили второй раз выйти замуж за Констанция, она неожиданно уперлась, вызвав сильное раздражение своего поклонника. Потребовалось вмешательство брата, чтобы заставить ее согласиться на нежеланный брак.[936]

Вторая свадьба Галлы Плацидии состоялась 1 января 417 года и была отпразднована с большой помпой. Но брачная гармония, которая отмечала ее союз с Атаульфом, явно отсутствовала, что следует из всех рассказов о ее жизни с Констанцием. Почему она так сопротивлялась этому браку — сложный вопрос. Некоторые предполагали затянувшуюся любовь к Атаульфу, чей энергичный характер контрастировал с описаниями Констанция как «мрачного и угрюмого» человека с выпученными глазами, длинной шеей и большой головой, который всегда пригибался к шее лошади, на которой ехал, «бросая по сторонам настороженные взгляды».

В то время как Атаульф и Плацидия выступали единым фронтом, вместе оплакивая своего младенца, когда хоронили его в серебряном гробике в часовне возле Барселоны, отношения Плацидии с Констанцием описывались как холодные и отстраненные. Его изображали все более превращающимся в угрюмого и скаредного тирана под влиянием сварливой жены, а Плацидию — как жестокую стерву. Однажды она пригрозила, что разведется с ним, если он не казнит самоуверенного бродячего фокусника по имени Либаний, который заявил, что может волшебством ликвидировать варваров, а Плацидия холодно объявила его хвастовство богохульством.[937]

Но этот брак отвечал как минимум одному из критериев, по которому римские династии оценивали брачные союзы. Он произвел двоих детей — девочку Юсту Грату Гонорию, родившуюся в 419 году, и, что самое важное, — сына и наследника, Валентиниана III, рожденного в 421 году. Рождение наследника перед лицом продолжающейся бездетности Гонория не оставляло последнему других вариантов, как только разделить 8 февраля 421 года титул Августа с Флавием Констанцием. В то же время он распространил его на свою сестру, что обеспечило Плацидии честь стать первой женщиной Западной империи со времени жены Константина Фаусты, получившей древнее звание Ливии.[938] Но эти решения были с неудовольствием встречены при дворе Феодосия II в Константинополе, возмущенном тем, что с ним не посоветовались; Константинополь отказался признать нового Августа и его семью.[939] Однако до того, как Флавий Констанций смог урегулировать свои отношения с восточными оппонентами, он неожиданно умер 2 сентября того же года, оставив Равенну без сильного руководства и ввергнув Запад в борьбу за политическую власть.

Исчезновение защиты Флавия Констанция, как бы плохи ни были их личные отношения, оставило Плацидию с сыном Валентинианом III брошенными на произвол судьбы. У нее имелись союзники, среди которых самыми лояльными были готские слуги, остававшиеся с ней с момента ее возвращения в Равенну; еще одним очевидным источником поддержки мог стать недавно назначенный комитом Северной Африки Бонифаций. Кроме того, у нее был Гонорий, и некоторое время брат с сестрой держались вместе. Но вскоре их отношения осквернила политическая клевета — обвинение в инцесте. Появились слухи, что в постоянных поцелуях Гонория и Плацидии есть нечто большее, чем братская любовь. Со временем между братом и сестрой появилась трещина, вызывая соответствующую обстановку в городе, доходящую до стычек на улицах Равенны. Наконец семейная связующая нить лопнула окончательно, и весной 423 года, чуть больше чем через год после смерти Констанция, Плацидия была отрезана от дома и семьи второй раз в жизни — ее заставили отправиться к Восточному двору, в Константинополь.[940]