Читать книгу "Ухищрения и вожделения - Филлис Дороти Джеймс"

— У меня нет никаких неприятностей, а если б и были, к тебе за помощью я обратилась бы в самую последнюю очередь. И убери руки от моей яхты.

Он спросил, словно это для них обоих было самое важное:

— Твоя яхта? Ты не говорила мне, что у тебя есть яхта.

— Да я тебе много чего не говорила.

И тут вдруг он понял. Сомнениям не оставалось больше места.

— Значит, это все было не настоящее? Ничего настоящего не было? Ты меня не любишь, никогда не любила.

— Любовь, любовь, любовь! Прицепился к этому слову. Перестань блеять, Джонатан. Встань перед большим зеркалом и хорошенько посмотри на себя. Подольше. Как ты мог даже предположить, что это было настоящее? Вот настоящее, Эми и я. Из-за нее я остаюсь в Ларксокене, а она живет здесь из-за меня. Теперь ты все знаешь.

— Ты просто меня использовала.

Он понимал, что спорит с ней, как капризный ребенок.

— Да, я тебя использовала. Мы использовали друг друга. Когда мы спали вместе, я использовала тебя, а ты — меня. Именно так и бывает в сексе. И если хочешь знать, это была тяжкая работа. Ох и противно же мне было!

Даже мучаясь от горя и унижения, Джонатан все же чувствовал, что ее ярость и напор связаны вовсе не с ним. Жестокость ее была намеренной, но какой-то бесстрастной. Ему было бы легче, если бы в ее словах звучала ненависть. Его присутствие оказалось всего лишь раздражающей, но совершенно незначительной помехой в каких-то гораздо более важных делах. Но вот конец каната соскочил со швартовой тумбы. Кэролайн запустила мотор, и яхта осторожно двинулась от причала. И тут Джонатан впервые разглядел ту девушку. Она молча стояла рядом с Кэролайн в кокпите, неулыбчивая, дрожащая, и казалась беззащитной и легкоранимой. А еще ему показалось, что на детском лице ее он увидел выражение удивления и сочувствия… Но тут глаза его наполнились жгучими слезами, и яхта, и те, кто был на ней, слились в одно расплывчатое пятно. Джонатан подождал, пока они, удаляясь по темной поверхности моря, почти исчезли из виду, а затем принял решение. Он отыщет паб, возьмет пива и какой-нибудь еды и дождется их возвращения. Они не могли уйти в море надолго, ведь тогда они попадут в отлив. А он должен знать правду. Он не может еще одну ночь провести в такой неопределенности. Он стоял на набережной, неотрывно глядя в море, словно все еще видел яхту с двумя ее обитательницами. Потом повернулся и, волоча ноги, побрел в ближайший паб.

Глава 3

Рев мотора, неестественно громкий, сотряс замерший в тишине воздух. Эми была почти готова к тому, что вот-вот раскроются двери и на набережную выбегут люди, послышатся протесты, возмущенные голоса, кричащие что-то им вслед. Кэролайн сделала какое-то движение, и рев сменился мерным рокотом. Яхта плавно двинулась прочь от набережной. Эми сердито спросила:

— Кто это был? Этот зануда, кто он такой?

— Так, один человек с Ларксокенской АЭС. Джонатан Ривз. Никакого значения не имеет.

— Зачем ты наврала ему? Зачем наврала про нас с тобой? Мы же не лесбиянки.

— Так надо было. Да какая разница? Все это никакого значения не имеет.

— А для меня имеет! Посмотри на меня, Кэролайн, я с тобой разговариваю!

Но Кэролайн не поднимала на нее глаз. Лишь спокойно ответила:

— Подожди, вот выйдем из гавани. Я должна кое-что тебе сказать, но сначала хочу выйти на глубину, и мне надо сосредоточиться. Пройди на нос и смотри вперед.

Эми с минуту постояла в нерешительности, потом послушалась и стала осторожно пробираться вперед по узкой палубе, мимо низкой каюты, придерживаясь за край ее крыши. Она вовсе не была уверена, что ей нравится та власть, которую, по всей видимости, приобрела над ней Кэролайн. Эта власть никак не зависела от денег, которые Эми получала — не очень регулярно и неизвестно от кого — на почтовый счет до востребования или находила спрятанными в развалинах аббатства. И никак не была связана с волнующим чувством принадлежности к тайной организации, дающим веру в собственные силы. Может быть, после той первой встречи в айлингтонском пабе, где она и была завербована в организацию «Операция «Птичий зов»», Эми, сама того не сознавая, решила дать обет верности и послушания, а теперь, когда настал час испытания, не смогла отказаться от этой непроизнесенной клятвы.

Посмотрев назад, она увидела, что огни на берегу становятся все тусклее, окна домов превращаются в квадратики, а потом и вовсе в крохотные пятнышки света. Мотор за кормой зарокотал оживленнее, и, стоя на носу, Эми ощутила под собой великую мощь Северного моря. Шипела, расступаясь перед ней, вода, волны, возникая из тумана по сторонам, казались гладкими и маслянистыми, черными, как нефть. Эми чувствовала, как яхта вздымается вверх, замирает на мгновение и, дрогнув, опускается вниз. Минут через десять она покинула свой пост впередсмотрящего и прошла назад, в кокпит.

— Слушай, мы уже очень далеко от берега. Что происходит? — спросила она. — Зачем надо было говорить ему такое? Я знаю, я не должна встречаться с теми, кто работает на Ларксокенской АЭС, но я разыщу его и скажу ему правду.

Кэролайн все еще неподвижно стояла у руля, глядя прямо перед собой. В левой руке она держала компас. Она ответила:

— Мы не собираемся возвращаться. Вот о чем я должна была тебе сказать.

Прежде чем Эми успела раскрыть рот, Кэролайн сказала:

— Слушай, нечего впадать в истерику и незачем спорить. Ты имеешь право знать, в чем дело, и, если помолчишь, я все тебе объясню. У меня нет выбора. Ты должна узнать правду или хотя бы часть правды.

— Какую еще правду? О чем ты мне толкуешь? И почему это мы не собираемся возвращаться? Ты же сказала, мы уйдем всего на час. Ты сказала, мы должны встретиться с несколькими товарищами недалеко от берега и получить новые инструкции. Я оставила Нийлу записку, что скоро вернусь. Мне надо вернуться, там же Тимми!

Кэролайн по-прежнему не поднимала на нее глаз. Она ответила:

— Мы не собираемся возвращаться, потому что возвращаться нельзя. Когда я вызволила тебя из того заброшенного дома в Лондоне и завербовала, я не сказала тебе всей правды. Это было бы не в твоих интересах, и я не знала, насколько могу тебе доверять. Да я и сама всей правды еще не знала. Только то, что мне необходимо было знать. Так работает наша организация. «Операция «Птичий зов»» собирается захватить Ларксокенскую АЭС вовсе не ради защиты прав животных. Она не интересуется животными. Ей не интересны киты, которым грозит вымирание, больные тюлени, зверюшки, гибнущие в лабораторных экспериментах, брошенные собаки и всякие прочие придуманные страдальцы, которых тебе жалко до слез. Она интересуется гораздо более важными вещами. Ее интересует человечество и его будущее. То, как мы организуем мир, в котором живем.

Кэролайн говорила очень тихо, с необычайной страстностью. Эми сказала громко, стараясь перекричать шум мотора:

— Я не разберу, что ты говоришь. Я плохо тебя слышу! Выключи этот чертов мотор!