Читать книгу "Золотая шпага - Юрий Никитин"

Он с силой дернул, Оля вскрикнула, когда цепочка больноврезалась в шею и порвалась. Васильев держал золотой медальон на раскрытойладони: рубины источали кровавый свет, а бриллианты блестели остро и угрожающе.

– Дорогая вещичка… Откуда? В России равных нет.

– Вы мерзавец, – сказала она с ненавистью.

– Ну, я не разделяю вашу точку зрения, – ответил он счувством победы. – Но вы восхитительны в гневе.

– Он убьет вас, – пообещала она. – Убьет на моихглазах.

Карета двигалась быстро, колеса часто стучали по булыжноймостовой. Васильев отодвинул занавеску, с недоброй улыбкой выглянул:

– Скоро… Я недаром все годы работал в Генштабе.

– И много вы составили планов победоносных битв?

– Это не важно. Для вас важнее, что я составил план, какуничтожить этого надменного наглеца. Не убить, хотя для меня важно и развеятьмиф о его неуязвимости, а именно уничтожить. Теперь же этот план успешнозавершается.

Она чувствовала отчаяние, мозг работал так, что головаразогрелась от прилива крови. Похоже, предатель в самом деле предусмотрел все.Слышно было, как покрикивает кучер, кони пофыркивали на ходу. Васильев кому-топоклонился, и снова у Оли был безумный порыв закричать, позвать на помощь, ноона с большим усилием сумела взять себя в руки. Она достаточно прожила с этимудивительным человеком, чтобы вести себя иначе, чем ожидается от избалованнойгенеральской жены!

Голос кучера стал строгим. Оля услышала, как кони замедлилибег, карета остановилась. Ее качнуло, на подножку прыгнул верзила, отворилдверцу. Васильев вылез неспешно, подал руку Оле:

– Улыбайтесь! Теперь постоянно улыбайтесь мне!

– Это не будет неестественно?

– Нет, – процедил он сквозь зубы, но рот растягивал вулыбку, ибо на улице были люди, а карета остановилась перед роскошным домом, отдвери к ней по широким мраморным ступенькам уже спускался дворецкий. – Этобудет лишь означать, что вы ко мне… крайне неравнодушны.

Она ощутила такое отвращение, что ее едва не стошнило. Голосее был хриплым от ненависти:

– Берегитесь! Он найдет вас и на дне моря.

– Пока что он лежит связанный в темнице, – шепнул он вответ. – А нож у его горла.

Она в бессилии наклонила голову. Дворецкий подошел к ним,поклонился:

– Прикажете доложить?

– Да…

Звонкий стук подков заставил их повернуть голову. Вдали наулице показался на бешено скачущем вороном коне человек в белой рубашке. Коньбыл огромен, он несся, как пушечное ядро. Волосы всадника трепал ветер, рубашкана груди была разорвана, обнажая широкую грудь, покрытую черными волосами.

Оля задержала радостный крик. Александр мчался, какнеминуемая смерть, глаза сверкают, вид его страшен. Васильев издал сдавленныйкрик:

– Петр, Вавил! Убить его!

Из-за кареты выбежали двое. В их руках были ружья. Онимгновенно опустились на колени, прицелились в скачущего на них человека.Васильев с руганью выхватил пистолет, повел им за всадником. Оля молча, но согромной силой ударила его под локоть. Выстрел грохнул так, что барышня на тойстороне улицы томно ахнула и красиво упала в обморок. Ее кавалер стоялошалелый, барышня грохнулась о тротуар как бревно.

Васильев затравленно отшвырнул пистолет, его пальцы больноухватили Олю за плечо, а другой рукой он выхватил из-за пазухи короткий острыйнож. Она отшатнулась, изо всех сил ударила острым носком туфли в голень.Васильева перекосило от боли, он едва не упал, а пальцы его невольно разжались.В бессилии он внезапно бросил в нее нож, повернулся и, сильно хромая,побежал по улице. Вид у него был настолько страшен, что никто не решился встатьу него на дороге.

Два выстрела прогремели как один. Оля подхватила с землинож, остановилась, глядя расширенными глазами на происходящее. Седло вороногоопустело, он сделал еще два стремительных прыжка, внезапно в седле с тойстороны появился Александр, в его руке что-то блеснуло.

Один из помощников Васильева всхлипнул и, выронив ружье,ухватился обеими руками за горло. Там торчала рукоять ножа. Александр на скакупрыгнул на второго, сбил с ног.

Оля вскрикнула:

– Саша! Лови!

Он мгновенно обернулся, поймал брошенный ею нож Васильева.На его мрачном лице была жестокая улыбка. Белые зубы блестели, как у дикоговолка. Волосы слиплись от крови, но в нем было больше огня, чем в том затянутомв парадный мундир генерале, каким его видели в Петербурге.

– Как ты? – спросил он озабоченно.

– Все в порядке, – заверила она с облегчением. –Смотри, тот поднимается…

Он отшвырнул нож, даже не оглянувшись:

– Он уже не поднимется.

Она поняла по неестественно вывернутой голове, что Александрв прыжке с коня успел сломать противнику шею.

– Ох, Саша…

Она бросилась ему в объятия. Он прижал ее к своей могучейгруди, его мощное сердце билось часто, сильно. Несмотря на холодный день, кожабыла покрыта потом, Оля услышала знакомый запах, от которого у нее сладкокружилась голова.

Вокруг собиралась встревоженная толпа. Прибежали ­городовые,появился пристав. Дворецкий, который при выстрелах убежал к двери, сноваспустился, спросил с поклоном:

– Велите доложить?

Оля ответить не успела, Александр со злой насмешкой указална свою волосатую грудь:

– Передай Петру Антоновичу, что у меня оторвалась пуговица.Вернусь пришью, а потом уж можем и повидаться.

Дворецкий поклонился. Вид у него был невозмутимый, на дваплавающих в лужах крови трупа не повел и глазом:

– Так и доложу.

Александр снова поцеловал Олю, нимало не смущаясь обилиемсобравшихся:

– Бог ты мой, какая же ты у меня красивая!

– Саша, я чуть не умерла от страха, – призналась она.

– Да? А я видел, что ты чуть не убила этого предателя.

– Потому что он хотел выстрелить в тебя! – сказала онагорячо.

Он снова обнял ее, в толпе ликующе закричали, захлопали владоши. Оля прижалась к его груди, ощущая себя надежно, защищенно, и толькожаль, что не удается пролезть сквозь его толстую кожу и спрятаться у него вгруди рядом с горячим, просто раскаленным сердцем!

Васильева не нашли, сколько ни искали. Засядько объяснилгородским властям, чего хотел и добивался бывший полковник Генштаба.В подвале дома, где его держали, нашли двух помощников Васильева. Один ещедышал, второго жизнь покинула раньше, чем пленник выбежал из дома.

Городовые уважительно покачивали головой. Хорошо, что этотудалец на стороне закона, иначе задал бы хлопот городским властям. Не будь онгенералом, мог бы стать неуловимым атаманом разбойников. И тогда жизнь вСанкт-Петербурге стала бы адом для богатых и знатных…