Читать книгу "Путешествие в молодость - Мефодий Отсюдов"

взбрыкнул, что, дескать, он совсем уже не школьник. И вообще, ему через неделю восемнадцать вдарит.

К Ксюхиному дому мы подлетели с пафосом. Чуть забор не протаранили. А как иначе то было, если на лавочке сидела титястая мечта балбеса в откровенном таком сарафанчике. Правда и Ксюхин муж рядышком тусил. Но нас это не смутило.

- Нормуль, муженёк с бодуна великого. Походу в очередную завязку собрался, - шепнул мне на ухо Чиж. - Ну, так мы это сейчас исправим.

- Добрый вечер граждане Любавинцы, - поприветствовал малой хозяев лавочки.

- И тебе не хворать, - буркнул Петька, кося на нас недобрым взглядом.

Ксюха нас просто проигнорила.

- Котика мы вылечили и теперь он в полном здравии. В благоустроенном доме харчуется, - продолжал наводить мосты малой. - Собственно, мы вам чудо-лекарство привезли и наше огромное спасибо, - нагнал пафоса Чиж и кивнул в мою сторону.

Мол, чего тупишь, доставай бутыль.

Ну я и достал. Реакция была незамедлительной.

- Искушаешь? - зашипел Петька. - Кто надоумил? Говори! - прорычал он.

- Чё? - не въехал я.

- Я в полной завязке! С обеда не пью! - скрипел зубами Ксюхин муженёк.

Милфа же наоборот слегка ретировалась и из-за спины своей половинки грозила нам кулаком.

- Ну, так это мы сейчас исправим, - не обращая внимания на жестикуляцию Ксюхи, подмигнул Чиж. - У нас тут не самогон, а лечебная настойка. Как раз для таких случаев. Я вон его, - кивнул он на меня, - всего двумя стаканами из такого пике вытянул. С вечера подлечил мало-мало, а на утро, он как огурчик был. Хотя до этого три недели керогазил, - снова насел на уши малой.

У Петьки от таких перспектив башню сорвало окончательно.

- Не верю! - взвыл он. - Дай попробую.

Со скоростью пули он подлетел ко мне, выхватил банку, сорвал крышку и припал к горлышку.

Видать не хило у него трубы горели.

- Суки, - бросила нам Ксюха, сплюнула в нашу сторону и пошла в дом.

- Скатертью дорога, - крикнул ей вслед Петька, на секунду оторвавшись от банки, чтобы перевести дух. - Сколько, говоришь, выпить то нужно, чтобы отпустило?

- Всё, но не в одну каску, - нашёлся я, наблюдая за Чижом, выразительно жестикулировавшего мне руками.

После этих слов малой показал мне большой палец и мелкими перебежками ломанул в сторону дома, где скрылась его грудастая зазноба.

А дальше, всё было как в мультике про Вини-Пуха.

Хозяйка нам была не рада, но мы внимания на неё не обращали и посидели совсем немножко. А потом ещё немножко. После я увидел, как сначала Чиж, озираясь по сторонам, выскочил из дома и скрылся в темноте, а потом и Ксюха, поправляя сарафан мелькнула в дверном проёме.

Я как мог развлекал и отвлекал Петьку. Хотя, как я понял, пока в банке плескалась горючка, ему на всё было наплевать. Он даже презентованный Чижом вискарь в банку перелил. Мол, так вкуснее.

Желудок у мужика оказался вместительным, аппетит зверским, а ноги крепкими. Вырубаться он не хотел от слова совсем, а у меня уже чуть ли не в глазах двоилось всё.

Банка оказалась не бездонной.

- Хороший ты мужик, Филин, - приобнял он меня. - И самогонка у тебя хорошая. Только мало её, - вздохнул он, разглядывая пустую банку. - Может того?

Петька ударил пальцем по кадыку.

- Только у меня с баблом напряжёнка. Давай ты спонсируешь, а я сгоняю - предложил рогатик. - Я такую точку знаю. Бабка первак неразбодяженый продает. Крышу сносит на раз-два, - подначивал он меня.

Я ухмыльнулся и полез в карман, где вроде как пара соток завалялась.

- Я мигом. Жди тут, - обрадовался алконафт и растворился в темноте.

Как он вернулся, я не заметил. Всё было как в тумане. Мы сидели за кухонным столом, беспрерывно дымили и, разливая первак, чокались и признавались друг другу в вечной дружбе.

А потом меня окончательно накрыло.

- Петруха, я тебя уважаю. Мужик ты нормальный. С понятиями. А потому не могу я больше молчать, - пытаясь сфокусировать на собутыльнике взгляд, выдал я.

Кавист завис.

- Жена твоя блядует понемногу. Вот щас, пока мы тут с тобой, значит, по душам беседуем, она с молоденьким жеребцом развлекается. Со мной, который, приехал. Патлатый такой, - разоткровенничался я.

Какого ляда мне так крышу снесло, я не понимал. Да и говорил то не я, а завладевший моим разумом первак.

- Врёшь, сука, - скрипнул зубами собутыльник.

- Ни разу. Он и меня звал с ней покувыркаться, когда ты вырубишься, - признался я и посмотрел Петру в глаза.

Но ничего кроме злобы я там не увидел. Петька не захотел играть в гляделки и выражать мне благодарность за открытые глаза. Он просто схватил со стола кухонный нож и резко встал, опрокинув и стол, и дымящуюся пепельницу, переполненную окурками.

Я тоже встал.

***

- Ксюшенька, солнышко, ты просто бомба. Секс-бомба, - шептал в ухо милфе умиротворённый