Читать книгу "У любви есть время - Екатерина Шерив"

стал выталкивать её из кабинета.

– Подожди, я ещё не всё сказала, – она попыталась ему помешать.

– Зато я услышал всё, что хотел!

Он вытолкнул её из кабинета и, захлопнув дверь, закрыл на ключ. Аэлита начала колотить по двери.

– Нет! Впусти меня. Паш, ну пожалуйста. Перестань строить из себя обиженного и выслушай меня. Я хочу договорить…

– Аэлита, ты сегодня просто полна сюрпризов! С каких это пор ты стала звать меня по имени?

– Прости… я хочу всё исправить. Не прогоняй меня, пожалуйста. Ну же, впусти меня.

Он молчал.

– Ты просто обязан впустить меня. Нам нужно разобраться в этом до конца. Я не позволю тебе всё оборвать, когда мы почти дошли до финиша. Я не уйду, пока ты не впустишь меня. Не забывай, что я серьёзно болела и мне ещё нельзя надолго вставать. Я могу упасть в обморок в любой момент. Если мне станет хуже, это будет на твоей совести!

– Ты решила выманить меня отсюда шантажом?

– Понимай, как хочешь, но я не уйду. И я начинаю чувствовать себя плохо. – Аэлита заговорила громче. – Я серьёзно!

Она тяжело задышала.

– Мне плохо. Я сейчас упаду…

Через пару секунд Аэлита услышала, как зашевелился ключ в замке, и прислонилась к двери всем телом. Когда Павел открыл дверь, она упала на него. Он поймал её, а потом подхватил на руки и понёс по коридору.

– Аэлита, ты сведёшь меня с ума своими фокусами…

– Это ты виноват. Я тебя предупреждала, – произнесла она, прижимаясь к нему сильнее.

Он принёс её в спальню и положил на кровать. Но как только убрал руки, она тут же схватилась за воротник его рубашки.

– Я же сказала, что ещё не договорила.

Аэлиту удивила собственная сила. Её пальцы вцепились в него намертво.

– Ты что притворялась? – спросил он, сморщив лоб.

– А у меня был выбор?

– Ты в своём уме? Я уже собирался звонить врачу!

Павел сделал движение, чтобы уйти, но она дёрнула его воротник с такой силой, что услышала как треснула ткань.

– Стой! Ты никуда не уйдёшь! Если ты это сделаешь, я пойду за тобой. А если вздумаешь меня здесь запереть, я буду бегать по комнате до тех пор, пока по-настоящему не упаду в обморок.

Он смотрел на неё, как будто пытался понять не шутит ли она. Учитывая, что Аэлита говорила со всей серьёзностью, он наверняка нашёл ответ в её лице. Она почувствовала, как он немного расслабился, а потом вдруг его дыхание стало громким и частым.

– Отцепись от меня! – в приказном тоне сказал он.

Она на это лишь усмехнулась и, прежде чем убрать руку, сначала аккуратно поправила его воротник.

– Аэлита, ты вымотала меня дальше некуда. Я больше не могу выяснять с тобой отношения. У меня трещит голова от попыток понять смысл твоих решений, поступков, озарений…

Со вздохом он перекатился через неё и улёгся на своей половине кровати.

Аэлита приподнялась и посмотрела на него. Внезапно её сердце забилось чаще, и она ощутила в груди «подъём на лифте». Это был неожиданный и мощный прилив сил. Ей захотелось что-то сделать для него. Желание было просто невыносимым!

– Я всё поняла! – произнесла она. – Можешь больше ничего не говорить. Ты устал. Отдыхай. Я сейчас принесу тебе свежую пижаму. Я думаю, она тебе пригодится, потому что у нас прохладно. А потом я спущусь вниз и принесу сюда ужин. Ты ведь не ел? Хотя, что я спрашиваю. И так всё понятно. А пока я буду на кухне, ты прими душ, хорошо?

– Аэлита?.. – произнёс он, поворачиваясь к ней.

– Нет, не спорь со мной. Я хочу тебе помочь. Что ещё я могу для тебя сделать, скажи мне?

Павел смотрел на неё таким взглядом, как будто впервые видел.

– Не знаю… Ты ведёшь себя как-то странно… Твоё поведение… это на тебя не похоже. Что случилось?

Он приподнялся и коснулся её лба:

– Температуры нет… Не понимаю…

– Я себя хорошо чувствую, – она взяла его руку со своего лба и сжала в руках. – Ты столько заботился обо мне. Я тоже хочу что-нибудь для тебя сделать.

Павел открыл рот, но Аэлита не дала возможности ему что-то сказать. Она встала, подошла к шкафу и вытащила оттуда аккуратно сложенный комплект синий пижамы.

– Переоденься в это, когда примешь душ, – она отдала одежду в его руки, – а я пойду на кухню.

– Аэлита, ты ведёшь себя через чур взбудоражено, – он поймал её руку во время передачи одежды. – Ты ещё не набралась сил после болезни. Такая суета может навредить тебе.

В его голосе чувствовался серьёзный настрой. Она улыбнулась ему, немного качнув руку, которую он держал в своей.

– Не волнуйся обо мне. Всё хорошо. Правда.

Она вышла из спальни и почти бегом отправилась на кухню.

***

Ею овладело состояние полёта и ей казалось, что она была способна свернуть горы в те минуты.

Аэлита порылась в холодильнике и среди кучи разных продуктов нашла кастрюлю, в которой было какое-то пюре зелёного цвета. Понюхав это сомнительное блюдо, она почувствовала нетипичный для картошки запах и отложила кастрюлю в сторону. В холодильнике готовой еды больше не было.

Интересно, если она пожарит банальную яичницу с сосисками и сделает салат из огурцов и помидоров Павел не швырнёт в неё этим набором? Но она не могла кормить его этой зелёной смесью, потому что просто не понимала, что это. А вдруг Марго забыла об этой кастрюле и картофельное пюре просто испортилось?

Она решилась на свой план. Достав из холодильника необходимые продукты, Аэлита принялась готовить. Конечно она могла приготовить что-то посложнее, но сейчас Павлу нужно было поскорее поесть, чтобы он лёг спать пораньше.

Аэлита должна была признаться, что собственные мысли и действия пугали её. Они были до того непривычными, что казались ей противоестественными. Но что-то внутри подсказывало ей, что она поступает правильно.

Приготовив нехитрый ужин, она уложила его на поднос и понесла наверх.

Войдя в спальню, она услышала, как льётся вода в ванной. Значит Павел всё ещё принимал душ.

Она пригнала к его стороне кровати тумбочку на колёсах, которую Марго использовала, чтобы кормить её, когда она болела.

Разглядывая поднос, ей понравилась картина. Несмотря на то, что она торопилась, яичница и сосиски в меру обжарились, овощи в салате были порезаны одинаковыми кусочками и это выглядело аппетитно. В ней самой даже проснулось желание поесть!

Павел вышёл из душа минут через пять. Он вытирал волосы полотенцем. Взглянув на поднос, выражение его лица