Читать книгу "Ладога - Ольга Григорьева"

– Нет. Чужак не таков, – басил в ответ Медведь.

– Шибко ты разбираешься, каков он! Никому его не понять. А тебе уж подавно.

– Почему это мне – подавно?

– Потому, что у нас на двоих одна голова – моя, а тебе, братец, лишь сила досталась.

Дело тогда едва до потасовки не дошло, но вовремя Константин вмешался, разнял спорщиков…

От воспоминаний не по себе стало… Болотники с Чужаком в одном печище выросли и то о нем спорили – человек иль нет, а я Эрика в его добром нраве да человеколюбии уверяла…

Но ньяр верил, переводил глаза с меня на закрывшуюся дверь, шевелил губами. Появлялось в его глазах что-то осмысленное – может, надежда?

– Он действительно колдун?

Руки дрожали, мысли прыгали… Лишь бы не тянул, лишь бы решился! Чужак может все! Он выручал, когда иной надежды не оставалось…

– Да! Да! Да!

Полыхнули глаза ярла знакомым зеленым огнем:

– Ляд с ним! Коли найдет жену – до земли поклонюсь, а решит силой меряться – еще неизвестно кто кого. Смерть лучше такой жизни.

Узнавала я прежнего Эрика. Стремительным стал, ловким, словно не лежал безжизненным кулем на полатях, не водил по потолку пустыми глазами. Боги, боги, неужели не поможете ему, неужели попустите несправедливость?!

Шевельнулось в груди предчувствие и замерло. Проводила я ньяра с улыбкой, с добрым напутствием, а потом уж дала волю сердцу, вслушалась в его предостерегающий шепот:

– Не увидишь больше Эрика, не услышишь его голоса, не обопрешься на дружескую руку… Никогда… Никогда… Никогда…

ВАССА

Я знала, что умерла. Потому и глаза со страхом открыла, опасаясь увидеть перед собой ужасную Морену, поджидающую мою душу. Но ее не было. Словно сквозь туман разобрала над собой озабоченное лицо Ядуна. Неужели жива? Сколько же мне еще мучиться в ожидании смерти, в неизвестности, в пустой надежде на спасение? Уж лучше бы сразу убил…

– Перешла… – донесся слабый вздох Ядуна. Выплыла из тумана костлявая рука, потянулась ко мне. – Идем… «

Куда? Не хотела я идти с ним, но не пойду своей волей – потянут Темные. Я оглянулась… Вокруг было черно, ничего не видно, хоть глаз выколи. Верно, пока лежала без памяти, наступила ночь, съела все краски леса. Лишь его шум доносился, и то будто издалека… А за спиной Ядуна меж темных ветвей слабо светился просвет, словно кончался там узкий глухой лаз.

– Идем, – снова повторил жрец.

Я поднялась, так и не притрагиваясь к предложенной им руке, попробовала шагнуть. Ноги затекли, не слушались. Темнота надвинулась, стала гуще, плотнее. Страх охватил душу, захотелось бежать туда, к свету, хоть с Ядуном, хоть без него! Да и жрец почему-то не вызывал прежнего отвращения. Человек как человек – у каждого есть свои недостатки… А темнота наползала, страшно, неумолимо неся зловещую тишину и ужас…

Я схватилась за сухую узкую ладонь. Жрец рванул меня на себя, чуть не упав в надвигающуюся бездну. Непослушные ноги сделали шаг, еще один, еще… Движения давались все легче. Я уже бежала, влекомая жрецом по темному коридору. Свет блестел впереди, резал глаза… Хотелось зажмуриться, но едва думала об этом – становилось страшно. И руку Ядуна отпустить боялась. Казалось, отпущу – и настигнет тьма, поглотит, разорвет на кусочки…

Свет ударил по глазам, внезапно распахнулся необозримой ширью. Все завертелось, лицо Ядуна вытянулось еще больше, обретая форму высохшего черепа, рука в моей ладони скрючилась жесткими костяными пальцами.

– Эрик! – закричал кто-то невидимый.

Эрик? Кто такой Эрик? Я не помнила… Странно, я ничего не помнила… Плавали в памяти отрывки разговоров с кем-то когда-то, знакомые смутные лица, плакал кровью великий бог… Он ждет меня… Я должна соединиться с ним, стать его вечной преданной рабой… Кажется, когда-то я его боялась… Глупая девка! Могучий бог, великий бог, бог над тремя мирами – разве можно его бояться? Честь быть его рабой!

– Эрик… – шептал мне издалека нежный женский голос. – Эрик…

– Не слушай! – Ядун быстро подтянул меня ближе к своему тощему телу. Голова у меня перестала кружиться, слепящий свет уже не вызывал страшных видений.

– Триглав ждет. Ты готова встретить его?

Он еще спрашивает! Конечно, ведь это мой бог!

– Тогда – сделай шаг ему навстречу! Перейди кромку!

Я попробовала. Неуклюжие, ставшие словно деревянными ноги не шевелились.

– Он ждет! – подбадривал Ядун. – Всего шаг, и ты увидишь его!

Я очень старалась. От усилий пот выступил на лице, покатился по вискам. Ногти впились в ладони, не причиняя боли, ибо ничего не было больнее, чем невозможность достичь моего бога!

– Помоги мне! – взмолилась я, повернувшись к Ядуну.

– Я не могу! – Он мучился не меньше моего. На сухом лице отражалось страдание, тощая шея судорожно подергивалась при каждом моем рывке. – Ты должна сама… Мне нельзя через кромку… К богам…

Я заплакала. Казалось, не слезы ползли по щекам, а кровавые, вырвавшиеся из страдающего сердца капли.

– Эрик… – вкрадчиво шепнул женский голос.

Он мешал мне! Неведомая шептунья хотела остановить меня, не допустить к могучему Триглаву. Я оглянулась, ища обидчицу. Никого… Лишь искаженное страхом и нетерпением лицо Ядуна. Откуда шепчет невидимка? Чего хочет?

– Не слушай! – Ядун заметил мои колебания, закричал, срываясь на визг. – Иди!

– Эрик, – громче повторила женщина. Где она?

– Там, за кромкой… – пояснил молодой девичий голосок.

Я уже не разбирала воплей Ядуна. Нужно убедить этих женщин, что они не имеют права отбирать у меня моего трехликого бога. Он накажет их! Это не пустые угрозы…

За кромкой засмеялись… Странно было слышать нежный переливчатый смех. Когда-то я тоже смеялась… Когда?

– Вспоминай, вспоминай… – шептали голоса.

– Иди!!! – Крик Ядуна отсек их, словно острый нож.

Да, я должна идти…

– Не надо… – молили женщины. – Погибнешь… Эрик не сможет найти тебя.

Эрик, Эрик… Все время – Эрик… Кто такой этот Эрик?

Желание сделать шаг угасало. Появлялись вопросы. Много вопросов… Где я? Почему ослепительный свет вокруг мешает мне разглядеть кромку, за которой прячутся незримые шептуньи? И почему мой Триглав не заставит их замолчать? Может, он не так уж ждет меня?

– Ждет!

Ядун. Почему я могу видеть Ядуна, слышать его голос и голоса женщин, а мой бог не зовет меня к себе?

– Ты еще не принадлежишь ему… – отозвалась одна из женщин. – Умирая для мира, ты взывала ко мне.

– Да, ты звала мою мать, – подтвердил юный голосок.