Читать книгу "Нам не узнать друг друга сразу - Алена Медведева"

– Да. – Гайяр бросил на меня быстрый взгляд и отвел глаза в сторону. – Ты меня с первого раза, когда увидел тебя, а главное – услышал, что ты по поводу похищения спрогнозировала, равнодушным не оставила. Я сам это поздно понял, просто слишком невероятным, даже для меня, казался этот союз – землянка и первородный неймарец. Но я все время наблюдал за тобой, сам не отдавая себе в этом отчета, пытался задеть, растормошить, вынудить открыться. Прости меня за то, как я вел себя тогда! Слишком поздно понял, в чем причина. Понял, когда потерял. И могу тебя заверить, что побегом и этими долгими поисками ты мне втройне отплатила за каждую обиду, за каждую придирку с моей стороны.

Отставив чашку, крепко сжала его ладонь в своих руках.

– Этого я не хотела – ну, наверное. Я просто боялась, ненавидела и не понимала. Потому и убежала. Так что и мне есть за что просить прощения. Но ты не думал, что это, может быть, и есть ответ на наш вопрос? Если ты полюбил меня, пусть и неосознанно, еще до порабощающей привязки эниара, а твое сознание, несмотря на всю невероятность подобного выбора, признало во мне твою пару, основывалось же оно на чем-то? Высшему разуму виднее. Возможно, именно нам суждено иметь детей, достаточно сильных, чтобы выдержать формирование второй сущности! Вот только я не пойму, как такое длительное внутриутробное развитие возможно в моем случае? Я физиологически на это неспособна. И какими будут наши дети? Ведь необходимого в таких союзах медицинского вмешательства я не делала.

– Обычная беременность у наших женщин длится семь месяцев и мало чем отличается от вашей, мы так же рождаемся на свет. В случае с первородством, поскольку вторая сущность начинает закладываться уже после формирования у ребенка полноценного головного мозга и энергетической структуры его живой материи, процесс затягивается. Ведь второй сущности необходимо немногим меньше времени для полноценного, готового к вылупливанию состояния. Отсюда эти дополнительные шесть месяцев развития.

– Вылупливанию? – Я опешила.

– Да, после семимесячного развития ребенок первородного рождается в легком эластичном полуэнергетическом коконе, который сразу отделяют от пуповины. Тут же собирают и эниар. В этом коконе помимо энергии находятся полностью усваивающиеся питательные вещества, необходимые ему для физического существования в последующие месяцы. И практически сразу кокон начинает твердеть, образуя защитный барьер, который проницаем только для воздуха. Ребенок пребывает в состоянии стазиса, активно лишь его сознание. Так и идет формирование и развитие второй сущности. И именно в этот период ребенок может погибнуть, если его сознание не выдержит нагрузки. Раньше эти коконы просто помещали в тепло, сейчас созданы специальные инкубаторы, контролирующие условия дозревания. Когда формирование сознания первородного завершено, внутренняя сущность пробуждает ребенка, и он, начиная стремиться наружу, вылупливается.

Обалдеть! У меня не было слов.

– А неймарский год в земном эквиваленте, это сколько? – на всякий случай уточнила я.

Гайяр, на секунду задумавшись, сообщил:

– По-вашему, тринадцать месяцев.

Получается, чуть больше года подвешенного ожидания – выживет или нет? И это – свершившийся факт. Этого нам уже не избежать.

– А ты сам? Хотел бы ты ребенка? – глядя ему глаза, спросила я.

– В данном случае я не знаю. Я бы выбрал тебя.

– Но лично мне ничего не грозит, кроме душевных переживаний, – грустно усмехнулась я.

– Это как посмотреть. Ты воспринимаешься мною как дейрана, предназначенная для гармоничного союза, но если мы будем терять своих детей, вряд ли наш союз станет для тебя идеальным. А значит, и жизнь со мной. Поэтому я внутренне противлюсь такому повороту. Однако я все думаю над этим твоим утверждением, что мое сознание при выборе тебя учитывало и возможность иметь совместных детей. Вы – очень выносливая и легко приспосабливающаяся раса. Что до того, будет ли наш ребенок полукровкой, то, скорее всего, нет. В принципе во Вселенной, пусть даже и в разных расах, есть самый крошечный процент генетического сродства, это идет от изначально общей жизненной материи. Поэтому если в нашем геноме подобные родственные локусы обнаружатся, то и толика чего-то твоего ребенку может достаться, в самом широком смысле понимания этого вопроса, но в основном малыш будет подобием меня. В союзе первородного с представительницей любой расы будет так. Иного сознание не допустит, а все физиологическое – в его власти. Согласишься ты на это?

– У нас, – усмехнулась я, – принято считать, что гены – это только половина, а вторая составляющая полноценной личности – воспитание. Так что мне тоже найдется что вложить в ребенка! Главное, чтобы он сумел все осилить и выжить. Но если он будет подобен тебе, – ты же справился? Значит, и твой потомок осилит. Должен.

Мы переплели пальцы рук и молча смотрели друг на друга, опасаясь спугнуть надежду. Пусть будет так, пусть. Нам остается только верить и ждать.

– Не будем никому говорить, хорошо?

Он вздохнул:

– Тинарагу надо.

– Да, в этом случае я не против. Но – никому из Совета и даже Ланаире!

– Я не скажу.

– Спасибо. Но ты должен был рассказать мне обо всем сразу. Я бы все обдумала, заранее как-то смирилась.

– Не мог. Дети – это для женщины важнее даже мужа. Моя мама тому пример. Думал, ты сразу посчитаешь, что у нас ничего не выйдет и семьи не получится. В последнее время я больше склонялся к мысли, чтобы нам вообще остаться бездетной парой.

– Как? А ваша раса? – Я реально была потрясена его словами.

– Не знаю. Честно. Мучился, думал и выхода не находил. Наверное, этим и подвиг свое сознание на активные действия. Сам себе вырыл яму.

– Надо было просто рассказать мне! Мы действительно станем семьей, когда начнем доверять друг другу. Хотя я тоже еще не научилась этому.

– Страх не чужд и нам. Особенно страх потери дейраны. Крейвана он толкнул на предательство, меня – на это глупое упорное молчание. Оля, спасибо тебе. Сейчас я понимаю, как был неправ, держа все в себе. Но принуждать тебя таким образом не стал бы наверняка!

– И что бы сделал, не заставь я тебя рассказать сейчас?

– Утром нашел бы способ уговорить тебя для профилактики воспользоваться медитексом и запрограммировал его на… В общем, ты бы не узнала, – глядя в глаза, честно сказал о том, на что решился.

В ужасе прижав ладони к лицу, смотрела на Гайяра. И сделал бы, безумец! И жил бы потом с этим!

– Обещай мне, что никогда не примешь решения касательно нас, не посоветовавшись со мной, – попросила я очень серьезно. – Иначе я просто не смогу тебе этого простить. Никогда! Понял? Мне даже кажется, что пробуждение эмоций вам не во всем идет на пользу.

Усмехнулся. Грустно.

– Понял. Я не уверен, что сделал бы так. Это был порыв в минуты отчаяния.

– А твоя мама? Ты ее единственный ребенок?