Читать книгу "Огонь и сера - Дуглас Престон"

– Сержант, – тихо попросил Фоско, – будьте добры, встаньте вон там.

Глава 78

– Ба-ак! – Нахлынула паника, и Хейворд, пытаясь не потонуть в ней, закричала: – Остановите их!

Тщетно.

Петля затягивалась. Направляемый общим безумием, Тодд, вожак стаи, поднял камень. Глаза его расширились, ноздри раздувались. Хейворд знала: так выглядит тот, кто готов ударить.

– Стойте! – закричала она. – Вас учили другому! Вы губите свое дело!

– Заткнись, центурион! – ответил ей Тодд.

Хейворд споткнулась. Ее обуял ужас, но она понимала: нельзя показывать страх. Хейворд смотрела на него, как на бочку с порохом. Рука нависла над рукоятью табельного оружия. В крайнем случае придется стрелять. Да, тогда ей конец, но она не позволит этой своре собак задрать себя будто кошку.

«Что-то здесь не так», – подумала Хейворд. Вокруг происходило нечто непонятное.

Толпа кричала, награждая Хейворд эпитетами, в которых она не видела смысла. «Наемник Рима». К чему это? На что Бак настроил людей? И почему сам он разочаровался, когда пришла Хейворд? Почему оставил ее и ушел? Откуда этот остекленевший взгляд, словно преподобный чего-то ждал? Значит, после первого раза, когда его не удалось арестовать, что-то случилось.

«Что именно?»

– Богохульница! – Тодд шагнул еще ближе.

Толпа плотнее окружила Хейворд. Свободного места почти не осталось, и капитан ощутила на шее зловонное дыхание. Сердце колотилось как сумасшедшее. Рука ближе подвинулась к пистолету.

В этом был некий смысл, его просто не могло не быть.

Хейворд быстро прокрутила в уме все, что знала об отклонениях, и сопоставила с поведением Бака. Что там говорил Уэнтворт? «Маниакальный синдром, возможно, даже комплекс мессии». В глубине души Хейворд все еще верила: Бак – не шизофреник.

Вот только... Комплекс мессии...

«Потребность быть мессией». Уэнтворт и сам не знал, насколько был прав.

И тогда пришло озарение. Надежды Бака, его обновленные цели открылись для понимания. Когда толпа называла Хейворд римлянкой, она имела в виду вовсе не Римскую католическую церковь. Она говорила о римлянах – о тех, настоящих. О римлянах-язычниках, солдатах, которые забрали Иисуса.

Теперь Хейворд стало ясно, почему Бак отвернулся от нее и ушел. Она просто не вписалась в его сценарий.

Капитан обратилась к толпе, закричав так громко, как только могла:

– Отряд солдат идет забрать Бака!

Людей словно ударило током. Хор насмешек и проклятий смешался, волна неуверенности прошлась от передних рядов к задним.

– Слышали?!

– Идут солдаты!

– Они идут! – поддержала Хейворд.

Люди подхватили крик, создав, как и надеялась Хейворд, эффект мегафона.

– Идут солдаты! Центурионы!

В рядах появилась прореха, и Хейворд увидела Бака. Преподобный вышел из палатки, и толпа вскипела от напряжения. Тодд уже в который раз поднял камень, но бросать пока не решился.

Этой передышки Хейворд и добивалась. Времени было всего ничего, но связаться с Рокером хватит. Капитан вытащила рацию и пригнулась, чтобы никто не заметил.

– Комиссар! – позвала она.

Коротко шикнула статика, затем крохотный микрофон проскрипел голосом Рокера:

– Да что у вас творится?! На вас напали, капитан? Мобилизуемся и входим в зону. Сейчас мы спасем вашу задницу...

– Нет! – резко ответила Хейворд. – Вы устроите кровавую баню!

– У нее рация! – завопил Тодд. – Предатель!

– Сэр, послушайте. Нужно тридцать три человека. Тридцать три. Ровно. И еще: у вас были копы, что работали под прикрытием, маскируясь под последователей Бака. Мне нужен один из них. Всего один.

– Капитан, я не пойму, что вы...

– Молчите, пожалуйста, и слушайте. Бак должен претерпеть страсти Христовы. Он – жертвенный агнец Нью-Йорка, поэтому и ведет себя так. И мы ему подыграем. Замаскированный коп станет подсадной уткой. Он обнимет Бака, слышите: Бака нужно обнять. Потом войдут остальные и арестуют преподобного. Делайте, как я сказала, комиссар, и беспорядков не будет. Бак пойдет добровольно. Иначе...

– Тридцать человек – этого мало...

– Тридцать три. Столько было римлян в отряде.

– Отберите у нее рацию! – Хейворд толкнули, но она вывернулась.

– И что вы там сказали про Бака? Он думает, что...

– Просто сделайте, как я говорю, сэр. Ну же...

Хейворд ударили в спину, и рация вылетела у нее из рук.

– Пособница тьмы!

Хейворд не знала, понял ли Рокер. Более того, она не знала, как поведет себя толпа. Может, у Бака и был свой сценарий, но последуют ли ему остальные?

Преподобный тем временем пробирался к ученикам.

– Дорогу солдатам Рима! – закричала капитан. – Дорогу!

Она указала на юго-запад.

Удивительно, но люди обернулись и посмотрели в ту сторону. Обернулся даже сам Бак. Он спокойно дожидался начала драмы.

– Они идут! – кричали остальные. – Идут!

Волна смятения всколыхнула ряды, и люди, толкаясь, стали вооружаться камнями и палками.

Неожиданно Бак поднял руки, пытаясь что-то сказать. Крики тут же умолкли.

– Он будет говорить! – закричали ученики. – Молчите!

– Дорогу центурионам! – заговорил преподобный глубоким, всепроникающим голосом.

Слова преподобного поразили всех. В ответ кто-то лишь крепче сжал импровизированное оружие, кто-то обернулся в сторону, откуда надвигалась полиция. Прочие же ученики Бака продолжали смотреть на него, не веря своим ушам.

– Сие уже было! – кричал Бак. – Да сбудутся писания пророков. Дорогу, братья и сестры, дорогу!

И последователи подхватили крик – сначала робко, затем уверенность в их голосах стала расти.

– Дорогу!

– Не сражайтесь с ними! – взывал Бак. – Бросьте оружие! Пропустите центурионов!

– Пропустите центурионов!

Преподобный воздел руки, и толпа начала расступаться.

Хейворд ощутила прилив крови к конечностям. Сработало. Не преобразился один только Тодд. Личный помощник преподобного попеременно смотрел то на нее, то на Бака. Безумие его не отпускало.

– Предатель! – рявкнул Тодд.

Появилась стройная фаланга копов. Рокер все-таки понял. Полицейские на бегу врубились в крайние ряды, расталкивая людей щитами. Но поселенцы палаточного городка, вняв призывам учителя, не сопротивлялись. Они отступали.

– Дайте им пройти! – кричал Бак, подняв руки.