Читать книгу "Гарри Поттер и Кубок огня - Джоан Кэтлин Ролинг"

— Ты что, сразу на все газеты и журналы подписалась? — спросил Гарри и едва успел схватить бокал Гермионы: совы стали толкаться на столе, потому что каждая желала доставить свое письмо первой, и бокал чуть не сшибли.

— Да что же это… — Гермиона взяла письмо у серой совы, распечатала и стала читать. — Ну, это уж! — пролепетала она, краснея.

— Что там такое? — поинтересовался Рон.

— Это… глупости какие-то… — Гермиона передала письмо Гарри. Оно было написано не от руки, а составлено из букв, вырезанных, должно быть, из «Пророка» и наклеенных на лист бумаги.

Ты гадкая девчонка. Ты не для Гарри Поттера. Убирайся к своим маглам.

— Они все такие! — растерянно сказала Гермиона, распечатав все остальные письма. — «Гарри Поттер найдет кого-нибудь и получше…» «Сварить бы тебя в лягушачьей икре…» Ай!

Гермиона раскрыла последний конверт, и ей прямо на руки полился желто-зеленый кисель с запахом бензина, по коже тут же пошли желтые, как от ожога, пузыри.

Рон осторожно взял конверт, понюхал и сказал:

— Неразбавленный гной бубонтюбера.

Гермиона попыталась стереть ядовитый сок с рук салфеткой и заплакала от боли, кожа покрылась язвами и распухла, словно Гермиона надела толстые бугристые перчатки.

— Беги в больничное крыло, — посоветовал Гарри. Совы, что принесли Гермионе письма поднялись и улетели. — Мы скажем мадам Стебль, где ты.

Гермиона прижала руки к груди и выбежала из Большого зала.

— Я ведь ее предупреждал: не зли Риту Скитер! — сказал Рон. — Вот, послушай, что тут пишут. — Он взял одно из писем и прочитал: — «Я прочитала в „Ведьмином досуге“ о том, как ты дурачишь Гарри Поттера, а он уже и так много натерпелся. В следующий раз я найду конверт побольше и пришлю тебе настоящее проклятие». Ну, теперь на нее посыплется! Надо ей быть осторожней.

На урок травологии Гермиона так и не пришла. После травологии Гарри и Рон вышли из теплицы и направились на уход за волшебными существами, а из замка в это время вышли и стали спускаться по лестнице Малфой, Крэбб и Гойл. Позади шла со своими подружками из Слизерина Пэнси Паркинсон, они перешептывались и хихикали. Пэнси заметила Гарри и крикнула:

— Поттер, ты что, расстался со своей любовью? То-то она за завтраком расстроилась!

Гарри не ответил: незачем ей знать, каких бед наделала статья в «Ведьмином досуге», только позлорадствует.

На прошлом уроке Хагрид объявил, что единорогов они уже прошли до конца. Еще издали дети увидели, что он ждет их перед хижиной, а у его ног стоят открытые деревянные ящики. У Гарри по телу побежали мурашки от мысли, что это, может быть, новый выводок соплохвостов. Он с опаской подошел, издали заглянул в ящики и вздохнул с облегчением: там сидели совсем не соплохвосты, а черные пушистые длинноносые зверьки. Передние лапы у зверьков были плоские как лопаты; зверьки вежливо глядели на учеников, искренне удивляясь и не понимая, чем они обязаны такому вниманию.

— Это нюхлеры, — сказал Хагрид, едва ученики обступили ящики. — А живут они больше в шахтах. Любят разные блестящие штуки… ну вот, полюбуйтесь.

Пэнси Паркинсон громко взвизгнула. Один из зверьков ни с того ни с сего подпрыгнул и вцепился бы зубами в наручные часы Пэнси, если бы она вовремя не отпрыгнула.

