Читать книгу "Проклятый манускрипт - Филипп Ванденберг"

— Вы наверняка Афра. У меня есть для вас послание.

Мысленно Афра все еще переживала встречу с Опенком. Она казалась себе недостойной и бесхарактерной, и ей совершенно не хотелось уделять внимание чужому певцу. Но тут ей пришла в голову мысль: откуда певцу известно ее настоящее имя?

И пока она тщетно искала ответ, пока всматривалась чужаку в лицо, припоминая, не встречалась ли с ним раньше, тот расценил ее молчание как согласие и продолжал:

— Меня послал некий Ульрих фон Энзинген, богатый и к тому же щедрый господин, что совсем не само собой разумеется в этих кругах. Кстати, меня зовут Венцель фон Венцельштайн, если вы обо мне еще не слышали.

Одноглазый певец шаркнул ногой, что в его исполнении и при его ужасной внешности выглядело довольно смешно. Кроме того, когда он так преувеличенно себя чествовал, в его голосе проскальзывали странные звуки, словно Венцель наступил кошке на хвост.

— Мне не о чем говорить с мастером Ульрихом, — беспомощно ответила Афра. Она понимала, что странный посланник загнал ее в ловушку, и предчувствовала, как это уже часто и не напрасно бывало, западню.

— Должен сказать, — продолжал Венцель фон Венцельштайн, скорее напевая, чем говоря, — что вы должны простить ему его поведение. За мастером Ульрихом следят. Точнее сказать, некие люди шпионят за ним. Да, именно так он выразился. Он просил передать вам вот это.

Неожиданно Венцель фон Венцельштайн вынул из кармана листок бумаги, сложенный до размеров ладони, который в темноте было почти не виден.

— Если вам не трудно, мастер Ульрих просит передать, что он хотел бы с вами встретиться. Время и место написаны на этом листке бумаги. Вас приветствует Венцель фон Венцельштайн.

Совершенно обессиленная, Афра добралась до своей комнаты. Она взволнованно развернула листок бумаги и пробежала взглядом по аккуратным строчкам. Потом увидела, что руки у нее дрожат.

В доме было неспокойно. Чрезвычайный неаполитанский посол громко выговаривал своему секретарю из-за небольшой оплошности, а его кучер и форейтор, очевидно, развлекались в обществе двух иностранных красоток с громкими голосами.

В жизни каждого человека бывают дни, когда события начинают развиваться помимо его воли. Такой день наступил и для Афры. Едва она улеглась отдыхать, обеспокоенная, мучимая нестройными мыслями, как в двери постучал мастер Пфефферхарт и шепотом объявил:

— Вдова Кухлер, у ворот дома стоят два магистра. Имена называть не хотят. Они сказали, что вы знаете, о чем идет речь. Впустить их?

— Минутку! — Афра поднялась и открыла окно, выходившее на Рыбный переулок. У дверей стояли два хорошо одетых человека. На лицо одного была надвинута шляпа, а другой держал в руке факел. Она тут же узнала его. Это был Иоганнес фон Райнштайн.

— Впустите их! — крикнула Афра в дверь комнаты.

Пфефферхарт удалился. Афра натянула на себя платье. Чуть позже в двери постучали.

— Надеюсь, вы еще не легли спать, — извинился Иоганнес фон Райнштайн приглушенным голосом, — но моему другу, магистру Гусу, ваше сообщение о CONSTITUTUM CONSTANTINI просто не дает покоя.

Спутник Райнштайна не отреагировал. Он молча смотрел на Афру, и вдруг она осознала, кто этот незнакомец, — магистр Ян Гус.

— Вы?! — смущенно воскликнула Афра.

Гус снял шляпу и приложил палец к губам.

— Для всех нас будет лучше, если наша встреча останется в тайне.

Афра сделала знак рукой, приглашая обоих войти. Она тут же полностью проснулась.

— Поймите меня правильно, — начал Гус, когда они сели за маленький столик у окна. — Меня интересует не владение документом, а исключительно его содержание. Райнштайн сказал, что документ находится в этом городе, в потайном месте.

Афра, словно зачарованная, смотрела на богемского ученого. Ее терзали сомнения, она не знала, как себя вести. Но если и существует человек, подумала она, который сохранит тайну забытого пергамента без всякой корысти, то это магистр Гус.

Тем не менее ей стоило немалых усилий подняться, вынуть пергамент из-под мешка с соломой и положить на стол перед Гусом и Райнштайном.

— Как видите, магистр Гус, — сказала Афра с наигранным равнодушием, — пергамент находится даже в этой комнате.

Мужчины молча смотрели друг на друга. Казалось, им было стыдно своей настойчивости. В любом случае, они ожидали чего угодно, но не того, что Афра так просто покажет им документ.

— И вы действительно даже не представляете себе, о чем идет речь в CONSTITUTUM CONSTANTINI? — недоверчиво спросил Гус.

— Нет, — ответила Афра. — Видите, я самая обычная женщина. Своим скромным образованием я обязана моему отцу, библиотекарю. И именно он оставил мне пергамент.

— А ваш отец знал о значении документа?

Афра выпятила нижнюю губу — привычка, которой она пользовалась, когда толком не знала, что ответить. Наконец Афра сказала:

— Иногда я склонна так думать, но потом снова меняю свое мнение. Потому что, с одной стороны, отец сказал, чтобы я воспользовалась этим документом только тогда, когда я не буду знать, что делать дальше. Мол, он стоит очень дорого. С другой стороны, отец повел себя глупо, не использовав такую драгоценность, когда у него были жена и пять дочерей. Но откуда вы вообще знаете, что написано в пергаменте?

Гус и Райнштайн обменялись многозначительными взглядами и ничего не ответили. Но вдруг, словно отбросив все сомнения, Гус схватил светло-серый пергамент и осторожно развернул его.

И остановился. Повертел пергамент в руках. Наконец поднес к мерцающему свету свечи и вопросительно взглянул на Афру.

— Пергамент пуст! — раздосадованно проворчал он.

Райнштайн взял у Гуса пергамент, осмотрел его и пришел к тому же мнению.

— Это только так кажется, — ответила Афра с видом триумфатора. Из своего багажа она вынула пробирку и брызнула пару капель на лежащий на столе пергамент. Растерла их мешковиной. Мужчины молча и с недоверием наблюдали за ней.

Когда на документе стали появляться первые знаки, Гус и Райнштайн поднялись со своих мест. Склонившись над пергаментом, они наблюдали чудо проявления тайного письма.

— Во имя святого Венцеля! — задумчиво и тихо пробормотал Иоганн фон Райнштайн, словно было очень важно не помешать процессу словами. — Ты видел когда-либо что-то подобное?

Гус удивленно покачал головой. Повернувшись к Афре, он воскликнул:

— Ради всего святого, да вы же алхимик!

Афра засмеялась немного иронично, хотя на душе у нее скребли кошки:

— Письмо написано тайными чернилами, и нужна особая жидкость, чтобы проявить его. Мне дал ее один алхимик из монастыря Монтекассино. Она называется «aqua prodigii». Но поторопитесь, если хотите прочесть текст. Потому что стоит ему проявиться, как он тут же исчезнет.