Читать книгу "До последнего - Дэвид Бальдаччи"

— Есть какие-нибудь известия о старине Эрнсте Б. Фри?

— Никаких. Никто его не видел. И это, честно говоря, меня удивляет. Обычно, когда мы даем объявления о розыске, от звонков нет отбоя. Девяносто девять процентов, само собой, пустые, но один или два обязательно бывают по делу и дают нам какую-нибудь зацепку. Но на этот раз — ничего, ни одного сообщения.

Выслушав рассказ Бейтса, Веб принялся с мрачным видом обозревать окрестности, скользнул взглядом по какому-то предмету, потом снова вернулся к нему и минуту на него смотрел, после чего, повернувшись к Бейтсу, рявкнул:

— Вот черт!

— Что такое? Что случилось, Веб?

— Похоже, у нас есть свидетель — правда, несколько необычный, — сказал он, ткнув в некий предмет пальцем.

Бейтс посмотрел в указанном направлении и увидел светофор, находившийся на углу улицы по диагонали от пакгауза. Установленная на нем видеокамера, которая должна была вести наблюдение за проезжей частью, как обычно, была повернута хулиганами в другую сторону и, по странному стечению обстоятельств, смотрела теперь своим стеклянным глазом прямо на пристройку, где разгружался транспорт.

— Вот черт! — эхом откликнулся Бейтс. — Ты догадываешься, о чем я сейчас думаю?

— Догадываюсь, — сказал Веб. — Ты думаешь о том, что это видеокамера старой модели, которая работает 24 часа в сутки. Новые включаются только тогда, когда кто-то из водителей превысит скорость, и фотографируют задние номера машины. Всего-навсего.

— Остается только надеяться, что в полицейском участке нужный нам сегмент не стерли и не перезаписали.

Бейтс знаком приказал одному из своих агентов немедленно позвонить в полицию.

— Мне пора возвращаться на ферму, — сказал Веб. — Боюсь, Романо уже соскучился.

— Мне это не нравится, Веб. Ведь тебя в любой момент могут убить.

— У тебя останется Коув. Он тоже видел, как Большой Тэ пристрелил того парня.

— А если и его убьют? Это вполне вероятно, поскольку он говорил, что за ним охотятся.

— У тебя есть ручка и бумага?

Взяв у Бейтса бумагу и ручку, Веб написал подробный отчет об убийстве Туны. Бейтс сказал, что на самом деле парня звали Чарлз Таусон, а Туна — его прозвище. В этом не было ничего удивительного, поскольку все бандиты имели клички. В своем отчете Веб указал, что убийцей Туны является Фрэнсис Вестбрук по прозвищу Большой Тэ, после чего поставил на нем свою подпись, а два агента, расписавшись на том же листке бумаги, ее засвидетельствовали.

— Ты что — смеешься надо мной, что ли? — разъярился Бейтс. — Да такую писульку не примет во внимание ни один адвокат.

— Пока я больше ничего не могу для тебя сделать, — сказал Веб и пошел к своей машине.

37

Вернувшись в Ист-Уиндз, Веб сообщил об этом Романо, после чего отправился в гараж и забрался в ванну. Пятнадцатиминутный сон в горячей воде, подумал Веб, и он снова станет как огурчик. Порой ему приходилось бодрствовать по несколько суток, и он привык к недосыпу.

Романо увидел наконец свежие ссадины на лице Веба и разразился по этому поводу вполне предсказуемой тирадой:

— Ты опять позволил набить себе морду? Не сказал бы, что это хорошая реклама для ПОЗ.

Веб заверил его, что, когда его станут избивать в следующий раз, он будет подставлять под удары руки, ноги и корпус — чтобы ссадин и царапин не было видно.

Следующие несколько дней Веб с Романо исполняли обязанности охранников, и их довольно размеренное существование не нарушалось никакими из ряда вон выходящими событиями.

Когда Гвен и Билли увидели на лице Веба кровоподтеки, Гвен воскликнула:

— Боже, что случилось?

— Такое впечатление, что вас ударил по лицу копытом Бу, — прокомментировал состояние Веба Билли.

— Уж лучше бы это и впрямь был Бу, — ответил Веб.

Гвен сказала, что к его боевым шрамам необходимо приложить примочки. Когда она обрабатывала его синяки и кровоподтеки антисептиком, Билли сказал:

— Похоже, федералам никогда не приходится скучать.

— Что правда, то правда, — буркнул Веб.

В скором времени, когда Веб и Романо поближе сошлись с Кэнфилдами, им довелось на собственной шкуре испытать, что такое тяжелый фермерский труд. Отказаться от работы было невозможно — ведь они обещали Билли, что не станут бить на ферме баклуши. Романо все это не нравилось, и вечерами он частенько ворчал, высказывая свое недовольство. Вебу такая жизнь, напротив, была по душе, и он, осматривая окружавшие его просторы, порой начинал думать, что быть фермером не так уж и плохо. Потом, правда, он старался прогнать эти мысли и говорил себе, что забудет о ферме сразу же, как только уедет отсюда.

Он продолжал совершать с Гвен верховые прогулки — как в целях охраны, так и для того, чтобы получше ознакомиться с местностью. При этом он не мог не признать, что ездить верхом по полям и лесам в компании красивой женщины — далеко не худший способ провести время.

Каждый день, когда они с Гвен подъезжали к часовне, она слезала с коня и шла молиться. Веб же, сидя на своем Бу, молча за ней наблюдал. Она ни разу не предложила Вебу присоединиться к ней. Он, впрочем, к этому и не стремился и никогда не высказывал подобного желания. Тот факт, что Дэвид Кэнфилд погиб в то время, когда он выполнял задание, являлся для него достаточным основанием, чтобы держаться на известном расстоянии от этой женщины.

Вечера агенты ФБР проводили в большом доме. Билли прожил довольно интересную жизнь и любил рассказывать истории из своего прошлого. Эти вечера обыкновенно посещал и Немо Стрейт, и вскоре Веб с некоторым для себя удивлением обнаружил, что у него с бывшим морским пехотинцем куда больше общего, нежели он мог предположить. Жизнь Стрейта также изобиловала событиями — он был и солдатом, и охранником, и фермером — и бог знает кем еще.

— Раньше я жил, полагаясь исключительно на свои мозги и физическую силу, но с годами понял, что я уже далеко не так умен и силен, как прежде.

— В определенном смысле мы с вами находимся в одинаковом положении, — сказал Веб. — Интересно, вы собираетесь заниматься лошадьми до самой смерти — или у вас на примете есть что-нибудь другое?

— Не скрою, я подумывал о том, что было бы неплохо убраться подальше от всех этих манерных и норовистых животных. — Стрейт посмотрел на Кэнфилдов, понизил голос и, усмехаясь, добавил: — Я имею в виду не только копытных, но и двуногих. — После этого, уже нормальным голосом, он сказал: — Но, как я уже говорил, это у меня в крови, поэтому иногда я представляю себе, что у меня есть собственная маленькая ферма, где я распоряжаюсь по своему усмотрению.

— Отличная мысль, — сказал Романо. — Мне тоже иногда хочется иметь собственное дело — например, открыть мастерскую по ремонту автомобилей.