— За версту драгоценности чуют, — радостно сообщил Хагрид. — Давайте-ка устроим маленькое соревнование. Вон там, видите, вскопано? — Хагрид указал на тот самый клочок земли, что он копал, когда Гарри стоял у окна совятника. — Я там зарыл золотые монеты. Чей нюхлер найдет больше всех, тот получит приз. Только все украшения с себя снимите. Выбирайте себе по нюхлеру, сейчас начнем.

Гарри снял часы и спрятал в карман. Часы, правда, не ходили, и он носил их по привычке. Потом он выбрал себе зверька, взял на руки, и нюхлер тут же сунул длинный нос ему в ухо и с интересом понюхал. До того он был пушистый и мягкий, что походил на игрушку.

— Эва! А этот чей? — воскликнул Хагрид, глядя в один из ящиков. — Кого у нас нет? Где Гермиона?

— Пошла в больничное крыло, — ответил Рон.

— Потом расскажем, — тихо прибавил Гарри: Пэнси Паркинсон подслушивала.

Такого веселого урока ухода за волшебными существами у них еще не было. Нюхлеры ныряли во вскопанную землю, словно в воду, выныривали, спешили к своим студентам и выплевывали им в руки золотые монеты. Зверек Рона старался усерднее других, и скоро у Рона на коленях выросла хорошая кучка золота.

— Хагрид, а можно такого купить и держать дома, как домашнее животное? — восхищенно спросил Рон, когда его нюхлер в очередной раз нырнул в землю, обдав его дождем из комьев земли.

— Можно. Только твоя мама этой животине не обрадуется, нюхлер весь дом сроет, — улыбнулся лесничий. — Сдается мне, они нашли все, я сто монет-то всего и зарыл, — прибавил он, обходя взрытую землю. Зверьки, однако, продолжали нырять. — А вот и Гермиона.

Гермиона, и правда, шла к ним по лужайке. Руки у нее были забинтованы, и выглядела она неважно. Пэнси Паркинсон сощурилась, глядя на нее.

— Ну, поглядим, у кого сколько, — сказал Хагрид. — Сосчитайте-ка монеты. Воровать без толку, Гойл, золото лепреконское, — Хагрид сощурил свои черные глаза. — Все равно исчезнет через пару часов.

Гойл с кислой миной вывернул карманы. Оказалось, что больше всех монет нашел нюхлер Рона, и Хагрид подарил Рону большую плитку шоколада из «Сладкого королевства». В замке зазвонили в колокол к обеду. Все отправились в замок, а Гарри, Рон и Гермиона остались помочь Хагриду посадить нюхлеров в ящики. Гарри заметил, что из окна кареты Шармбатона за ними наблюдает мадам Максим.

— Что у тебя с руками-то, Гермиона? — обеспокоенно спросил Хагрид.

Гермиона рассказала о полученных утром письмах, об упреках и обвинениях и о последнем письме, полном сока бубонтюбера.

— Ну, ничего, ничего, — Хагрид легонько потрепал ее по плечу. — Когда Рита Скитер написала о моей мамаше, мне тоже слали такие письма. «Вы чудовище и вас надо выгнать из школы». «Ваша мать убивала невинных людей, и будь у вас хоть капля совести, вы бы уже давно утопились».

— Не может быть! — поразилась Гермиона.

— Вот-вот. — Хагрид принялся ставить ящики с нюхлерами один на другой у стены хижины. — Не обращай на этих болванов внимания. И письма не открывай, в огонь их — и дело с концом.

— Жаль, тебя не было на уроке, — сказал Гарри по пути обратно в замок. — Нюхлеры такие забавные, правда, Рон?

Рон хмуро глядел на плитку шоколада, что ему подарил Хагрид.

— Ты чего? — спросил его Гарри. — Не вкусно?

— Вкусно. Почему ты не сказал мне о золоте?

— О каком золоте? — не понял Гарри.

— О том, что я тебе отдал на Кубке мира по квиддичу Лепреконское золото, что я тебе отдал за омнинокль. На трибуне для особо важных гостей. Ты мне не сказал, что оно исчезло.